Огонь (СИ) - Болотонь Елена - Страница 17

Я медленно поднялась по лестнице, затем вошла в холл ресторана. Захватило дух от роскоши и великолепия интерьера. Много белого мрамора, позолоты, тёмного и красного дерева. Это место соответствовало запрашиваемой цене. Впрочем, стоимость фотографий и картин, выставленных на экспозиции, тоже была звёздной, если учесть астрономически огромное количество нулей, прибавляемых к первым двум цифрам. Лично я бы ни за что не заплатила такие деньги за мишуру, пусть и симпатичную, но высший свет требовал зрелищ, роскошной обстановки и безумных цен. Безумных цен с точки зрения обычного рядового человека вроде меня.

Ко мне подлетела Инга.

— Как хорошо, что ты здесь! Уверена, тебе надо обязательно развлечь беседой Борина. Не могу понять его настроения. То ли собрался разнести нас в своей колонке, то ли ему понравилась выставка. Ты сможешь выяснить намерения и сгладить острые углы в случае необходимости.

Мельская показала на низкорослого лысеющего мужчину в смокинге. Внимательно посмотрела на меня, явно сравнивая с собой. В глазах мелькнула зависть.

— Это платье тоже на заказ?

— Да.

Я пожала плечами.

Приталенное лазурное, с цветочным, на тон темнее самого платья, принтом, с роскошными юбками из струящегося шёлка и тафты до пола, оно напоминало мне наряды мира девяти королевств.

— Неплохой выбор. — Подруга мило улыбнулась и подтолкнула меня в спину. — Евик! Ты ему понравишься. Надеюсь на тебя!

Ну хорошо.

Модный критик откровенно скучал, разглядывая прибывающий бомонд. Я захватила со стола бокал шампанского и медленно направилась к Борину.

— Здравствуйте.

Улыбнулась, рассматривая незнакомое лицо и очки в роговой оправе.

— О! Вы — модель, запечатлённая на фотографиях?

Светло-голубые глаза воззрились на меня с интересом.

— Ева, — протянула руку.

— Очень приятно, Вадим. — Борин взял мои пальцы, крепко и уверенно пожал. — Признаться, ваши фотографии — лучшее, что я видел за последние несколько лет.

— Мне очень нравятся работы де Лавье. Он — профессионал.

— Да ну, позвольте! — поморщился критик так, словно только что съел добрую порцию лимона. — У него посредственные снимки. В этот раз ему просто необычайно повезло. Совпало несколько факторов. Красивая девушка, погода, руины. Но поверьте моему опытному взгляду, эта коллекция приобретёт мировую известность.

— Иногда бывает и так, что творческая личность запоминается единственной работой в жизни, — задумчиво отметила я.

— И то верно, — рассмеялся Борин. — Поэтому лично вам я желаю всяческих благ. Вы ведь и сами пишете? Это же ваши миниатюры я видел под стеклом?

— Да, — ответила я и осеклась.

Глотнула шампанского. Лопаточкин. Среди нескольких залов и обилия гостей бывший меня нашёл, а теперь направлялся в мою сторону с пренеприятной ухмылкой. Хм... Это в какой, интересно, момент его коронная ослепительная улыбка стала мне так противна?

— Весьма недурственно, — похвалил мои работы Вадим. Кивнул на приближающегося де Лавье. — А вот и ваш фотограф. Только вспомнили.

— Господин Борин! — приветствовал Эрик критика. — Приятно видеть вас на нашем мероприятии. Признаться, я сам поражён оживлением вокруг своего творчества.

Лопаточкин хозяйским жестом положил руку мне на талию.

— Вы вместе? — чуть приподнял брови критик.

— Да!

— Нет! — одновременно воскликнула я.

— Мы с Евочкой немного поссорились. — Плотоядная улыбка Эрика и остекленевшие глаза подсказали, что бывший пьян. — Уверен, пара медленных танцев с моей Музой решит все наши проблемы.

Он заговорщически подмигнул критику и, не обращая внимания на моё нежелание идти с ним, потащил меня в зал, где уже танцевали пары.

Вот чёрт! Стальной захват был неприятен, а я ничего не могла поделать. Лопаточкин был сильнее. Вырываться из его объятий — значит, привлекать внимание. Публичный скандал, конечно, вызвал бы небывалый ажиотаж. Кто знает, может, этого и добивался Эрик, но становиться поводом для пересудов я не желала.

