Спаситель под личиной, или Неправильный орк (СИ) - Чекменёва Оксана - Страница 64

— С отсутствием языка было бы проще, — хмыкнул Вэйланд. — Достаточно было бы снять с неё ошейник, и вырос бы новый. Но ты права, картинки могут стать выходом на первое время. Обязательно нарисую их, как только вернёмся, на куклу или грушу моих умений хватит.

Ещё какое-то время мы обсуждали, как лучше и понятнее сделать рисунки. Не обязательно делать их очень реалистичными. Тот же компот, например, можно изобразить как стакан, а над ним — ягода, и это будет означать, из чего именно тот компот сварен — из клубники или смородины. Идеи из нас так и сыпались, и за разговором время дневного сна пролетело незаметно.

К тому времени, как малышка проснулась, у нас уже было продумано почти всё, мы мысленно разбили тетрадь на разделы, облегчающие поиск нужной картинки, и покрасили поля в разный цвет, означающий эти самые разделы. Я уже заранее предвкушала, как обрадуется Россина возможности выражать свои мысли так, чтобы её понимали.

Вэйланд постучал в стенку кареты, и она остановилась. Обычно в это время у нас была прогулка с играми и беготнёй, чтобы ноги размять, но на этот раз мы посвятим её немного другому.

— Россина, — обратился Вэйланд к дочери. — Хочешь увидеть моего дракона?

Глава 23. Полёт

— Россина, — обратился Вэйланд к дочери. — Хочешь увидеть моего дракона?

Конечно же, она хотела. Даже подпрыгивала от нетерпения. Поэтому мужчина отошёл немного, чтобы не нависать над нами, а потом обратился.

Да, Россина хотела увидеть дракона, знала, что большой, но такого точно не ожидала. Прижавшись к моей ноге, она широко распахнутыми глазами смотрела на чёрного исполина. И это дракон ещё крылья не распахнул и клыки не показал. Я-то уже привыкла, но впервые увидеть дракона так близко — слегка жутковато для любого человека, не то что для ребёнка.

Подхватив малышку на руки, я заворковала.

— Смотри, какой он красивый! А какой большой! Это ведь здорово, правда? — девочка неуверенно кивнула, а я продолжала восторженным голосом. — Такой большой дракон может защитить от любых врагов, прогнать всех злодеев! И на таких больших крыльях он может лететь очень долго, хоть целый день. Знаешь, как удобно? Раз — и ты уже в другом королевстве. И не нужно долго-долго трястись в карете.

Россина, слегка ошеломлённая моим энтузиазмом, при последних словах оглянулась на карету, а потом уже с интересом — на дракона. Да, не одной мне уже до зубовного скрежета надоела эта поездка. Нужно ковать железо, пока горячо.

— Дракону не нужно трястись в карете по плохой дороге — в воздухе нет кочек, нет никакой тряски. И не приходится видеть в окно одно и то же — дракон с высоты может увидеть много-много всего разного и интересного.

На детском личике промелькнула самая настоящая зависть, плечики поднялись и опустились, из груди вырвался тяжёлый вздох. Да-да, я тебя очень хорошо понимаю, у самой уже зад от кочек ноет, а лес за окном в снах преследует.

— А знаешь, что дракон может не только сам лететь, но и кого- нибудь нести? — Кивок. Ах, да, я же рассказывала, как меня Вэйланд катал. — А хочешь, он поднимет тебя высоко-высоко, и ты посмотришь на всё это, — обвела рукой всё, что видела, — сверху.

Маленькие ручки крепче сжали мою шею. Так, нужно срочно исправляться.

— То есть, конечно же, он поднимет нас обеих. И твоего дракончика — тоже. Хочешь? — А вот теперь — неуверенное, но всё же согласие. Закрепим успех. — Я думаю, сначала нужно их познакомить, правда?

Со мной снова согласились. И мы, взяв игрушку из кареты, знакомили тряпичного дракона с настоящим. Показывали ему, какие у дракона чешуйки — Вэйланд, по моей просьбе, положил на землю лапу, ладонью вверх, и мы её ощупали, — пальцы, крылья. Игрушке понравилось, и на моё предложение покататься на лапе дракона, тряпичный дракончик кивнула. Поскольку именно Россина держала игрушку, то явно ответила за двоих.

