Никакого зла (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 62

   - Стража!

   «Идеально», - думает Мерлин и, пока король отдаёт приказы принести горячей еды, травяного настоя, одеяла, тёплую одежду и запас факелов, а также книги, старый маг беспрепятственно заходит в камеру.

   Бывший Властелин молча смотрит на него. Выглядит он неважно, это видно даже в свете брошенного Ромионом факела. Тени под глазами, обозначившиеся скулы, потрескавшиеся губы... И сердце его действительно бьётся - Мерлин прислушивается, - стучит, быстро-быстро.

   Властелин смотрит на него и вместо обречённости, которую Мерлин ждал, в этом взгляде ясно читается ненависть.

   - Ты должен был умереть ещё ребёнком, - тихо говорит маг, поднимая посох. Немедленно кандалы на руках Властелина сверкают алым, но демонолог даже не шипит от боли, хотя его руки сейчас должно обжигать. - Ты не должен быть дожить до совершеннолетия и войти в силу. Закрой глаза и прими смерть достойно.

   Властелин усмехается.

   - А вы только детей обычно убиваете? - хрипло говорит он. - И что, их вы тоже просите глаза закрыть? Поёте им сладенькую колыбельную?

   - Да, - спокойно отвечает Мерлин, чувствуя, как нагревается под рукой посох. - Они не страдают.

   Властелин заходится хриплым, болезненным смехом, и Мерлин шепчет заклинание. Пусть умрёт сейчас, как и должно Тёмному Повелителю - захлебнувшись собственным хохотом.

   Темницу озаряет яркая вспышка... И гаснет, закоптив стены, пол и потолок.

   Живой Властелин мерзко усмехается, стирая сажу с лица, звеня цепями. Мерлин недоумённо смотрит на свой посох - никогда ещё магия его не подводила...

   Не замеченная никем, в воздухе кружится одинокая фиалка.

   В коридоре звучат шаги - сиернский король торопится увидеть брата, и Мерлин резко выдыхает сквозь зубы. Потом швыряет Властелину кинжал.

   - Если в тебе осталось ещё хоть что-то человеческое, ты им заколешься. Когда мы расколдуем твои жертвы, представь, как ты будешь смотреть им в глаза. Это даже если твой брат как-то спасёт тебя от казни. - «А ещё лучше, чтобы ты заколол и его этим самым кинжалом», - думает Мерлин, выходя из камеры и даже не глянув на юркнувшего мимо мальчишку-короля.

   Пусть оба сдохнут - свет без них станет ярче. В этом Мерлин убеждён, а в своих убеждениях он вот уже несколько сотен лет как не сомневается.

   Сомнения умирают вторыми - вслед за человечностью.

***

Ромион мрачно разглядывает чёрные стены, пальцем трогает, осторожно стирает жирную копоть. В это время слуги заносят в камеру одеяла, перину и подушки плотный ужин, тёплую одежду, - в общем, всё, вплоть до жаровни, и закрепляют факелы так, что в камере становится светло, почти как днём. Потом тихо, поклонившись королю, уходят. Забившийся в угол бывший Властелин не смотрит на них, а они - на него. Словно живой в этой камере только король.

   - Дами, - тихо зовёт Ромион, когда они остаются одни. - Как ты?

   Властелин не отвечает. Он сидит, повернувшись к стене, так тихо, словно его и правда здесь нет.

   - Брат, - Ромион старается говорить спокойно, только кулаки сжимает со всей силы. - Отзовись. Или я пришлю к тебе лекаря.

   Ему никто не отвечает, и Ромион на мгновение закрывает глаза. Потом шагает к сжавшемуся в комок Властелину, хватает за плечи, разворачивает к себе и заставляет подняться.

   - Послушай...

   - Ты говорил, что тебе жаль, - перебивает его Дамиан. - Во время казни ты говорил, что тебе жаль. Чего?

   Ромион отпускает его, и Дамиан съезжает по стене на пол, снова садится, обхватив колени и дрожа - хотя в камере уже стало намного теплее.

   Ромион, раздражённо дёрнув уголком рта, берёт первое попавшееся одеяло, садится рядом и закутывает в него брата. Потом аккуратно забирает с подноса дымящуюся кружку с травяным отваром.

   - Пей. Быстрее согреешься.

   Дамиан отворачивается.

   - Пей. Или я буду поить тебя силой, а до этого ошпарю лицо, и ты уже не будешь таким красивым. Ну же, пей.

   - Так о чём ты жалел?

   - Пей - скажу.

   Дамиан нехотя забирает кружку, и Ромион отодвигается, тоже прислоняется к стене.

