Леди Малфой (ЛП) - "cherrypie3601" - Страница 90

Гермиона остановилась. Теперь всё стало так очевидно и просто. Лестрейндж убивал свидетелей по своему делу, избавляясь от любых доказательств, которые связывали его с событиями, произошедшими после падения Волдеморта. Разумеется, его действия во время войны заработали ему пожизненное заключение в Азкабане, но то, что он совершал после смерти Тёмного Лорда и что нельзя было свалить на исполнение приказа, наверняка обеспечило бы ему поцелуй дементора.

— Четверо… — негромко повторила Гермиона, пытаясь вспомнить имена, которые обсуждали Драко и Гарри. Среди них была женщина, которая жила одна, мужчина, на чью жену напали, и ещё один мужчина, которого похитили, когда он возвращался домой. Всего было трое.

— Эй, леди! — позвал мужской голос за дверью дамской комнаты, и кто-то заколотил кулаками в дверь – видимо, уже знакомая девушке ведьма.. — Я управляющий паба, и эта женщина утверждает, что вы напали на неё.

Гермиона закатила глаза.

— Мерлина ради, — пробормотала она себе под нос.

— Слушайте, давайте вы просто отдадите ей газету и мы разойдёмся с миром? — продолжал уговаривать управляющий, продолжая стоять снаружи. — У нас сейчас много клиентов, и я был бы признателен, если бы мы могли поскорее разрешить эту проблему.

Гермиона бегло просмотрела статью до конца, пытаясь отыскать какие-то зацепки относительно личности четвёртого свидетеля. Если его ещё не похитили, можно было попытаться его спасти. Но в газете не было никаких намёков: ни описания, ни тем более имени.

— Эй, мадам! — снова позвал мужчина, на этот раз чуть громче. — Мне придётся зайти внутрь, если вы не вернёте газету. Отдайте её, или я буду вынужден… Ох, да, сэр?

На последней фразе голос управляющего поднялся на октаву. Гермионе очень хотелось выглянуть за дверь, чтобы узнать, кто произвёл на него такой эффект, но каждая секунда была на счету. Она начала читать статью сначала, волнуясь, что в спешке могла что-то упустить, и на этот раз гораздо внимательнее относясь ко всему, что могло хотя бы косвенно указать на личность четвёртого человека. Кто же ты, свидетель номер четыре?

— Какие-то проблемы? — спросил второй мужской голос за дверью с явными нотками раздражения.

Управляющий нервно выдохнул и поспешно затараторил:

— Совершенно никаких, сэр. Просто какая-то женщина внутри вызвала всю эту суматоху. Пожалуйста, не беспокойтесь, я подойду к вам буквально через минуту.

— Гермиона, нам надо уходить!

От неожиданности девушка резко развернулась, встречаясь лицом к лицу с Драко, который стоял посреди дамской комнаты. Она открыла было рот, чтобы объясниться, но он уже схватил её за запястье, и Гермиона ощутила знакомое тянущее чувство в области живота. Очертания туалета растворились, и, моргнув, она увидела, что они оказались снаружи паба. Она неуверенно огляделась, всё ещё ощущая лёгкое головокружение после такой внезапной трансгрессии, в то время как Драко снял своё пальто и накинул ей на плечи.

— И что это было? — спросил он, когда они подошли к одной из скамеек.

Прежде чем Гермиона успела ответить, рядом с ними возник Кассиус с широкой улыбкой на лице.

— Давно я так не веселился.

— Так это ты разговаривал с управляющим? — воскликнула Гермиона, узнавая второй голос, который слышала за дверью дамской комнаты.

— Надо уходить, пока они ничего не поняли, — бросил Драко.

Не говоря больше ни слова Кассиусу, он взял Гермиону за руку и пошёл в направлении ближайшей точки выхода каминной сети. Девушка оглянулась и махнула Кассиусу на прощание, после чего прижалась ближе к Драко, чтобы они вместе смогли разделить тепло его пальто.

*

— Я отправила Гарри письмо, — сообщила она.

Драко рассеянно кивнул.

— Хорошо. Он сможет узнать имя четвёртого свидетеля.

Они сидели на широкой кровати, скрестив ноги и сложив руки на коленях. Было около одиннадцати вечера и, учитывая их дневной сон, особой усталости никто не чувствовал, в отличие от Элая, который отправился спать сразу после их возвращения.