Мы втроём уселись на ладонь дракона, огромные пальцы обхватили нас, не касаясь, но и упасть мы уже не смогли бы, и лапа начала медленно и плавно подниматься над землёй. Сначала Россина прижималась ко мне, но любопытство победило, и она стала наблюдать за уходящей вниз дорогой и за тем, как кареты и лошади становятся всё меньше и меньше.

Наконец, лапа замерла на уровне морды дракона, который всё это время рта не раскрывал, но умудрялся при этом улыбаться. Зубов не показывал. Оказывается, драконы и это могут, а вот мне в своё время во все свои зубы улыбались, с непривычки — жуткое зрелище.

Мы рассмотрели глаза, рога и гребень дракона, погладили его нос, а потом Россина начала делать рукой жест, которым она обычно просила Вэйланда поднять её над головой. Дракон выполнил просьбу, потом покачал ладонь из стороны в сторону, вверх-вниз, а потом покружил нас над своей головой. Даже я пришла в восторг, а малышка залилась громким радостным смехом. Мы с Вэйландом переглянулись, отмечая этот момент, но, конечно же, ничего не сказали.

И тут девочка замахала руками и стала показывать в небо. Кажется, она только что осознала, что у неё нет абсолютно никакого страха высоты. То есть, вряд ли она смогла это для себя сформулировать, но, видимо, что-то внутри неё всегда стремилось ввысь, и она это почувствовала. И хотела вверх, ещё выше.

Дракон медленно взлетел и сделал несколько кругов над поляной, поднимаясь всё выше, я внимательно следила за малышкой — не мелькнёт ли на её лице страх? Нет, даже намёка не было. Только радость и восторг, она подставляла лицо ветру, жмурилась со счастливой улыбкой и тыкала вниз пальцем, призывая меня посмотреть на ставшие крошечными кареты.

И я вдруг поняла, что вот сейчас она, наконец-то, вернулась туда, где ей самое место — в небо. Туда, где уже давно должна была бы летать, если бы судьба сложилась иначе. Словно узник, выпущенный из темницы, она, наконец, обрела свободу. Ту, которая должна была быть у неё с рождения.

Кажется, я начала понимать, почему для драконов самым страшным наказанием было ношение ошейника. Их лишали не просто возможности обратиться в дракона, их лишали неба. И пусть сейчас Россина летит не на своих крыльях, а на ладони отца, но она — в небе, она в вышине. Она вернулась домой.

Когда дракон опустился, личико Россины было откровенно расстроенным. Она дёргала меня за юбку, а Вэйланда за палец, и тыкала ручонкой вверх — просила повторить полёт.

— Мы обязательно ещё полетаем, — успокоила я малышку, в то время как Вэйланд вновь превратился в человека и присел рядом с нами на корточки. — Только чуть-чуть попозже.

— Мы скоро полетим очень высоко и очень далеко, обещаю, — дракон взял свою дочь за ручку. — Тебе ведь понравилось, правда?

— Конечно, ей понравилось, — чуть хриплым голосом сказал подошедший Реарден, в то время как Россина быстро кивала. — Небо у неё в крови. Поначалу она опасалась неизвестности, но теперь поняла, чего была лишена всю свою недолгую жизнь.

Я взглянула на старого дракона — и заметила слёзы у него в глазах. Наверное, он тоже подумал о том же, о чём и я — малышка вышла, наконец, из темницы.

— Теперь всё будет хорошо, — едва прикасаясь к шее девочки, в том месте, где под высоким воротником платья прятался ошейник, прошептал Реарден. — Скоро уже ничто не будет мешать моей… Россине летать.

Малышка снова ткнула вверх и вопросительно посмотрела на меня, потом на Вэйланда. Думаю, дракон не отказался бы ещё её покатать, но лучше сделать это с пользой.

— Россина, помнишь, я тебе рассказывала, что мы едем в королевство драконов? — Конечно, она помнила, ещё бы, такое не забывается. — И, если ты хочешь, то мы можем туда не ехать, а лететь. — И снова малышка отчаянно кивает и тычет ручонками вверх. Она была готова лететь прямо сейчас.

— Тогда решено. Сейчас собираем вещи и летим.

Не прошло и часа, как три дракона поднялись в воздух и взяли курс на Хрустальные горы. Замыкал строй коричневый дракон, держа в каждой лапе по багажному сундуку, которые были сняты с карет. В уголке одного из них примостились сумки с нашей одеждой, остальное пространство было забито игрушками, которые Вэйланд купил своей дочери в столице.