Зараженный тьмой (СИ) - Пульс Юлия Александровна - Страница 33

Замедлил шаг, когда в нос ударил спертый запах серы и смолы. Амулет засиял кровавым мерцанием и осветил туманную границу. Сизые врата шипели и клубились, будто противились впускать в свои владения предателя, поступившегося приказом самого Владыки. Я ухмыльнулся, осушил бутыль до дна, вытряхивая в рот последние капли вина и с яростью разбил ее о камни. Звон битого стекла прорезал шипящую тишину, и я сжал амулет в ладони. Ощутил его силу, что проникла под кожу и заползла в вены. Туманные врата разверзлись, оголяя адские земли. Лицо обдало жаром, и я прошел через дымную арку. Хара-Шели поглотил тело своего слуги, отрезая путь назад кромешной тьмой.

Туман рассеялся над каменным мостом, под которым плескалась река из кипящей лавы. Она источала мутный запах гари и бешеный жар. Я исходил потом, пока шел вперед. Не успевал стирать соленые капли со лба, как они вновь затекали в глаза. Черный замок с высокими пиками расплывался в мареве кипящей бездны. Где-то там, посреди чертога Хара-Шели моя душа горела в сосуде Владыки и разрывалась от боли, но я ее не чувствовал. Быть может, она и вовсе умерла, не выдержав долгих пыток? Мне стало все равно! Она мне больше не нужна!

Я шел навстречу со злом в самое сердце мертвых земель. Меня вела одна единственная цель и расплата за нее меня не беспокоила!

Мост расширялся, плавно перетекая в гранитную дорожку, ведущую к замку без окон и дверей. Лишь большая арка приглашала войти во владения моего хозяина. Пустой и безжизненный холл встретил тусклым светом редких факелов. Бесконечные черные лестницы вели наверх в бесчисленные комнаты, но мне нужен был главный дворцовый зал. Там в сосуде томилась моя душа.

Я поднимался на пределе сил, уже не чувствуя ног от усталости. Спотыкался и падал на ступени, но вставал и шел дальше. В конце пути силы иссякли окончательно. Я полз по горячему граниту на коленях до тех пор, пока не увидел красный сосуд, сотканный из камня. Он напоминал каплю крови с острым как игла концом. В его кровавых гранях отражалась моя темная душа. Едва уловимый взглядом сгусток энергии, бьющийся о стенки сосуда. Каждая неровная грань показывала картины моего прошлого. Они оживали, двигались, лица сменялись. Я с отчаянием и болью смотрел на то, что совершил…

Вот норд прижимает к груди сожженное тело ребенка. Я видел агонию и слезы того мужчины, а еще пламя мести, которое погубило невинную душу…

А вот в огне горит неверная жена норда. Задыхается, зовет на помощь и сгорает дотла под обрушившейся крышей. В последний раз полумертвыми устами произносит имя сына…

Вот обезумевший от горя мужчина безжалостно убивает соперника в его собственном доме, подло воспользовавшись добротой энге…

Я не сразу почувствовал, что слеза скатилась по щеке и испарилась у края губ. Зажмурился, а когда открыл глаза, наткнулся на другую грань.

На ней безжалостный демон жестоко насиловал невинную девушку. Совсем юную и чистую, добрую и светлую. Порочил ее образ, наслаждаясь преступлением. Она плакала, страдала, умоляла прекратить, а он упивался ее болью, продолжая творить бесчинство. Вторая слеза скатилась по щеке, и я ощутил ее горький вкус на языке. Но на этом пытка не закончилась. Лица светлейших энге, которых я погубил, проплывали перед глазами. Сотни! Тысячи! Они смотрели на меня с укором и сводили с ума. Заставляли оплакивать каждого, вымывая из меня последние силы. Я чувствовал их боль, я умирал вместе с ними, кричал и горел заживо. Просил прощения, каялся, бился лбом о каменный пол до крови, искусал губы до мяса. Толща зла, которое я совершил, обрушилась на меня неподъемной ношей. Я лежал в луже собственной крови и взывал к Владыке. Но не для того, чтобы он избавил меня от кары. Я должен спасти Алексу, пока еще дышу и могу говорить.

— Неужто ты пришел ни с чем? — раздался грозный голос. Я не сумел подняться, увидел лишь полог черной мантии у своего лица.

— Прости меня, Великий. Я явился к тебе с просьбой. В надежде, что не откажешь, — прохрипел я, захлебываясь вязкой кровью.