— Будет глупо спрашивать тебя о вашем разговоре с Кассиусом?

Драко усмехнулся.

— Я ждал этого вопроса, — сказал он и с лукавой улыбкой добавил: — Но ты сама знаешь, что я не расскажу.

— Почему?

— Потому что мы не обсуждали ничего серьёзного, — заверил он. — Обещаю.

Гермиона закусила нижнюю губу, чтобы остановить себя от дальнейших расспросов. Конечно, ей хотелось знать — ей очень хотелось знать, о чём они говорили. Но она доверяла Драко, надеясь, что он не стал бы лгать ей, так что пришлось удовлетвориться его обещанием и поверить, что их разговор с Кассиусом не затрагивал важных тем.

Малфой первым нарушил повисшее молчание:

— Расскажи мне об этой книге, которую Кассиус тебе принёс, — попросил он.

Гермиона не могла не улыбнуться в ответ на эту очевидную попытку отвлечь её внимание. И она с удовольствием подыграла, начав с рассказа о том, как обнаружила книгу в библиотеке, и затем показала её Драко. Она не стала пускаться в подробности о первом этапе жизни Матильды, вместо этого немедленно переходя к наиболее важной части. Она рассказала, как Матильда пытала свою мать и как та, в конце концов, сдалась и превратилась в неизвестное существо.

В течение всего рассказа она с удовольствием наблюдала, как меняется выражение лица Драко с каждой новой деталью: от удивления, до смятения и, наконец, до осознания. Гермиона была в центре внимания — да, в центре внимания одного человека, но то, как внимательно Драко слушал её, заставляло девушку чувствовать себя гораздо более значимой, чем во время всех симпозиумов и лекций в больнице Святого Мунго, где ей приходилось выступать перед сотней людей.

— Мать Матильды была вампиром, — закончила Гермиона. — Она пыталась обратить её во время своих… экспериментов.

Драко кивнул.

— Вампиры постоянно пытаются расширить популяцию, — согласился он. — Небольшой ковен в Северной Ирландии периодически похищает туристов, но у них редко что-то получается.

Гермиона подумала о том, каково это, когда тебя кусают в шею, и поморщилась:

— Это отвратительно.

— Согласен. Ну так что, значит, надо просто найти сходства между смертью Адрии и матери Матильды, — предположил Драко.

— Но их нет, — обречённо вздохнула Гермиона. — Кроме того, что их обеих пытали с помощью тёмной магии перед смертью.

— Может быть, разгадка как раз в этом.

Гермиона задумалась.

— Может быть. Но мне кажется, что должна быть ещё какая-то связь. То, как Матильда описывает свою мать после превращения, очень похоже на Адрию. Они обе легко перевозбуждаются при воздействии определённого раздражителя.

— В смысле?

— Когда мать Матильды видела кровь, она становилась более сильной и жестокой. Напоминает Адрию?

— Немного, — задумчиво произнёс Драко. — Вот только на неё так действуют крики. Когда Адрия слышит крик своей жертвы, она становится сильнее.

Гермиона со вздохом откинулась на подушку.

— Это невозможно, — проворчала она.

— Я думал, для великой Гермионы Грейнджер нет ничего невозможного, — подначил Драко, укладываясь рядом. Они оба перевернулись на бок лицом друг к другу, каждый поддерживал голову на согнутой в локте руке. Эти совместные лежания на кровати уже стали чем-то естественным.

— Но это слишком трудно, — пожаловалась Гермиона.

— Ладно, как скажешь. Но ты должна кое-что признать, — сказал Драко, хитро прищурившись.

— Что?

— Признай, что тебе это нравится, — улыбнулся он, и Гермиона мысленно отметила, что в мягком лунном свете, проникавшем в комнату через окно, он выглядел ещё более привлекательно.

— Да, это так, — легко согласилась она. — Мне нравятся тайны, загадки, приключения… даже ты мне теперь нравишься.

Драко отвёл взгляд и улыбнулся своим мыслям, после чего вновь посмотрел на Гермиону.

— Могу поспорить, ты никогда не думала, что скажешь это.

— Теперь твоя очередь признаться, — хитро прищурилась она.