Глава 6

В молчаливом противостоянии мы прошли через несколько стаек гостей. Люди веселились, пили спиртное, закусывали с фуршетных столов и, казалось, никому до нас дела не было. Если не считать пары-тройки поздравлений и одной просьбы оставить визитку.

Все мои попытки избавиться от бывшего с треском терпели крах. По-моему, их даже никто не замечал. Со стороны, наверное, мы выглядели как милая пара, решившая развлечься на танцевальной площадке.

— Котёночек, ты не представляешь, как я зол, — прошипел Эрик, намеренно прижимаясь ко мне, — и намерен раз-зрешить наш конфликт сегодня же. Мои тёплые пол-целуи, — запнулся де Лавье, — и ласки помогут тебе понять, что лучше меня ты всё равно никого не найдёшь.

— Ну что за самоуверенность!

Я выдернула руку из его пальцев, но Лопаточкин оказался быстрее.

Схватил меня за талию, сделав стремительный выпад. Снова прижался. Запах дорогого коньяка стал совершенно невыносимым. Попытка закружить в танце вызвала лёгкий приступ тошноты.

— Да хватит уже! — разозлилась я, но затихла на время, чтобы усыпить бдительность де Лавье.

— Котёночек... А ты помнишь эту песню? — горячо и противно бухтел мне в ухо Эрик. — Мы под неё танцевали в первый раз. Слышишь? Это музыканты играют для нас. По моей просьбе!

— Господи! — простонала я. — Когда же ты поймёшь, что между нами быть ничего не может, и отстанешь?

— Никогда! — с жаром выдал де Лавье.

— А это ты зря! Ева ясно сказала, что ты ей не нужен.

Насмешливый бархатистый голос, по которому я соскучилась и который, наверное, никогда не забуду, раздался совсем близко. Чуть ли не над ухом. Мелькнула тень. Эрик вдруг подался назад как-то уж слишком легко и быстро, а в следующее мгновение мой партнёр по танцу сменился.

Я на миг зажмурилась и выдохнула, чтобы в следующее мгновение утонуть в серых, пронзительно чистых глазах Ридерика.

— Привет, Снежинка.

И всё-таки я вздрогнула, когда мужские руки легли мне на талию. Лёгкое движение — и я в тесных объятьях Альросского. Радостная улыбка на его губах и пытливый ласковый взгляд заставили меня прикусить нижнюю губу и нахмуриться.

— Рид? Ты как здесь?

— Удивлена? — В любимых глазах — шальное пламя. — Я за тобой пришёл. Украду тебя сейчас.

— Даже не думай, — тихо ответила, чувствуя, как сильнее сжимается кольцо его рук, а сама оказываюсь на невозможно близком расстоянии от дракона. Тепло его близости приятно обожгло, заставляя думать о нём, о его поцелуях и ласках.

— Ваши танцы слишком вызывающи, — глухо прошептал Ридерик. — Мужчинам много дозволено. Как и женщинам. Всё очень странно. Танцевать с чужими партнёрами, страстно обнимаясь, можно, а более откровенные отношения считаются изменой.

— Ты кто такой?

Злобное рычание Эрика прервало слова дракона.

Бывший определённо попытался оттеснить Альросского.

Ридерик повернул голову. Он так спокоен! Невозмутим и очень красив в укороченном чёрном сюртуке с воротником-стойкой, расшитым золотыми вензелями. Смотрела на него с жадностью, терзаемая любопытством. С чем он пришёл? Как нашёл? Что с тем миром?

— Не исчезнешь — долго не проживешь, — лаконично и без эмоций заявил дракон, разворачиваясь к Эрику. Достаточно громко и твёрдо. Ровно настолько, чтобы Лопаточкин услышал и проникся.

Ледяной крепко прижал меня к себе, словно боясь потерять, но у меня не было желания сбегать. Наоборот. Хотелось оставаться в надёжных и тёплых объятьях. В каждом движении, каждом жесте, в каждом взгляде Альросского сквозила властность, но я чувствовала абсолютную защищённость и спокойствие.

Двое мужчин друг напротив друга, оба привлекательны, но разные, как небо и земля.

Лопаточкин недоверчиво ухмыльнулся в ответ на предупреждение. Зря: Рид не шутит. Бывший перевел взгляд на меня, и я кивнула. Сочувственно и даже радостно. Вот уж кто способен навсегда отвадить ненужного кавалера, так это Альросский. Выгода уже ощутима. Эмоции наверняка отразились на моём лице, и де Лавье в замешательстве отступил. Видимо, у него всё-таки есть инстинкт самосохранения.