Без права на жизнь (СИ) - Рейн Роман - Страница 32

Кто знает, может быть именно там, в бездне, человек смог бы найти свой уютный дом, сотканный из мерцающей звездной пыли. Это будет неким Танелорном, тем местом, где рухнут небесные оковы, и ангел, расправив крылья, согреет даже в стужу. Счастья миг не будет прерван предательской черной полосой, этот ангел — хранитель будет всегда с тобой. Там, где тебе помогут, услышат, а тишина не будет ответом. Не будет нужды судить людей, а свободное время можно будет тратить на то, что бы их любить. Ты будешь зависеть только от себя. Не нужно будет отворачиваться от бьющего по лицу ветра, подсознательно боясь вдохнуть аромат нечистот. Не нужно будет обходить стороной сочную траву, боясь, что она студеной росой окрасит твой дорогостоящий наряд. Там можно будет смеяться, не опасаясь заработать новые морщины. С наслаждением впитывать в себя солнечные лучи, не думая об онкологии. Горы будут средством для покорения новых высот, а не измерительной шкалой для падения. Ты будешь, не оборачиваясь, мчаться вперед, а скорость не будет подвержена ограничениям и запретам. А если уж придется делать шаг назад — то только для разбега, что бы сделать более мощный рывок вперед. Там не придется выходить в интернет, что бы увидеть звезды. Это будет место, где ты сумеешь поселить небеса в себе. Это будет мир совсем иной… Возможно…

Тьма, по спирали закручивала в свою бездонную пасть пространство, время, нарушая все мыслимые и немыслимые законы физики. Светлячка притянуло к ослепительно ярко-жгучему ореолу дыры, и он начал медленно тонуть в нем, приближаясь к горизонту событий, откуда ничего и никогда не возвращалось.

В космосе время относительно. Время возле черной дыры и вовсе теряет рамки, поэтому неизвестно, сколько времени корабль боролся с сильным гравитационным полем черной дыры, в которую безвольно, словно бы загипнотизированные, залетали астероиды, звезды, а иногда и разноцветными ожерельями бус залетали целые галактики. Все улетало в небытие. Только крошечная песчинка, светящаяся изнутри примитивной, светодиодной подсветкой, боролась за свое существование и мучительно пыталась вырваться на волю. Шансы были неравны — гравитационная сила бездны безоговорочно побеждала все то, что имело массу.

Выстрелив тугой струей плазмы после очередной переваренной звезды, на несколько мгновений притяжение дыры ослабло. Это был всего лишь миг, но его хватило для того, что бы корабль вырвался на свободу.

Словно потравленная дихлофосом муха, ракета зигзагообразно, хаотично стала метаться по вселенной…

***

— Капитан! — растеряно завопил Кевин. Он, конечно же, не был напуган, поскольку он был лишь бортовым компьютером. Поддельную истерику он изображал лишь для того, что бы капитан корабля максимально быстро понял сложившуюся ситуацию и принял решение по устранению сложившейся проблемы. — Удельный импульс тяги ниже нормы! Защитная обшивка корабля повреждена на семьдесят три целых и восемь десятых процента. Уровень радиации на борту — сто двадцать три микрорентген в час. Система терморегулирования отключена из-за перебоя подачи электропитания.

— Не нагнетай. Сам понимаю, что дела наши хреновые, — после долгой паузы отозвался Овальд, пытаясь разжать влажные пальцы, которые мертвой хваткой продолжали сжимать штурвал. — Понимаю, что повреждения есть, но все — же, как у тебя дела в целом?

— Потребуется аварийная посадка. Ремонт займет несколько часов, а в остальном, все в шоколаде! А у тебя как?

— Ну, как тебе сказать… Цвет, в общем-то, такой же что и у шоколада… — ответил Овальд, разжав, наконец, пальцы и устало откинувшись на спинку кресла. Пилот закрыл глаза.

— Не кисни, капитан, самое страшное уже позади. Ты жив, а это главное, — ободряюще сказал бортовой компьютер.

— Умереть легко. Самое сложное — это не умереть. Гораздо страшнее выжить, сознавая при этом, что это не последнее испытание на твоем веку. Но тебе этого не понять, тупая ты железяка.

