Принеси-ка мне удачу (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 22

— Спятила, однозначно… Да они обалдеют! — Игорь посмотрел на нее с настоящим восторгом: — Полезли!

Пока они со смехом стягивали простыни тугими узлами, Игорь не мог уняться:

— Я, Ирка, много женщин узнал — даже скрывать не буду! Но ни одна из них такой отмороженной не была! Где тебя раньше черти носили, супербаба?

Иринка не растаяла от комплимента:

— Сейчас на твердую землю спустимся, и прохватишь в челюсть за «бабу»!

— Я ради этого даже наклонюсь, пампушечка моя героическая!

— С твоим ростом можешь особо не утруждаться, бульдозер мой приземистый!

Один конец привязали к кровати, второй запустили в распахнутое окно. В темноте было не разглядеть, куда конкретно следует приземляться, поэтому на подвиг первым отважился Игорь. За это и Ирина посмотрела на него с уважением. Кряхтя, Игорь постепенно начал спускаться. Кровать от его веса немного сдвинулась, Иринка сначала вскрикнула, но потом поддержала мебель там, где той положено находиться. Когда снизу раздался довольный шепот, решилась и сама. Теперь пододвинула кровать к самому окну, для упора, и полезла вниз. Оказалось, что в уме все звучало намного проще, чем было на самом деле: Иринка вцепилась в простынь, и не могла пошевелиться. Если разожмет пальцы, то наверняка просто грохнется вниз, а обратно наверх залезть тоже уже сил не хватит.

Игорь снизу со смехом подбадривал. И тогда Иринка плюнула на все, алкоголь в крови помог: ей удалось спуститься лишь немного, а потом она сорвалась. Игорь пытался ее поймать, но не устоял на ногах, и вместе со своей ношей завалился в кусты. Ирина ободрала руки и больно ударилась бедром, но хохотала так, как никогда прежде.

— Будет что вспомнить, когда меня выбросят на свалку! — кое-как могла сказать она сквозь смех. — Ты там как, живой?

Игорь под ней тоже истерически трясся:

— Я поймал звезду, прикинь! Хотя не звезду, конечно, метеорит!

— Сейчас получишь за метеорит! — Иринка не могла подняться на ноги. — Повезло еще, что ты такой мягенький!

— Повезло, что тут высота маленькая! Но уверен, у меня все ребра сломаны!

И снова покатились со смеху. Так они и хохотали, пока рядом не раздался голос Матвея:

— Может, уже в дом зайдете?

Иринка напряглась и предупредила Игоря об опасности:

— Тс-с! Враг на подходе!

Игорь тоже стал серьезным:

— Точняк. Кажется, уже не отобьемся! Может, он нас хоть чаем напоит?

— Мне-то откуда знать?

Матвей молча помог встать Иринке и потащил к входной двери, чтобы осмотреть. На друга даже не обернулся, но, судя по звукам, тот вполне был жив и здоров. Даже смеяться начал по новому кругу. Биг Босс со злостью глянул на друга, потом на ладони Иринки, решил, что они оба обойдутся без его помощи и вызова скорой, и махнул рукой.

— Оба сюда! Я вас чаем напою…

— Благодетель! — вставил счастливый Игорь.

— А потом одну уволю, второго убью.

Почему-то кара никого не испугала. Правда, когда вошли в дом и сощурились от яркого света, то почувствовали себя виноватыми. После приключения хмель немного отпустил. Смиренно хихикая, они переминались с ноги на ногу и поглядывали друг на друга. У Иринки горели ободранные ладони, а Игорь потирал отбитый бок и пытался застегнуть выдранную с корнями пуговицу на рубашке. Было немного больно, но оттого и приключение выглядело значимее.

Иринка заметила, что на диване лежит подушка с пледом, а лучшая подруга не лежит!

— Матвей Владимыч! А где Ритуля?

— Спит наверху, — буркнул начальник. — Оба на кухню! И потише. Если она до сих пор не здесь, чтобы биться в конвульсиях от вашего внешнего вида, значит, еще не разбудили.

— Мы и не разбудим! — великодушно, но очень громко прошептал Игорь. — Давайте музыку включим? Тихонечко!

И втянул голову плечи под взглядом злобного друга. Иринка вообще фыркнула — не ожидала, что любимый начальник окажется такой занудой! Хотя до вчерашнего дня она вообще о его характере всерьез не задумывалась.

Матвей Владимирович поставил перед ними две большие кружки, сам сел напротив. Окатил холодным взглядом, а потом не выдержал и улыбнулся:

— Вы конкретно сумасшедшие, оба.

