Среди эмиграции
(Мои воспоминания. Киев-Константинополь, 1918-1920) - Слободской А. - Страница 1

А. Слободской

СРЕДИ ЭМИГРАЦИИ

(Мои воспоминания)

Киев-Константинополь

1918–1920

ПРЕДИСЛОВИЕ

Работа А. Слободского «Среди эмиграции», с точки зрения исторической, особой ценности не представляет. Написанная по воспоминаниям, она для этого слишком субъективна и останавливается на фактах исторической ценности лишь постольку, поскольку они обслуживали определенные переживания и настроения автора. Поэтому отдельные главы не имеют по своему размеру прямого соответствия с важностью затрагиваемых в них вопросов.

Правда, автор останавливается на отдельных моментах гражданской войны, которые в нашей печати не получили еще достаточного освещения. Но прибавляет он к тому, что уже было сказано, слишком мало.

Порекомендовать в этом отношении можно только отдельные отрывки. В частности он проливает некоторый свет на взрыв у Киевского педагогического музея. Когда-то официальное разъяснение петлюровцев по этому вопросу не только не разъяснило этого вопроса, но скорей его запутало. Причины этого взрыва, насколько помнится, так и остались неизвестными.

Некоторый интерес в этом отношении представляют и подробности бегства гетмана. То, что он бежал в Германию, переодевшись немецким офицером, было известно через несколько дней после занятия петлюровцами Киева. Здесь же приводятся некоторые мелочи из подробностей этого бегства и тем самым прежнее представление дополняется новыми штрихами.

Заслуживает также некоторого внимания и убийство ген. Романовского. В свете изложения А. Слободского не остается никакого сомнения в том, что к этому убийству имели отношение «верхи» эмиграции, группирующиеся около барона Врангеля, в тот момент только что пришедшего к власти.

Все эти и другие мелочи изредка дополняют нам картину закулисных интриг русской контрреволюции, но, повторяю, особого интереса в этом отношении книга не содержит.

Но за то в ней есть другое, что от первой строки и до последней приковывает внимание читателя и делает книгу интересной, Это другое есть полнейший развал «спасителей России». Такое разложение всех моральных человеческих устоев едва ли можно встретить где-нибудь еще.

Читая книгу, не надо забывать, что автор сам белый эмигрант. Его сочувствие находится еще и сейчас на стороне «обманутых низов» эмиграции. Он по отношению к ним занимает самые лояльные позиции. Это еще более увеличивает ценность данной книжки.

Шаг за шагом, начиная от Киева, через Харьков в Крым и дальше, он ведет внимание читателя, рассказывая ему то с иронией, то с болью жуткую историю дегенерации белогвардейщины. Одна за другой встают потрясающие картины разложения. «Спасители» крадут и совершают подлоги, насилуют женщин и беспробудно пьянствуют. А в свободные от разврата минуты они расстреливают коммунистов и рабочих. Причем расстреливают, получая от этого полнейшее удовольствие и наслаждение.

Но вот, на фронте этой разложившейся своре изменило счастье. Все они торопятся уехать. Куда? Безразлично, лишь бы подальше от большевиков. На вокзале давка и крики, опытные люди торгуют несуществующими билетами на поезда, которые не ходят. С поездов и крейсеров сбрасывают женщин. Это «верхи» спасают свою жизнь.

И так до Константинополя.

А что в Константинополе? Может быть, наученным горьким опытом беженцы Русской Вандеи одумались, сделали попытку исправиться и начать другую — трудовую — жизнь. Может быть, они отказались от своего прошлого, забыли его. Нет. Случилось другое. Большинство из них становится «валютчиками», торговцами кокаина, спирта, а женщины — своего тела. Те, у которых было меньше возможностей, торговали папиросками, открывали на паях столовые или просто обдуривали различными приемами друг друга.

Картины одна мрачнее другой встают перед глазами читателя. Даже наш голод в 1921 году, доведший до полного одичания 25 миллионов жителей, не может идти ни в какое сравнение с тем, что происходило в среде белогвардейского движения.

