Мемуары рядового инквизитора. Экзамен для недоучки (СИ) - Романова Галина Львовна - Страница 15

– Лучше поздно, чем никогда, – сказал я просто для того, чтобы что-то сказать.

– Поймите, – профессор и декан с двух сторон придвинулись ближе, – мы не имеем против вас ничего личного. Колледж даже гордится вами, как героем…

– …который настолько велик, что у него нет имени, и его величают просто Герой, – пробормотал я.

– Что?

– Там, внизу. Доска Почёта. «Гордость отечественной некромантии»…

Я закончил Колледж четыре года назад, но портреты на стенде висели те же самые, что и при моем поступлении.

– Понятно, – мои собеседники усмехнулись. – Видит Прове*, если бы вы оставались некромантом, мы бы так и поступили. Но вы же теперь… как бы это сказать…

(*Прове, он же Прове Ушастый – здесь, бог правосудия. Изображался с длинными ушами для того, чтобы лучше слышать все жалобы и обвинения. Именем Прове клянутся в суде и в тех случаях, когда просто хотят призвать на помощь законы. Прим. авт.)

– Отечественная некромантия понесла тяжелую утрату, – вспомнились слова пра Михаря.

– Увы, – хором ответили мне.

Мы помолчали, думая каждый о своем. Я по-новому взглянул на свою жизнь. Конечно, когда спасал Большие Звездуны, не думал ни о какой награде – того, что получил, было достаточно! – но на Доску Почета мой портрет они могли повесить! – хотя бы ненадолго!

– Мы постараемся что-нибудь сделать, – словно услышал мои мысли декан. – Но сейчас не угодно ли… м-м… продолжить?

И мы продолжили.

В этом году, как уже упоминал, выпускалось пятьдесят восемь молодых некромантов – меньше, чем в прошлые годы, потому как именно на этом курсе случилось несколько неприятных случаев, упомянутых пра Михарем. И после оных человек пять или шесть поспешили подать заявления о прекращении учебы – то ли боялись стать следующими жертвами, то ли решили, что ошиблись с выбором профессии. Ну, кого-то и отчисляли за неуспеваемость… К слову сказать, на многих факультетах Колледжа картина была сходной, но это за счет того, что часть студентов уже в процессе обучения переводилась на другие факультеты. Многие рванули в ветеринары – как мне сказали, желающих лечить зверей было так много, что пришлось открывать дополнительный факультет.

Но были и те, кто остался. И к этим парням и девушкам я присматривался особо. Среди них были те, кому суждено погибнуть в ближайшие месяцы. Знать бы, кому именно и как будет обставлена их смерть? Вот, например, Исмираль Пинк. Ясно же, что девушка почти ничего не учит. На что надеется? Что сразу после окончания учебы выйдет замуж и с дипломом о высшем образовании это сделать легче? Но кому нужна жена-некромант? Если она пойдет работать, то в первом же задании наломает дров и погибнет от когтей тех самых упырей, про кого не смогла ни слова сказать на экзамене. Или Роман Приз. Ясно, что умник, каких мало. Светлая голова, будущее светило отечественной некромантии и, как знать, не он ли однажды сменит на посту главы гильдии магистра Бруно Черного? Если, конечно, доживет…

Надо же, какой поворот судьбы! Эти парни и девушки учились на первом курсе, когда я сам получил диплом. Мы действительно могли встречаться в коридорах учебных корпусов, жить в соседних комнатах в общежитии, обедать за соседними столиками в одной столовой и брать книги в одной и той же библиотеке. Наверное, даже общались – новички могли консультироваться у «стариков». Кстати, всего на год старше этих выпускников учился тот самый Гебриан Чернореченский, который потом под именем Дея Долла устроил мне «веселую жизнь» в Больших Звездунах. Ну, да. Четыре года назад он учился на втором курсе, а Роман Приз, Исмираль Пинк и остальные – на первом.

Конечно, были и другие – всех не упомнишь, хотя я очень старался. Но запомнить пятьдесят восемь человек, их характеристики, оценить уровень знаний… Это много. Чересчур много. Я просто не знал, как справиться с заданием. Мне оставалось только ждать.

