Красные камни (СИ) - Савин Влад - Страница 60

-Не бывает такого? Так и путешествий во времени тоже не бывает, и что?

Знал бы ты, что с самыми настоящими пришельцами из иных времен говоришь. Но успела я усвоить железное правило - список посвященных утверждает лично товарищ Сталин. И Юрка в итоге лишь рукой махнул - ваш фильм, вы и снимайте. А я при своем мнении останусь!

Лючия тоже была очень недовольна - зачем убивать бедную пани Анну, товарищ режиссер, этого даже не было в первоначальном сценарии! Что значит, "чтобы показать, что ничего даром не достается"? По-вашему, Чародей не имеет право на свое простое земное счастье? Признавайтесь, кто - вы или Стругацкий - решил мою героиню убить? Что значит - всего лишь одну? А партизанка Таня тут при чем? Что значит, "вам двоим в картине тесно"? По сюжету, нет ничего между Таней и Чародеем - или вы уже "без меня меня замуж выдать успели"? Успокоилась римлянка лишь после заверений, что оба варианта (со смертью пани Анны и без нее) отсняты, в Москве выберем окончательный.

После съемок, ребята поехали в университет, помещение проверить и аппаратуру разместить. А я в гостиницу, пообедать. И тут Валя подошел, обеспокоенный - наш "агент 07" куда-то пропал, не вышел на работу, в общежитии нет и где он, неизвестно. При том, что гражданин Линник все время был под наблюдением - да и он что, полный дурак или самоубийца, в его теперешнем положении вешать на себя еще один труп?

-Вот список всех, с кем он встречался сегодня. С утра в университет поехал, гад, там уже студентов полно, завтра начинается семестр. И он старался зацепиться с максимальным числом народа - причем так, что не подслушать. И не иначе, через своих птенчиков навел шухер - теперь там такое творится!

Да в чем дело? А собралась толпа в университетском парке, уже несколько сотен, и еще люди прибывают. В крайне возбужденном состоянии - как бы не случилось чего. Товарищ Федоров уже в курсе - спрашивает ,что происходит. А что мне ему отвечать? Ожидалось ведь, что публики будет немного (сегодня утром объявление вывесили), сам Федоров намеревался быть со свитой, товарищ ректор с преподавателями университета, товарищи с Радиокомитета, ну и для массовки, несколько десятков студентов, кто успеют афишу прочесть, и после всему студенческому коллективу расскажут. Ну еще завтра, или через пару дней, запись по радио пустим, в редактированном виде. А теперь делать что?

Через полчаса (а уже начало четвертого!) в кабинете Федорова собирается оперативный штаб. В составе представителей всех компетентных органов - прокуратуры, милиции, ОМОН, военных - пришлось мне свой мандат с подписью "И.Ст." предъявить. С командующим округом маршалом Ватутиным я еще с Киева знакома была, армейцы уже были наготове, ожидая выступление бандеровцев (а кого еще?), так что воинские части лишь приказа ждали подавить беспорядки так же решительно, как тогда, в сорок четвертом. Хотя мне очень не хотелось бы в своих советских студентов, и стрелять. В парке я видела репродукторы на столбах - можно ли быстро подключить на них вещание с нашего мероприятия? Отлично - вот только теперь проиграть я даже теоретически права не имею.

В половине пятого подъезжаем к университету - кавалькада черных Зисов, Зимов, "побед" в сопровождении грузовиков с солдатами ОМОН. На улице Первого Мая, на проспекте Ленина вижу еще военные машины, и даже бронетранспортеры. Парк Ивана Франко оцеплен милицией и вооруженными солдатами, солдаты стоят вдоль улиц Вересня и Словацкого, по которым мы едем к парадному входу. Слева, в парке, толпа - их там уже не сотни, а тысячи человек, провожают нас молчаливыми взглядами, их молчание кажется мне угрожающим. У входа нас встречают Тюленев с Мазуром - "все уже готово, Анна Петровна, ждем вас". По лестницам и коридорам, проходим в аудиторию, мимо милицейских постов.

Шестью часами раньше. Разговор, который не слышали посторонние.

-Сергей Степанович, вы уверены, что так надо? Мне не страшно - но хочется быть уверенными, что не напрасно. Когда в нас будут стрелять.