   - Тебя я жалел, дурачок, разве непонятно? Ты бы себя тогда видел - ходячий мертвец. Даже сейчас выглядишь лучше.

   - Лучше... Лучше бы ты меня тогда убил, - шепчет Дамиан, ставя пустую кружку на пол. - Лучше бы хоть кто-нибудь меня тогда убил. Если бы это сделали, я бы никогда не смог вернуться.

   Ромион снова закрывает глаза, но голос его звучит спокойно:

   - Как ты вернулся?

   - Не знаю. - Дамиан качает головой и снова отворачивается.

   - Как... Как ты можешь не знать?

   - Мне снился странный сон, но я его почти не помню, - тихо, шёпотом отвечает Дамиан. - А потом я очнулся здесь.

   - Ладно, - вздыхает Ромион. - Хорошо. Но ты всё остальное помнишь? Что ты делал, когда... Ты помнишь?

   - Да, - еле слышно отзывается бывший Властелин.

   - Отлично, - теперь голос Ромиона звучит почти зло, но даже так в нём сквозит жалость. - Тогда вспомни, пожалуйста, куда ты дел тело принцессы фей?

   Дамиан резко оборачивается.

   - Она мертва?!

   - А, то есть это ты не помнишь. - Ромион тоже оборачивается. - Как ты её проклял, когда она свою иллюзию сняла, не помнишь, да? И как в свою лабораторию её утащил, не помнишь тоже?! - Он почти кричит, потом выдыхается, ловит полный ужаса взгляд брата. И говорит уже тише: - Вспомни, пожалуйста, что ты с ней сделал? Когда с её матери снимут заклинание, она спросит о дочери. Что ей ответить?

   Дамиан моргает, потом закрывает лицо руками и запрокидывает голову - затылок глухо ударяется о стену.

   - Я не мог... Я не мог!

   - Дами, - тихо говорит Ромион. - Ты был не в себе. Этого уже не вернуть. Прекрати праздновать труса и успокойся. - Он с силой убирает ладони с лица брата. - Ну же. Жизнь продолжается. Не помнишь - не страшно, вспомнишь потом. Всё будет хорошо...

   Дамиан снова смеётся - истерично, громко... и замолкает, когда брат отвешивает ему оплеуху.

   - Дами, ты, конечно, дурак, но ты, бездна и все демоны, мой брат. Ты убил Виолу и теперь остался у меня один. Я понимаю, что не значу для тебя ничего, но будь добр, когда в следующий раз ударишься в это своё... чёрное и безысходное, подумай, что кое-кто тебя здесь ждёт.

   Дамиан вздрагивает, а Ромион встаёт и, тяжело вздохнув, идёт к двери.

   - И поешь. Пожалуйста. Я специально приказал готовить твоё любимое, повар, что, зря старался? А, впрочем...

   - Когда казнь?

   Ромион замирает перед дверью.

   - Что?

   - Когда меня казнят? - спокойно повторяет Дамиан, впервые глядя ему прямо в глаза.

   Ромион молчит пару секунд - успокаивается.

   - Не глупи, брат. Казни не будет. Ты слышал, что я тебе говорил? Успокойся, поешь и... Звёзды, я всё-таки приведу к тебе лекаря...

   - Не будет? - изумлённо шепчет Дамиан. - Неужели? После всего?..

   - Я уже сказал, - раздражённо перебивает Ромион. - Мне плевать, что ты делал и кем был. Ты мой брат, и больше у меня никого нет. Ты правда думаешь, что я отдам тебя этим мстительным идиотам? Да даже отец когда-то тебя отстоял, ты думаешь, я хуже? Слабее, да?

   - Ромион, - взгляд бывшего Властелина умоляет. Очень красноречиво. - Прошу тебя. Не надо. Я не хочу... так... Ты не понимаешь...

   - Я всё понимаю, - огрызается Ромион. - Умереть каждый дурак может. А ты попробуй поживи. У меня тут половина королевства по твоей милости обращена в камень и ни один из этих трижды хвалёных светлых магов не может их расколдовать. Поэтому, братец, раз уж не ради меня, то ради своей совести ты должен жить. Бездна, я к тебе даже стражу приставить не могу, все боятся... Ну за что мне это, а?

   Дамиан молча отворачивается. Ромион, уходя, не видит, как крепко он стискивает рукоять брошенного ему Мерлином кинжала.

   Ромион уходит и думает, что вообще-то ничто не мешает ему перенести кабинет в темницы. Всё равно, кроме брата здесь сейчас никого. И беспокоить не будут...