— Так и есть! — самодовольно закивал Игорь. — Это все моя пампушка — без нее бы не отважился!

Иринка обожглась чаем и оттого ответила громче, чем собиралась:

— Хватит уже меня так называть!

— Все-все, — попытался успокоить обоих Матвей. — Ваши дела меня не касаются. Но заодно и мои дела не касаются вас!

Он перестал улыбаться, а Игорь с Иринкой пристыжено уставились в кружки. Матвей продолжил:

— Игорь, я серьезно. Знаю твое отношение к Веронике, но разве у тебя есть право вмешиваться в мои решения?

Так проникновенно прозвучало, что Иринка непроизвольно ответила, хотя ее и не спрашивали:

— Нет, конечно!

— Помолчи, пампушка, — теперь и Игорь говорил серьезнее. — А если Матвей решит с крыши прыгнуть, я тоже не имею право вмешиваться?

— С какой еще крыши?.. — не понял Матвей.

Игорь настаивал с уверенностью:

— Это одно и то же! Тебя предстоящим баблом так огрело, что ты уже с крыши сиганул! А ты, Ир, как считаешь — нужно ли стоять в стороне, если лучший друг с крыши прыгает?

Иринка подумала над ответом:

— Нет, надо спасать! Но ты как спасаешь-то? Ты же ему на землю Ритулю хотел подстелить! Так что цели благородные, но средства неподходящие! Давай другой план придумывать, как твоего лучшего друга спасать!

Матвей, понимая, что эти двое спелись окончательно, устало закончил:

— Ты не прав. Просто не прав. Хотя бы потому что не знаком с Вероникой.

— Тогда познакомь! Что от этого изменится?

Матвей пожал плечами:

— Познакомлю, если хочешь. Тогда и поймешь, что она совсем мне не враг. Ее отец — да, возможно. Вся их московская братва — наверняка. Но только не она. Таких женщин, Игорь, иногда всю жизнь ищешь и не находишь.

— Тогда познакомь… — менее уверенно повторил его друг. — Ир, хочешь с Вероникой познакомиться? Там по ходу дела и определимся!

— Пф! Безусловно, напарник!

Матвей вздохнул и направился в гостиную:

— Идите спать наверх. И чтоб я вас не слышал.

Переночевали в той же комнате, где их безуспешно заперли. Игорь обнял Ирину, почти подминая под себя, как медведь, чмокнул в макушку и затих. Ирина улыбалась — вот бывают такие люди, с которыми едва знаком, а как будто с детского сада вместе. И ничего противного в его объятиях она не нашла. И ничего обидного в том, что он не принялся приставать. Игорь повел себя ровно так, как она и ожидала, тем самым порождая доверие. Так, оба улыбаясь, и уснули.

* * *

Диме не нравилась Анюта. По правде говоря, он вообще не понимал, почему многие, в том числе и сестра, называли ее красивой. Кроме блестящих светлых волос Анюта не могла похвастаться никакой изюминкой — она была самой обычной из обычных девушек. Возможно, создается какая-то аура: первый называет красоткой, второй подхватывает за компанию, а третий в самом деле приглядывается и что-то там видит. И вот уже серая мышка, которая ничем не лучше остальных, признается эталоном красоты.

И хоть Анюта Диму не привлекала, но, судя по всему, Риту его симпатия зацепила — именно так и выразилась Иринка. Значит, план работает. Но чем больше он об этом думал, тем сильнее сомневался в правильности подобного поступка. А вдруг Анюта действительно начнет испытывать к нему симпатию? Ему ли не знать, как несправедлива неразделенная влюбленность! Потому он решился на ход конем: честно рассказать Анюте обо всем и попросить, чтобы подыграла.

В пятницу он все же поймал ее в самом начале перерыва и потащил пообедать вместе. Анюта при его появлении еще пока в обморок от восторга не падала — самое время говорить начистоту. Если он и в самом деле произведет на нее впечатление, то будет поздно. Она и от этой вылазки пыталась отказаться, но поскольку вокруг собрались зрители, сдалась и позволила себя увести.

Одета она была не по погоде: слишком тонкое, но очень изящное пальтишко. Дима посчитал и этот факт недостатком — ну кто в здравом уме будет рисковать здоровьем в угоду красоте? На самом деле, очень многие, но у Димы годами выстраивался идеал… который никогда подобным образом бы не поступил. Рита уже в октябре нахлобучивала утром огромную вязаную шапку, которая вряд ли добавляла ей элегантности, но зато делала до дрожи в коленках милой. Вот в такую красоту Дима и верил — такую красоту никаким нарядом не испортишь, а только лишний раз подчеркнешь.