-Надо, Гриша, надо! Иначе выйдет, что все было напрасно. Что наша "молодая гвардия", это собрание болтунов, а не передовой отряд бойцов за настоящий коммунизм.

-Но ведь те, кто против нас - они тоже коммунисты? Они за нас воевали! Фашистов разбили, в Берлин вошли.

-Это было раньше. Первый Интернационал, Второй Интернационал - которые основывали Маркс с Энгельсом. В самом начале это были организации борьбы за дело пролетариата - а в конце скурвились, разложились, продались буржуазии, как и все социал-демократические партии. Ленин создал партию нового типа и Третий Интернационал - и вот, теперь разложились и они. Мы сейчас такие же первопроходцы, как РСДРП году в тыща девятисотом. За нами встанут другие - но лишь если мы сейчас примем бой, из окопа шагнем!

-Так Сергей Степанович, жить и в самом деле лучше стало. Раньше, как война была, понятно, все для победы - но сейчас и о народе заботятся. И в смысле свободы - вон, у Кувшинова с матмеха отца выпустили. Реабилитировали по полной, извинились, и даже квартиру пообещали, в очередь поставили уже. А гниль и крикунов жмут и партбилетов лишают, если кроме дури и глотки у тех ничего нет.

-А подумать? Что у Ильича написано - подачки от власти, которые не вырваны в борьбе, а дарованы по высочайшему соизволению, могут так же забраны назад. И ты считаешь, что если человека без вины посадили, годы гноили на Колыме, а затем сказали, простите, вы не виноваты - то это все, инцидент исчерпан? Что квартира может потерянные годы и здоровье возместить? А тех кто умер, не дожил - с ними как, тоже реабилитируют?

-Реабилитируют. Вы же знаете, Сергей Степанович, скольким только из нашей группы бумаги прислали. За тех, кого в тридцать седьмом.

-Дурак! Через пятнадцать лет? Прислали - даже не на отца, или дядю, а на какого-то дальнего родственника, значит ближних не осталось уже, куда они делись, ты подумай!

-И к критике стали прислушиваться. Если партийный ошибся - можно указать, и если прав окажешься, тебе лишь спасибо скажут.

-Так даже у тех, кто на самом верху, ума хватило, на грабли не наступать, как царь николашка. Пар выпустить, самых умных и активных заметить и возвысить, на свою сторону привлечь. Предателями сделать - видишь, ты уже задумываешься, почти готов!

-Сергей Степанович, но вы же сами учили, думать и смотреть. А сколько построили, даже тут, во Львове? Взглянешь и веришь, что и по всей стране так. И Победа - гордость за страну, за народ.

-Так и умный хороший пастух свое стадо лелеет. Вот так и комвласть - ну зачем ей нищета, править ведь лучше в богатой и сильной стране? И уж конечно, защищать свое от соседской сволочи, вроде Гитлера. Ты чем сомневаться - Ленина открой, вон на полке стоит, и прочти. Чья должна быть власть - рабочих и крестьян. Вот ты бы доучился, на завод пошел - и что, ты бы себя хозяином чувствовал? Или - что партийные скажут, так и будет. Так чья частная собственность выходит - уж точно, не твоя! А как прежде, при "магдебургском праве" было, городской торговой верхушки, так и сейчас, диктатура не пролетариата, а верхушки партийной. И во главе - сам знаешь кто.

-Сергей Степанович, так ведь Ленин учил - революционная ситуация нужна. А сейчас - нет ведь ее!

-А ты подумай, кто на борьбу скорее поднимется - тот, кто получает гроши, за каторжную работу четырнадцать часов в день, живет в грязном бараке и знает, что там и помрет? Или тот, кто работает восемь часов, получает за это довольно, чтоб не бедствовать, видит что цены ежегодно снижают, ждет получения квартиры, уверен что завтра жить станет лучше и веселей? Но сытая несвобода - все равно несвобода! И чтобы огонь не погас, и завтра лучше полыхнуло - надо сейчас поленья в костер подбросить! Без девятьсот пятого года не было бы семнадцатого. Но мы помним сегодня - мертвых героев Красной Пресни!

-Хотелось бы до победы дожить. И увидеть тот мир, как в "Красной мечте".