Они «спасают Россию» и в то же время ведут полную интриг закулисную борьбу за власть. Монархические устои все время одерживают победу.

И когда внимательно идешь следом за автором от строки к строке, от мысли к мысли, то невольно содрогаешься от ужаса и отвращения.

Но уже в моменты самого сильного разгара гражданской войны в среде добровольческой армии начинается внутренний разлад. «Верхи» и «низы». Опьяневшие и обезумевшие от человеческой крови «верхи» не несут тяжести гражданской войны и в ликвидации ее не заинтересованы. А «низы» дрогнули. До их сведения стали доходить слухи, что Советская власть их наказывать за прошлые ошибки не собирается. Их боеспособность падает. В белой армии формируются элементы, жаждующие мира. Кажется, еще немного и будет мир. Но здесь новые обстоятельства, которые выведены автором и которые нам давно известны. «Союзники» — Англия и Франция, — вдохновлявшие гражданскую войну, находят, что еще слишком мало пролито рабоче-крестьянской крови, что еще не все средства испробованы для задушения русской революции. Они снабжают необходимым вооружением добровольческую армию, дают ей новые задания, и продажная рука белогвардейской сволочи с новой силой начинает наносить тяжелые удары рабочим и крестьянам. А милые союзники не только снабжают белую армию оружием. Они фактически руководят ее борьбой и, пользуясь тем, что нет хозяина, вывозят к себе наши богатства.

Рабочие и крестьяне Советских республик уже давно оценили по достоинству политику насилий и грабежа европейских буржуазных стран. Эти строки только подтверждают правильность высказываемых прежде положений.

Жутко даже подумать, что под руководством союзников вся эта пьяная компания, торгующая кокаином и валютой, могла вернуться «для спасения России». Только героическое упорство, проявленное рабоче-крестьянской Красной армией, спасло нас от этого кроваво-пьяного эксперимента.

Пусть читают рабочие и крестьяне, кто шел с белыми и чего они хотели. Пусть каждый впитывает в себя жгучую ненависть и отвращение к этим, в конец разложившимся последышам старой умершей императорской России.

То, что сочувствие автора лежит на стороне обманутых низов эмиграции, картины не меняет, а скорей, ее усиливает.

Это рассказ о том, как умирала и умерла царская контрреволюционная Россия.

И. Алексеев.

ГЛАВА I

Киев в эпоху Павла Скоропадского

Февральские и мартовские дни 1917 г., дни буржуазной революции, всколыхнули безбрежное море русского народа Первая волна, выброшенная революционным взрывом, вынесла на себе правительство коалиции: капиталистической буржуазии, верхов интеллигенции и близких к ним по духу и идеологии социалистов.

Первые дни победы проходили в ничем не омрачаемой радости. В эти моменты медового месяца буржуазии начали доноситься какие-то глухие и отдаленные, еще пока отдельные и неосознанные звуки. Первая волна начала спадать; она понесла в своем движении наиболее слабых и неискусных на далекий юг.

Более ловкие вынырнули и очутились на гребне второго вала, — каждая волна оставляла за собой след.

Октябрь.

Буря достигла кульминационной точки и превратилась в ураган, заставивший содрогнуться мир.

Пролетарская революция на своем недосягаемом гребне вынесла Рабоче-Крестьянскую власть.

Все, до сих пор цеплявшееся, было сметено и понесено в разные стороны и вслед за теми, кто не уцелел на первых волнах.

Керенский, Милюков, Краснов, Каледин, Чернов…. промышленная и капиталистическая буржуазия, помещики, а за ними и серая, обыденная, обманутая масса рядовой интеллигенции.

Границы России, охраняемые вооруженной рукой союзников, пришедших «спасать русский народ», и стали той временной пристанью, где смогли укрыться все бежавшие и спасшиеся от разразившегося урагана.