Существование (СИ) - Каменистый Артем - Страница 46

Женщина сидела на стуле, прижимая к себе запеленатого ребенка и испуганно таращась на Чавка, переминавшегося с ноги на ногу в паре шагов от нее и не забывавшего при этом то и дело шумно сглатывать слюну.

Завидев Трэша, каннибал не позабыл высказаться на извечно волнующую его тему:

- Хочется есть. У этой есть еда, Второй ее хочет.

- Откуда у нее еда взялась? - проурчал Трэш.

- Она держит ее в руках.

- Балбес, это не еда, это ребенок, его трогать нельзя.

- Зачем ей нужен мертвый ребенок? Давай лучше его съедим.

Слова Чавка заставили Трэша задуматься об очевидной вещи - с ребенком и правда не все ладно. До сих пор он младенцев не видел, но почему-то был абсолютно уверен, что это весьма шумные и прожорливые создания, большую часть дня и ночи они орут и принимают пищу. Этот же все время спал, ни разу голос не подал, даже когда его носили на руках по пересеченной местности.

Да что там говорить, ведь он не издал ни писка, когда Трэш, запасаясь фанерой, с грохотом выронил сразу несколько листов.

И мать все время старается прикрыть его с головой. По пальцам можно сосчитать, сколько раз удавалось разглядеть что-нибудь, помимо тряпья.

С этим ребенком явно что-то не так.

Женщина испуганно уставилась на Трэша. Она, в принципе, всегда на него смотрит с отрицательными эмоциями, но сейчас себя превзошла. Каким-то образом прочитала мысли и нашла в них угрозу? Или того проще - понимает, о чем говорят урчанием?

Да нет, она ведь уже отвечала, что не видит ни малейшего смысла в издаваемых Трэшем звуках. А жаль, ведь это могло здорово облегчить общение.

Зажал в лапе здоровенный кусок каменного угля, прихваченный из вагона и накарябал на фанере - "Что с твоим ребенком?"

Женщина, прочитав вопрос, судорожно поежилась и скороговоркой пролепетала:

- Сашенька спит. Просто спит. Ему много спать надо, возраст такой у него. Спит он. Спит.

"Почему ты его не кормишь?" - тем же способом спросил Трэш.

Помедлив с ответом, женщина почему-то оглянулась и чуть ли не шепотом ответила:

- Молока не осталось. Питание нужно. Детское питание. Я видела здесь газовую печку, я бы накормила Сашеньку.

"Почему я не слышу, как дышит твой ребенок?"

- А вы и не услышите, он у меня тихоня, он тихо дышит, не сопит. Он очень спокойный.

"Я слышу, как под полом мышь шуршит, и как пищат птенцы в гнезде под листом крыши. Я должен слышать дыхание твоего ребенка".

- Нет-нет, я же говорю, Сашенька тихоня, - женщина резко повысила голос, заговорила с несвойственной ей горячностью.

Трэшу хотелось окончательно прояснить вопрос с ребенком, но, глядя на собеседницу, понял, что эта тема слишком ее возбуждает. В конце концов, это ее сын, нужно будет сказать что-нибудь по этому поводу, сама скажет. Даже если предположение Чавка верно, что с того? Ну нравится ей таскаться с мертвым ребенком, пускай таскается, это личное дело матери.

Но, вообще, стоит, наконец, признать, что с этой женщиной Трэшу крупно не повезло.

Она или невменяемая, или действительно абсолютно ничего не понимает.

Начать следует с того, что от женщины не просто не попахивает живцом, как от всех встреченных до этого врагов, она о нем знать ничего не знает. В ответ на по-разному сформулированный вопрос или вообще ничего сказать не могла, или несла чушь о рыбной ловле, в которой, похоже, совершенно не разбиралась, но уверенно доказывала, что именно при этом занятии применяются какие-то живцы.

Несусветный бред.