Как оказалось, недолго.

Сессия по традиции растягивается на несколько седмиц. Зимняя всегда бывает короче, а вот летняя, когда решаются вопросы о переводе на другие курсы или даже факультеты, продолжается почти полтора месяца. И почти каждый день мне предстояло посещать Колледж. Право слово, я мотался туда чаще, чем сами студенты! Мне-то приходилось, кроме собственно некромантов, точно также выслушивать алхимиков, боевых магов, ветеринаров – то есть, тех, кто так или иначе, рано или поздно мог попасть в сферу влияния Инквизиции. На сей раз ничего, связанного с расследованием – так сказать, рабочие будни. Заодно это давало возможность понаблюдать за некоторыми молодыми некромантами, так сказать, в нерабочей обстановке. И опять задать себе тот же вопрос: «Кто?»

Ответ пришел неожиданно.

Я, как всегда, утром приехал в Колледж и еще у ворот заподозрил неладное. Было тихо. Слишком тихо. Только несколько студентов и лаборантов попалось мне на пути. Но они удирали так быстро, словно, как ни странно это звучало, сама Смерть гналась за ними по пятам.

На мое счастье, навстречу мне попался один из младших преподавателей. Он тоже спешил, но в узком коридоре разминуться не получилось.

– Что происходит?

– А, это вы, – он явно нервничал. – Прошу прощения, пра, но на сегодня все экзамены отменены. Приходите завтра! Или послезавтра. Или вообще…

«Пра»! Терпеть не могу, когда меня так называют. Я же еще не…

– Что происходит? – я на лету схватил ринувшегося прочь мужчину, заламывая ему руку болевым приемом. Так можно остановить даже нечисть. Фирменный «куббиковский» прием явно не преподавали на курсах самообороны, потому что мой пленник некоторое время отчаянно дергался. Пытаясь вырваться, он только скрипел зубами от боли в суставе.

Наконец, он смирился и бросил на меня затравленный взгляд. Дескать, продолжай, палач, свое черное дело.

– Что происходит? – повторил я.

– Э-э…неприятности.

– Это я уже понял. А точнее? И учтите, если не скажете вы, я найду другого осведомителя, который выложит все не под давлением грубой силы.

Намек был правильно понят, и преподаватель рассказал все.

Общежитий для студентов было два. Одно, старое, находилось на территории Колледжа, вплотную примыкая к одному из корпусов. Раньше там жили и студенты, и преподаватели. Но примерно десять лет тому назад, с расширением факультета алхимии и объединения Колледжа Некромагии со Школой Ведьмаков, места для обучающихся стало не хватать, и в городе выделили для студентов дополнительно здание старой гостиницы. Городские жители селились именно там. А в старом здании оставались места только для приехавших из сельской глубинки – так сказать, подальше от искушений большого города. Позднее туда стали переселять только учеников старших курсов – дескать, у них учеба занимает больше времени и грех тратить его на дорогу по городу.

И вот в этом-то здании где-то в два часа пополуночи прогремел взрыв.

Подобное случается сплошь и рядом – если вы учитесь, скажем, на алхимика или боевого мага. Некоторые артефакты активизируются с громом, грохотом и разрушениями всего в округе. Вот почему многие алхимики селятся подальше от людей и устраивают свои лаборатории на чердаках – чтобы в случае чего уцелели нижние этажи здания.

Но на сей раз виноваты оказались не алхимики. Двое студентов-некромантов решили «позаниматься дополнительно». В результате одно из заклинаний сработало с точностью до наоборот – вместо того, чтобы сдерживать пространство в пентаграмме, оно его «схлопнуло».

Итог был печален. Двух стен со смежными комнатами как не бывало, повылетали окна чуть ли не на всем этаже. Несколько случайных свидетелей оказались травмированы осколками стекла и разлетевшимися камнями пополам с поломанной мебелью. Один из горе-экспериментаторов погиб на месте, а вот второй отделался легким испугом. И вообще он пострадал меньше, чем любой из находившихся в тот момент на этаже молодых людей. Что такое несколько синяков и ссадин по сравнению с порезами от стекла, контузией в результате падения со второго этажа и переломами рук и ног!