— Капитан, зато сейчас ты получил колоссальный заряд бодрости и ярких впечатлений. Все лучше, чем просто тухнуть без дела.

— Это уж точно, после того, что произошло сейчас, пойду и вытряхну этот заряд бодрости.

За последнее время Овальд практически подружился с Кевином. Конечно же, полноценным другом бортовой компьютер не мог стать, да и собеседник из него был так себе, поскольку не мог травить байки из своей жизни или дать какой-нибудь житейский совет. Овальда это вполне устраивало, поскольку излишняя пустая болтовня его всегда напрягала.

Людям нравится вести диалоги с малознакомыми людьми или теми собеседниками, которые не осудят и не возразят. У пассажиров в поездах дальнего следования общепринято вести душещипательные беседы, которые Овальд всегда так не любил. При таких пустых разговорах, собеседники практически всегда рассказывают о том, как они успешны в жизни, а если попутчик оказывался хоть сколько-нибудь честным, то рассказывал не о себе, а о невероятно успешном родственнике, который судя по рассказам, правит чуть ли не половиной мира. Это Овальда всегда раздражало. У него никогда не возникало желания рассказывать правду о себе постороннему человеку, а неправду — тем более. Да и вообще, любая беседа с человеком, Овальда изрядно выматывает, поскольку мысленно приходится фильтровать ложь от правды, думать о том, что стоит говорить о себе, а что нет, судорожно прокручивать сразу несколько вариантов развития дальнейшей беседы, думать о том, что именно хочет от него собеседник. Но, чаще всего, собеседник извергал свой словесный гейзер просто так, не думая ни о чем.

Как собеседник, Кевин его устраивал. Овальд практически полностью уже излечил его от, так называемого, молодежного сленга, которому было не место на космическом корабле. От Кевина не приходилось ждать глупых и слезливых историй, не нужно было опасаться тошнотворной фразы: «Слушай анекдот!» и делать заинтересованное лицо, а в конце рассказа — изобразить улыбку и непременно издать вежливо-дебильный смешок.

— Слушай приказ, Кевин, — сказал Овальд, вставая с кресла. — При первой же возможности соверши аварийную посадку на любой мало-мальски подходящей планете. Какие дополнительные ресурсы необходимы тебе для ремонта?

— Для проведения ремонтных работ есть все необходимое. По возможности, нужно обновить запас пресной воды.

Годится, выполняй, — скупо одобрил капитан. — Я пойду отдыхать, принимай управление на себя, если что будет не так — сразу дай мне знать.

— Так точно, капитан. Выполняю, — отозвался незримый Кевин.

— И вот что еще… Спасибо тебе, Кевин.

— За что? — изобразив удивление в голосе, поинтересовался электронный помощник.

— За то, что вовремя оценил ситуацию с черной дырой и сообщил мне, а потом еще и без приказа передал мне ручное управление.

— Если бы я был человеком — то, наверное, сейчас бы покраснел, — иронично сказал бортовой компьютер.

— Если бы ты был человеком — то давно, вплавь, без скафандра, бороздил просторы вселенной, поскольку ты слишком часто умничаешь, — ответил Овальд, нарочито грозно взглянув на крошечный динамик, висящий на потолке.

Капитан прошел в свою каюту и, не раздеваясь, без сил рухнул на кровать.

Нужно было поспать, поскольку впереди предстояла внеплановая аварийная посадка, вследствие которой нужно будет покинуть корабль на неопределенное время, так как во время ремонта на борту очень высокий уровень радиации.

Сон не приходил. Так бывает, когда ты валишься с ног от усталости, но повышенный уровень адреналина в крови не дает уснуть. Овальд лежал и смотрел в стеклянный потолок, думая о чем-то своем: далеком и непостижимом, даже для самого себя.

— Капитан, ты не спишь? — спросил Кевин, прекрасно зная, что человек не спит.

— Сплю, — коротко ответил Овальд и прикрыл глаза.

Возникла неловкая пауза. Кевин на несколько секунд впал в ступор и начал быстро прокручивать миллионы комбинаций слов в своей памяти, которые бы помогли ему продолжить беседу.

— Но ты же не спишь… — потеряно возразил Кевин, не придумав ничего лучше этой фразы.