Магистериум морум (ЛП) - Бэд Кристиан - Страница 93

Демон вдохнул и ощутил, как пустота наполнила его до самых краёв.

Готов ли он стать сосудом для пустоты? Или его всё-таки тянет вниз?

Но что ждёт внизу? Путь в Ад заказан ему. Он один среди этих сумасшедших людей, диких, странных…

Ждёт ли его хоть кто-то?

Сын ли ему тот, кто спрятался в башне и не желает видеть ни отца-человека, ни отца-демона?

Не лучше ли вечный полёт? Он — демон, а демоны бессмертны. Он обледенеет, заснёт и будет странствовать вечно. И кто знает, возможно, ветер когда-нибудь донесёт его до другого мира, где он обретёт покой? А если нет…

«Нет! Не-е-т!» — отдалось в пространстве.

Демоны созданы для познания глубин Ада, но инкубам дана ещё и способность любить. А там, в холоде, есть ли место любви? Её лёгкому щекотному дыханию? Её красоте в уродстве? Её боли в радости?

Страх сковал члены Борна сильнее холода. Страсти с удвоенной силой заполыхали в нём. Он выдохнул пустоту и устремился вниз. К жизни. К глупости. К ошибкам. Но и к теплу.

Глава 33. Черти, женщины и кошки

«Дьявол в аду — образ положительный».

Станислав Ежи Лец

В Аду и на земле, день 16.

— Это наша победа! — выкрикнул правый чёрт. — Ты должен отдать её нам!

— Это наша победа! — поддакнул левый. — У нас пять твоих карт, и мы меняем карту — на победу!

Пакрополюс вздрогнул и проснулся. Приснятся же под самое утро черти! Весь сон — гурглу под хвост!

А всё потому, что в Первом круге неспокойно: интриги клубятся, вяжут узлы мыслей и дел. Недаром в Аду ложа бесов, конклав демонов, но сонм чертей. Черти — вездесущи, мелки, лживы. Их слишком, слишком много! Будь он Сатаной, раскрыл бы пасть Бездны и перекидал туда всех хвостатых!

Пакрополюс потянулся, понежил старое тело в лавовой перине, выбрался, отряхиваясь, как собака. Конечно, отряхиваться сейчас немодно, но как, черти их возьми, эти модные правила, приятно!

Яд в тайнике закончился, и Пакрополюс глотнул серной воды из горячего источника в глубине пещеры. Постоял, почёсываясь, умылся, прополоскал рот. Пора было приниматься за дела.

В правительственной темнице всё ещё томился опальный Анчутус, Алекто в образе кошки была надёжно заперта в зеркальном зале. Нужно было решить, где взять пару мерок магической сути, чтобы конвертировать кошку обратно в фурию, а Анчутуса… Да Сатана знает, что с ним теперь делать. Судить? Ждать, пока осознание вины — само удушит беса?

Пакрополюс полагал, что с пленением Анчутуса порядок в Первом адском круге восстановится автоматически, но просчитался. Книга учла только фальшивое людское раскаяние, восстановив в Ангистерне церковь. В Верхнем Аду всё осталось по-прежнему: безвластие порождало новые цветы разрухи, черти, бесы и демоны плели интриги, а корона всё также сиротливо лежала на пустом троне. И никто не смел прикоснуться к ней.

Что же он сделал не так?

Демон тяжело вздохнул, с надеждой принюхался… Но ленивые повара, пользуясь беспорядками в Верхнем Аду, опять не сподобились развести костёр под котлом с грешными душами, и в зеркальный зал Пакрополюсу пришлось отправляться натощак.

«Эх, а ведь совсем недавно всё здесь было буквально пропитано сытными грешными парами», — грустно думал голодный демон.

Он устал идти пешком, чихал от поднятой им же самим пыли, но в мерзкой людской книжонке, которая вчера попалась ему на глаза, было написано, что именно прогулки сохраняют здоровье и продлевают молодость. Может, и чушь, но как поспорить с автором, которого давно уже нет ни на том, ни на этом свете?

Демон, ругая писателя на все лады, брёл по пыльным горячим коридорам Верхнего Ада: дыхание его сделалось прерывистым, всё больше болели пятки, отбитые о неровный базальтовый пол. Наконец Пакрополюс сдался. Он прислонился к теплой стенке, расконцентрировался и мигом собрался в подтронном зале перед магическим зеркалом.

