Монстр (СИ) - Летняя Лена - Страница 46

Пересылки файла пришлось ждать долго, я вся извелась за это время, а Маль успела вернуться в гостиную, нервно посмотреть на часы, посетовать на то, что однодневные няни — люди ненадежные, особенно если в целях конспирации вызывать разных. После этого она предложила нам приготовить себе на кухне чай или кофе, а сама пошла названивать в агентство, чтобы выяснить, кто сегодня все-таки сидит с ребенком. По лицу Маркуса было видно, что ему не нравится оставлять только что обретенного сына с неизвестной женщиной, но никто из нас сейчас не мог себе позволить остаться с ребенком, а тому требовался уход. И наиболее безопасным казалось оставить его у Маль еще как минимум на один день.

Когда файл наконец оказался в моем ноутбуке, я включила воспроизведение и собиралась сразу перевести на десятую минуту, но Маркус удержал меня, решив, что лучше посмотреть всю запись.

Это казалось странным даже для меня: сидеть рядом с Маркусом-химерой и слушать, как настоящий Маркус незадолго до гибели проводит интервью. Его самого на записи не было, лишь голос звучал за кадром, но от этого голоса у меня волоски на теле вставали дыбом. И я снова чувствовала тонкие нити паутины, оплетавшие меня. Они так никуда и не делись.

Поначалу интервью действительно не казалось примечательным. Стандартные вопросы, которые подытоживали наше расследование. Молодой ясновидящий рассказывал о том, когда у него начались видения, о чем они, как часто случаются. Он выглядел очень подавленным, но на вопросы отвечал подробно, не вынуждал тащить из себя слова клещами.

Интересное действительно началось примерно на десятой минуте, когда голос Маркуса поинтересовался:

— Какой самый дальний горизонт ваших видений? Есть ли какие-то видения, которые до сих пор не сбылись?

— Есть, — ответил парень, глядя на сложенные перед ним на столе руки. — Но я не знаю, как далеки от нас те события. Надеюсь, что очень далеки.

— Почему? Вы видите что-то плохое?

— Я почти всегда вижу что-то плохое. Но эти видения… они по-настоящему ужасны.

— О чем они?

— О разном. О звере, например.

— О каком звере?

— Не знаю. Я вижу заголовки статей вроде: «Ангел превратился в зверя: почему Даркон вынужден принять новый закон против магии». 

— Против магии? При чем здесь маги?

— Сложно сказать. — Парень наконец поднял взгляд на Маркуса и, соответственно, посмотрел в камеру. — Я слышу разговоры. Они еле различимы, как далекое эхо. В них упоминают Корпус Либертад. И две фамилии: Рантор и Орб.

— Карина Рантор и Фрай Орб? — напряженно уточнил голос Маркуса. Даже не видя его в кадре я могла представить выражение лица, которое у него было в тот момент.

— Да, кажется так. Люди говорят об осином гнезде, созревшем внутри Корпуса. И о том, что все должно измениться. Мне кажется, все это происходит накануне новой войны между Федерацией и магами.

На этом запись обрывалась. Как будто Маркус решил выключить камеру и продолжить разговор без нее или предпочел доложить обо всем руководству, прежде чем продолжать.

Я смотрела на потемневший экран и не знала, что сказать. Рантор и Орб? Фрай все-таки помогал Карине Рантор? Я не хотела в это верить. Не могла поверить.

Громко проскрежетал ножками по полу табурет: это Маркус, сидевший за кухонным столом Маль рядом со мной, встал и прошелся по небольшому помещению, задумчиво потирая лоб. Сама Маль стояла в дверях, скрестив руки на груди и настороженно поглядывая на нас. Она тоже видела и слышала запись.

— Что все это значит? — спросила она, когда молчание неприлично затянулось. — Фрай Орб помогал Рантор в ее проекте? Магический департамент Корпуса замешан во все, что происходит?

— Да не срастается это, — пробормотал Маркус, ни на секунду не останавливаясь. — Если Антуан знает об этом, то почему бездействует?

— Может быть, не доверяет этой информации? — предположила я. — В конце концов, она очень обрывочна и ничем не подтверждена. Даже сам парень не выглядит уверенным в том, что говорит.