Женщина понятия не имела, что за люди ездят на технике с красным ромбом и откуда они взялись, но при этом их боялась, потому что именно они убили на ее глазах некоего Димочку - отца ребенка. Тот, судя по сбивчивому рассказу, был тем еще ненормальным кренделем. Вроде как, поначалу, пылинки с нее сдувал, был эталонным мужем и отцом, а потом вдруг озверел, полез кусаться и рвать одежду, мычал не своим голосом. От него она закрылась в подъезде, после чего через крышу перебралась в другой и там через пыльное окно увидела, как остановилась машина с ненавистным знаком, после чего послышался выстрел, и у мужчины разлетелась голова.

Надо добавить, что затем из машины выбрались вооруженные люди, вломились в подъезд и провели там некоторое время, после чего вышли явно разочарованные и начали выкрикивать уже знакомые Трэшу призывы поторопиться идти к ним, потому как, проводится спасательная операция.

Естественно, что женщина спасаться с ними не пожелала и до сегодняшнего дня успешно скрывалась в городе, где остались лишь вечно алчущие человеческого мяса "странные", встреча с которыми могла привести к крайне печальным последствиям. Но бесконечно отсиживаться не получалось, в ее убежище закончилась вода, также остро встал вопрос детского кормления - если сама могла потерпеть еще пару дней, младенец терпеть не сможет.

Ну а дальше все просто - попалась на глаза каннибалам, сумела добежать до трансформаторной будки, по какой-то причине оказавшейся открытой и легко запиравшейся изнутри. Там бы она и нашла свою смерть, если бы не Трэш с Чавком.

Вот что можно понять из ее рассказа? Разве что то и дело повторяемые стенания, что все это началось в тот момент, когда пропали электричество и связь. И еще все время возвращалась к рассказу, как огромный автомобиль носился по улицам и давил людей, а полицейский, вместо того, чтобы попытаться остановить водителя, расстрелял патроны по прохожим, а последним выстрелил себе в голову.

Также удалось узнать, что "странные" - в прошлом, обычные люди. Они стали каннибалами потому что их покусали, или из-за воняющего кислым дыма, накрывшего город в самом начале.

Но можно ли верить этой информации? Женщина явно не в себе, по ней заметно, что здорово натерпелась, от таких переживаний можно запросто тронуться. Взять, хотя бы, ее короткий рассказ о попытке уехать из города - она уверяла, что Димочка, будучи прекрасным водителем, знающим в округе каждую дорогу, ухитрился заблудиться, едва они отъехали. Точнее - не заблудились, а вместо знакомой местности увидели черт знает что.

В общем, Трэш от ее сбивчивых россказней запутался еще больше, не представляя, как понимать большую их часть. И не выяснил самое главное: где можно раздобыть живец и еду; есть ли поблизости враги и сколько их.

Ну и самое главное: кто он, черт побери, такой и за какие великие грехи его гоняют, будто дикого зверя? В голову приходил вариант, что это тело некогда было человеческим и, постепенно изменяясь, дошло до такого. Этот процесс прекрасно прослеживался у каннибалов, брось один взгляд на Чавка и все поймешь. Но есть три непонятных момента: среди жадных до мяса созданий никого, похожего на Трэша, не наблюдалось; все они предпочитали человечину всему прочему, а он на нее смотреть не мог; и ни один из них не демонстрировал даже зачатки его интеллектуальных способностей.

Ах да, и коммуникацию с остальными людьми надо добавить. "Странные" с ними не общались, да и, судя по Чавку, не понимали их язык совершенно. Вкусная еда, и все тут, нечего с ней лясы точить.

Перестав задумчиво таращиться на женщину, Трэш написал очередное послание: "Где можно найти детское питание?"

Та, резко заволновавшись, затараторила:

- Я покажу, это недалеко, тут магазин есть, он хороший.

"Возьми уголь, нарисуй".

- Что нарисовать?

"Карту, как пройти к магазину этому. Как он выглядит. Его название. Номер дома и улицу".

- Карту? Вы... Вы понимаете в картах?

"Да я гений карт. Рисуй".

Женщина истерично хохотнула:

- Зато я ничего в них не понимаю. Сейчас попробую. Только можно мне еще воды? Пожалуйста.