Там он огляделся и понял: что-то не так… Вроде бы и зеркало на месте, и кости гурглов всё также навалены вокруг…

Он прищурился, пронзая взглядом булыжники, кости и железяки… Кошка? А где же кошка?

Плотный смрад висел над серным источником, но, если бы не слёзы, Тиллит видела бы, как бурлит, выплёвывая огромные пузыри, неугомонная вода.

Вода вольна течь, шипя и вскипая, здесь, в Верхнем Аду. Бездна слишком горяча для неё. Чем ниже, тем быстрее глупая жидкость превращается в пар.

Вот так же и Тиллит не удалось спуститься в Преисподнюю. Не хватило силы и злости. В какой-то момент «кровь» её вскипела и начала испаряться от страшного жара. И демоница струсила, попятилась, и… со всех ног бросилась прочь.

И вот теперь её недостаточно горячее средоточие ручейками текло по щекам, а жизнь окончательно утратила смысл. Путь в Преисподнюю не покорился ей, она слишком слаба для нижнего Ада. А вернувшись, узнала, что найден и похититель фурии, и это не Борн, а Анчутус.

И что теперь делать? Она лишилась мужа, лишилась Борна… Не проще ли истечь слезами? Ведь даже из родной пещеры ей пришлось сегодня уйти!

В верхнем Аду стало в последние дни совсем уж невыносимо. Население его, и без того хамоватое и беспардонное, откровенно собачилось. Все адские механизмы власти совершенно пришли в упадок. Без строгого правителя, руководящего тяжёлой дланью, никто не желал заниматься привычными делами — даже свиномордая стража разбрелась вчера из темницы, а повара разжигали когда придётся один-единственный котёл, да и то лишь потому, что сами хотели есть…

Везде царило запустение: ни праздников, ни балов, ни обязанностей и службы. Все адские жители были заняты тем, чтобы успеть обидеть более слабых, добиться незаслуженных привилегий, ограбить соседей или унизить сослуживцев. Торопились упрочить себя на неясное будущее, забывая даже про еду.

Страшно и голодно стало в Верхнем Аду. А не уловленные души опускались тем временем в Преисподнюю, где, наверное, шли пиры и процветало обжорство…

Хуже всего пришлось молодым и слабым, которым некому было пожаловаться на произвол сильных и хитрых. Вот и Тиллит, вернувшись в свою пещеру, обнаружила там двух старых матёрых бесов.

Бес — не демон по силам и по уму, но эти двое съели не одного корейца, знали много хитрых заклятий, а за неё никто не захотел вступиться.

Бывшая супруга правителя не смогла выгнать бесов из собственного дома, это же смешно?! Это же новая шутка!

Тиллит всхлипнула, подняла камушек и швырнула в воду. Правитель — и тот не понял бы сейчас её страданий. Сама виновата — не запаслась связями, не научилась хорошим качественным проклятьям. Жила беспечно, не думая о том, каким может быть завтрашний день.

И вот итог… Кому она нужна? Глупышка, всю короткую жизнь по незнанию помогавшая многочисленной родне… Видно, именно затем, чтобы в плохие дни все разом отвернулись от неё, дав понять, что законы плоти именно таковы, их не пересилишь. Оттолкни упавшего — в том благо. А поймают и накажут за бесстыдство, — значит, не повезло.

Один Борн отличался от этой толпы жадных себялюбцев. Когда-то именно этим он испугал Тиллит. Не тем, что оказался проклят, нет. Проклятие как раз интригует. За что-то ведь прокляли? Значит, чем-то отличился промежду прочих?

Не проклятие пугало её в инкубе, а книги, непривычные мысли и непривычное же внимание к мелочам…

Сын? Капли средоточия, что смешали они когда-то. Как Борн мог додуматься защищать его, заботиться о нём? Как? И совсем не заботиться о ней?

Да, Тиллит совершила ошибку. Она могла бы выбрать Борна, но выбрала старого козла. Но ведь она была ещё слишком юна, чтобы смотреть на жизнь с дальним прицелом! И вот козёл — мёртв, а Борн — недоступен.

Он в мире людей, а отправиться на землю… Это значит… нарушить Договор с Адом!

Бесы и черти на земле, как дома. Они не боятся гнева Сатаны. Они слишком глупы и не понимают, что потеряют вечность. Она же… Она умеет бояться! Она не хочет жить в страхе!