— Может быть, — согласился Маркус. — Еще бы понять, о каком звере идет речь. Обо мне?

Я вскинула на него удивленный и немного испуганный взгляд. Он поймал его и объяснил:

— Ангел превратился в зверя. Речь, очевидно, идет о проекте «Ангел». А мы с Линой два его результата. Но Лину… исправили, а теперь и вовсе убили. Остаюсь я.

— Нет, вывод неверный, — возразила я. Возможно, слишком эмоционально. — Документация по проекту «Ангел» похищена, он, скорее всего, продолжается где-то кем-то. И вполне возможно речь идет о том, что на его основе был создан другой проект — «Зверь». Ведь в конечном счете хотели получить суперсолдата. Неуязвимого и безжалостного. Логичнее предположить, что упомянутый заголовок ссылается на это.

Маркус кивнул, и мне показалось, что на его лице отразилось облегчение.

— Так, давайте попробуем соединить все, что мы знаем, — предложил он. — Карина Рантор начала проект «Ангел» примерно за полгода до гибели настоящего Маркуса Фроста. Через несколько месяцев во время расследования Фрост натыкается на этого ясновидящего парнишку. В завершающей стадии, о которой почему-то не знал никто из вашей группы, кроме самого Фроста, он слышит от парнишки пугающее пророчество о грядущей войне, об ангелах и зверях и о двух своих коллегах, которые в этом замешаны. Мы не знаем, что парень еще ему рассказал после того, как камера была выключена. Но ведь логично предположить, что Фрост со всем этим пошел к Антуану?

— Конечно, ничего другого он с этим сделать не мог, — согласилась я. — Об этом свидетельствует и то, что у Антуана заведена отдельная папка на это. Он посчитал информацию важной.

— Тогда почему он ничего не сделал?

— Может быть, он сделал, — возразила Маль. — Поручил Фросту разобраться. Это мы сейчас понимаем, что значит «Ангел», а для них это были просто слова. Единственная зацепка — фамилии Рантор и Орб.

— Да, и на Рантор, возможно, Маркус смог добыть информацию, — предположила я. — Ее ведь уволили вскоре после его гибели.

— Почему уволили? — возразил Маркус. — Почему не арестовали? Это незаконные исследования.

— Доказательств могло быть недостаточно. Или Антуан не хотел бросать тень на Корпус, — предположила Маль. — Он всю свою жизнь в нем проработал, с самого основания. Предан Корпусу всей душой. Может быть, он просто не захотел скандала?

— Но если он все знал про проект «Ангел» и про то, что Фрай как-то замешан, почему изображал полное непонимание ситуации? Почему… — я осеклась в последний момент, решив, что при Маль как-то неудобно рассказывать о том, как Антуан велел мне следить за ними всеми. — Почему он ничего не сделал, чтобы вывести магический департамент на чистую воду?

— Тут всего два варианта, — категорично заявил Маркус. — Или он участвовал в проекте «Ангел» и покрывал его, или против магов так и не было найдено ни одного серьезного доказательства, поэтому он молчит, чтобы не вызывать их подозрений. Ждет, когда они оступятся.

— Маловероятно, что Антуан может покрывать магов, — хмыкнула Маль. — Он их ненавидит. И когда я говорю «ненавидит», я не имею в виду ту легкую степень опасения и неприязни, которую испытываем все мы. Я имею в виду настоящую глубокую ненависть, идущую из детства.

— Откуда ты знаешь? — удивилась я. Никогда не замечала ничего подобного. Он демонстрировал не большую неприязнь к ним, чем все остальные.

— Мы как-то разговорились с ним об этом. — Маль вдруг заметно смутилась. — Знаешь, мне ведь тоже нелегко жить среди граждан Федерации и помнить, что Федерация сделала с моим родным домом. Благодаря ей я стала сиротой. И вот однажды я поделилась с ним этим. Еще когда только начала работать в его команде вместе с Маркусом. Я злилась на Маркуса, потому что он был солдатом Федерации и помогал ставить мой родной мир на колени.

Ее дыхание снова участилось, глаза непривычно засверкали гневом. Я не могла припомнить, когда последний раз видела ее такой. Если вообще когда-то видела. Но она быстро взяла себя в руки, снова превращаясь в отстраненную красавицу с необычной внешностью.