Никаких принцесс (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 52

- Не... - опять начинаю я. И снова: - Не смейте говорить обо мне так, словно меня нет рядом! Я здесь, и я всё понимаю.

- Простите, Ваше Высочество, - кротко отвечает Дамиан, бросая на меня быстрый взгляд. - Могу я задать вам один вопрос?

И ты прозрел? Свершилось! Ну всё, Туан, ты попа...

- Вам нравится быть феей?

Да что ж ты такой... глупый?! Нет, не нравится, меня подчинили, мне слова не дают сказать, и мне на шею вешается сумасшедший злодей, спаси меня, что же ты стоишь?!

- Да. Намного больше, чем вздыхать вместе с тобой, глядя на закат, и ждать, когда ты, наконец, решишься взять меня за руку.

Ой, не-е-ет! Боже мой, Дами, прости, это не я, это Туан, я не хотела!..

Дамиан кивает.

- Благодарю, Ваше Высочество.

Я отчаянно смотрю на него, пытаюсь поймать взгляд. Спаси меня!

- Ромион, я тебе ещё нужен?

- Дами, - выдыхает король Сиерны. - Но посмотри же на неё! Как ты не видишь: здесь что-то не так! Да, она выпила «Эликсир...» по своей воле, но...

- Роми, как ты не видишь, что Её Высочеству противно моё общество! - повышает голос Дамиан. - Ты оскорбляешь наследницу королевы фей, - и, открывая дверь, бросает мне: - Хорошего вам вечера, принцесса.

- И вам, милорд, - машинально отзываюсь я.

Фальшивые слова горчат на языке и звучат неправильно, но Дамиан только кивает в ответ и мягко закрывает за собой дверь.

Я так и знала. А ведь пел мне: «Я тебя люблю, я тебя в обиду не дам, я всегда буду рядом!» Где он, когда я в беде?! Пошел тешить уязвлённую гордость, за которой очевидного не видит? Даже его брат заметил, а с ним мы и вполовину не были так близки!

- Так, ещё раз повторите-ка, юноша, кто вы такой? - тянет Ромион, не сводя глаз с Туана.

- Мой король...

- Я не ваш король.

- Простите... Принцесса, - Туану, видимо, всё это надоедает, и он использует последний козырь: бросается передо мной на колени, цепляясь за рукав моего платья. - Моя госпожа, я не понимаю... Что я сделал не так? Прошу вас, скажите, я всё исправлю! - звучит это истово и заученно, как будто Туан выразительно читает по бумажке. Или говорил подобное не раз.

- Ромион! - я обнимаю Туана за плечи и помогаю встать. Точнее, он заставляет меня это сделать. - Что ты делаешь? Туан мой спутник, моё счастье и моя любовь...

- Виола, если бы я тебя не знал, я бы, может, и поверил, - усмехается Ромион, изгибая бровь. - Ты скорее откусишь себе язык, чем назовёшь кого-то «счастьем».

Что, Туан, съел?

- Ты не понимаешь, Ромион. Это любовь. Да, я влюбилась. Да, я теперь знаю, что это такое. И если ты посмеешь забрать у меня это большое и настоящее чувство, как уже один раз сделал, теперь я так просто стоять и молчать не буду.

- Ты и тогда не молчала.

- Полагаю, мы поняли друг друга?

- Это ты у королевы фей таких фраз нахваталась? - усмехается Ромион. - А может, я всё-таки запру этого артиста, твоё, хм, счастье, в темнице? Ты сможешь его навещать.

Да, пожалуйста! И ключ выброси!

- Ромион, это не смешно.

- А кто смеётся, Виола? Ты же знаешь, - он прямо-таки пронзает Туана взглядом, - счастья много быть не должно. Это вредно, когда счастья много. Так что, давай я его в чисто целительских целях всё-таки запру?

Я привлекаю Туана ближе.

- Даже не смей.

- Ну, нет так нет. Но я буду за вами следить, господин спутник, - Ромион одаривает Туана ещё одним тяжёлым взглядом. - И не советую вам показываться рядом с моим братом. Он последнее время не в себе. Если заколдует, я ему только спасибо скажу.

- Дорогая, кажется, я не смог понравиться твоему другу, - громко шепчет мне на ухо Туан.

Я открываю рот, но Ромион отмахивается.

- Виола, избавь меня от той чепухи, которую ты последнее время изрекаешь просто как баньши, без остановки. И да, твои комнаты готовы, а вот для твоего... спутника...

- Мы будем жить вместе! - вставляет Туан, удивив всех.

- Что?

- Ваше Величество, моя леди не может остаться одна...

- Да? С каких это пор? Раньше она очень неплохо оставалась одна. Она только и делала, что оставалась одна, и ей это нравилось, - Ромион снова в упор смотрит на меня.