Усилием воли поднял голову и увидел фигуру грозного воина в черной мантии. Его голова была укрыта капюшоном, а на лице застыла красная маска зверя. В ее прорезях горели оранжевые глаза.

— О! Я все знаю о твоих метаниях, Элизард, — рассмеялся Владыка и подошел к сосуду, с интересом разглядывая его грани. — Я знаю о тебе все. Твоя душа, как зеркало. Я видел, как ты отпустил энге. Любовь поселилась в твоем сердце. Губительная она. Для тебя.

— О, Великий! Не прогневайся! Я отдаю тебе за ее жизнь свою душу! На веки! Я буду служить тебе верой и правдой до скончания веков! Молю!

— Нет, — протянул он и подошел ко мне. — Твоя душа уже в моей власти. Если хочешь спасти энге, отдай мне свою жизнь. Свою силу и тело. Все отдай! Ты умрешь прямо сейчас и будешь гореть и тлеть в вечном огне, в вечной боли и агонии.

— Забирай! Я согласен!

Владыка скинул капюшон с головы, снял маску и улыбнулся. Я смотрел на него и не верил глазам. Передо мной стоял тот самый норд из прошлого. Перед смертью я увидел в образе Владыки самого себя. А потом пол подо мной превратился в раскаленную лаву…

Глава 24

Алекса

Ларг долго уговаривал меня остаться в хижине, обещал спасти Элизарда, сразиться с Владыкой и отвоевать душу демона. Смотрел на меня не верящим взглядом и не понимал, как я смогла полюбить того, кто причинил мне столько боли. Но я всегда была честна и не собиралась обещать ему того, что выполнить не сумею. Всеми силами я постараюсь спасти его душу, чего бы мне это не стоило! Сразиться с Владыкой? Отдать ему свою жизнь? Неважно! Я избавлю мужчину, которого полюбила, от страданий. Он сполна расплатился за все злодеяния и достоин спокойной жизни. В конце нашего долгого пути он пожертвовал всем, чтобы сохранить мне жизнь. Разве я могла бросить его в беде? Никогда я так не поступлю! И никто не заставит меня совершить подлость, спасая собственную шкуру, отказаться от данного обещания! Пусть моя магия предательски забилась в угол подсознания, пусть брат не унимался в своих пылких речах. Я не собиралась отступать.

— Рядом с Ревиллом есть тайный штаб моих соратников. Они ждут приказа к наступлению. Со мной поедешь?

Ларг тяжело вздохнул. Он нехотя произносил эти слова и всей душой не желал, чтобы я приближалась к Хара-Шели.

— Да, — без колебаний ответила.

— Это опасно, Алекса. Мы не знаем, что нас ждет. Полчище демонов. Сам Владыка. Или Элизард еще более свирепый, чем прежде. Девице не место на поле боя.

У меня губы задрожали от упоминания демона. Мы могли не успеть. Я осознавала, на что мы идем. Неизвестность пугала. Пророчество — лишь выдумка брата. Я не знала, на что способна моя магия. Однажды народ энге пал под гнетом Владыки, не рассчитав своих сил, но я не хотела сражаться. Я желала спасти его.

— И здесь мне не место, Ларг, — опустила я понурый взгляд, с трудом сдерживая слезы.

— Почему? — шепнул он, и я резко посмотрела в его глаза. Читала в них недоумение и неприятие моего решения. — За что его любить?

— Ты видишь демона, а я обычного мужчину. Вымотанного жизнью, страдающего. Он понимает, осознает все, что совершил. Он раскаялся, иначе не отпустил бы меня с тобой. Я полюбила его душу. Светлую, но закованную в темные путы. Я все видела. Я сама сгорала в его прошлом. Окунулась в его мир. Он страшный и жестокий, но мне там хорошо.

Сколько не пыталась сдерживать слезы, они хлынули из глаз. Я мысленно взывала к демону, пыталась его почувствовать, но не нащупала нить. Моя магия жалобно поскуливала, будто уже оплакивала гибель Элизарда. Она всегда знала больше, чем было доступно моему разуму. Еле слышно она шептала, что его больше нет на этом свете, а я не хотела верить.

— Тебе виднее, сестренка, — с теплом откликнулся он. — Не плачь, моя хорошая, — прижал он меня к груди. Я слушала стук его сердца и рыдала от чувства потери. Просила магию избавить меня от боли, но излечить душевные раны она была не в силах. — Не плачь, родная. Я сделаю все, чтобы свергнуть Владыку.