- А сейчас я изменилась! - говорят мои губы. - Я влюбилась и изменилась! Ромион, мы с Туаном живём вместе, таковы порядки Садов. Ты должен уважать традиции других народов...

- Понял, - перебивает Ромион. - Понял. Только, пожалуйста, замолчи. Живите вместе. Делайте, что хотите. Только Дамиану на глаза не попадайтесь, он ещё после того турнира в себя не пришёл... Виола, зачем ты вообще вернулась? Может, прогуляешься обратно в свои Сады? Раз уже тебе нравятся тамошние порядки.

Рассказала бы я, как они мне нравятся, если б не этот, что б его, мой спутник.

- Я вернулась в школу, Ромион. Я правильно понимаю, ты не хочешь видеть меня в своём дворце? Договор с Садами тебе уже не нужен? - Какой ещё договор?

Но Ромион вздыхает.

- Звёзды! Как хочешь. Иди... Отдохни, Виола. Ты устала.

- Моя принцесса, - Туан уже у двери. - Прошу вас.

Я иду к нему, но у порога резко разворачиваюсь - быстрее, чем Туан успевает меня одёрнуть.

- Ромион, я хочу съездить в театр.

- К мачехе? - удивляется Ромион. - Зачем?

Кролик, до этого сидевший тихонечко у меня на руках и притворявшийся меховой оторочкой рукава, дёргает ушами.

- Дорогая, ты хочешь в театр? - голосом махрового простачка говорит Туан. - Конечно, я тебя отвезу...

- Хочу. Сегодня. Ромион, прошу тебя.

- Хорошо, я прикажу подать карету к шести, - отвечает Ромион. - Но сегодня там не дают представления... Ты к Изабелле, я понял. Хорошо. Между прочим, милый кролик. Не советую везти его к мачехе, она последнее время помешалась на белых кроликах - скупает их, кажется, со всего мира. То ли к кроличьему рагу пристрастилась, то ли шубу себе шьёт.

- А ты... - Я хотела спросить: «А ты не интересовался, зачем она это делает, глупый ты король, перед тобой твой заколдованный брат, а ты и бровью не ведёшь!» Но получается, конечно: - А ты не поедешь со мной?

Ромион улыбается.

- Нет, Виола, благодарю. Между прочим, твой спутник забыл свою корзину.

Уже в моих комнатах я сажаю Томми на кровать, чешу за ушком и поворачиваюсь к Туану.

- Ну ты и мерзавец! - Увы, моя рука замирает до того, как я успеваю схватить первый попавшийся тяжёлый предмет. Например, подсвечник.

- Я же сказал, что ты будешь мне подчиняться, - устало говорит Туан, тоже опускаясь на кровать и принимаясь лениво поглаживать дрожащего Томми. - Что, решила воссоединить мать с сыном?

- Именно. Оставь Томми в покое. Сейчас же.

- Ну конечно, моя принцесса, - ядовито усмехается Туан и отпускает кролика. Тот прыгает мне на руки.

- И даже не пытайся мне помешать, - добавляю я. - Иначе...

- Знаю, я видел твои мысли, - равнодушно отзывается Туан. - И запомнил, сколько раз ты хотела меня убить. Не выйдет, Виола. Смирись.

- Гори в аду!

- В этом мире нет ада.

- Специально для тебя найдётся!

...В Сиерне идёт дождь. Оседлав ветер, он рвётся в окна, те звенят от града или стонут от порывов ветра, и вечер вползает в комнаты раньше, чем прежде - тяжёлое, угрюмое чудовище, тенями закрывающее углы, сумрачным одеялом укутывающее пол, серыми портьерами - окна и стены. Я смотрю, как зажигаются за окном фонари, как пламя мерцает, пугливо жмётся к стеклянным стенкам своей «клетки», вздрагивает от ветра.

Мне тоже грустно. Я не знаю, что делать: Туан продолжит использовать меня, как куклу, всюду, где ему вздумается. К Дамиану лучше не подходить, или я снова наговорю ему гадостей и выйдет только хуже. Ромион, конечно, подозревает, но что он сделает? Когда пару часов назад я всё-таки долбанула Туана подсвечником мне было так больно, будто ударили меня. «Ты будешь чувствовать всё то же, что и я, пока заклятие действует. И если убьют меня, ты умрёшь тоже» Перспектива, прямо скажем, очень весёлая. Чтобы сделать её ещё забавнее, Туан добавил - прежде чем улёгся спать на моей кровати - что когда заклятие спадёт, то зелье, которым напоили меня мама с бабушкой, снова начнёт действовать. Именно из-за него ни Ромион, ни Дамиан не чувствуют туанов «ошейник».