Магистериум морум (ЛП) - Бэд Кристиан - Страница 26

Правитель хрюкнул, оценив шутку, и Борн продолжал:

— Люди ухитряются нарушать Договор, даже когда их души у нас в закладе. Их лживость не знает пределов. Боюсь, людские маги сумеют оправдать и открытое магическое нападение на моего сына.

— Оправдать нападение на создание Ада? — шерсть на загривке правителя встала дыбом, глаза налились кровью.

Ну недалёким он был, что тут попишешь? И с этой точки зрения конфликт с людьми осмыслить ещё не успел.

А дело-то выходило скверное. Конечно, Борн — мразь, тварь и проклятый… Но сегодня люди открыто накинутся на проклятого, а завтра?

Копыта защёлкали по камере — Якубус думал.

Впервые за триста лет его правления происходило странное: некий юный инкуб был похищен, но книга Договоров не раскрылась в тронном зале, и Глас Сатаны так и не прозвучал.

Нет, ему докладывали, что такое, якобы, случалось и раньше. И рок тяготел именно над молодыми инкубами, едва вступившими в Договор.

Однако сущие жили уединённо, и явно свидетельствовать, что некий инкуб именно похищен, а не отправился куда угодно по собственным же делам, наушники не могли.

Выходит, мир и в самом деле катится в пропасть, раз великая книга Договоров не всесильна, и Сатана приослеп на один глаз? И вскрыв упущение, Правитель Якубус, из заштатного царька, рискует стать великим?

Или же… Или проклятый врёт ему?! Врёт изощрённо и нагло, уподобившись в дерзости самому Сатане?! Но… по силам ли ему такое?!

Борн, чтобы не мешать Правителю размышлять ногами, прижался к ледяной стене, стараясь не ёжиться — создания Ада не любят холода, хотя выдерживают какое-то время и абсолютный.

Он-то знал, отчего молчит Сатана. Аро так и не вступил в Договор, не успел стать настоящим инкубом. Для Сатаны он никто, кусок непризнанной плоти, пока имя его и форма существования не утверждены в Аду.

Но… стоило ли говорить об этом, раз Правитель настолько глуп, что не видит самого явного ответа? Спроси он в лоб, и Борн не сумел бы соврать. Но Якубусу это и в ум не шло, что ему мнение проклятого?

Наконец старый козёл переварил ситуацию в полном объёме и удовлетворённо дёрнул себя за бороду.

— Людские маги будут наказаны! — проревел он торжественно. — Мы соберём комиссию по надзору за людьми, активируем магическое зеркало, велим вернуть инкуба и отдать нам преступников целиком или по частям! — И буднично закончил. — А сейчас пора перейти к пыткам.

Борн удивлённо вскинул бровь.

— Ты полагаешь, что признав за тобой право на сатисфакцию, я откажусь от сладкого? — расхохотался Якубус. — Я шёл сюда развлечься, и намерен развлекаться!

Правитель поманил пальцем ошейник, и тот дёрнул узника, бросив его к ногам чёрта.

— Стража! — возопил Якубус, уже забывший, что в подземелье его якобы нет. — Тащите дыбу!

— Но в чём я провинился, Правитель? — Борн приподнял и тут же снова склонил голову, понуждаемый ошейником и цепью.

— Много знаешь, инкуб. Боюсь, ты почитываешь запретные земные книжонки? — фыркнул козёл. — Но ты не бойся, мучить я тебя буду ювелирно, мне ж тебя ещё предъявлять как пострадавшую сторону.

Вбежала стража, таща приспособление, больше похожее на… козла, чем на дыбу.

Борн не удержался и всё-таки скривил губы.

— Вот-вот, — насмешливо мекнул Правитель. — За это и потешишь меня сейчас сладкой музыкой. Говорят, инкубы как-то особенно тонко пищат, когда им вынимают через рот сердце щипцами, выдержанными в жидком азоте? Понятно, что через недельку у тебя отрастёт новое. И, глядишь, оно даже перестанет мучить тебя забавными страданиями по потомству, а?

Борн равнодушно молчал, не выказывая внешне никакого страха. Толстенькие бодрые стражники, с хвостиками и пятачками, живо скрутили его и распяли на козле лицом вверх.

Но только радостный, как дитя, завладевшее вожделенной игрушкой, Правитель занёс над ним щипцы, как весь адский предел содрогнулся вдруг, словно его пронзила гигантская игла.

Правитель Якубус вздрогнул и уронил оледеневшие щипцы на многострадальное копыто!

Замороженный металл раскололся на куски, чёрт взвыл не своим голосом и снова запрыгал на одной ноге, неизящно балансируя хвостом.

Ругаться он не посмел. Ведь ясно же, что весь адский круг может трясти в одном единственном случае — если весть о беспорядках в нём дошла до самого Сатаны.

Разочарованные стражники начали быстро отвязывать инкуба, понимая, что Правителю уже не до узника. Один из них злобно укусил Борна за ногу.

Зачем? Да просто так, на всякий случай.

Борн даже не поморщился, понимая, что любая его реакция вызовет хорошо, если смех и издевательства, а то и побои. Но его маленький и совершенно неуместный для инкуба хвост изогнулся и вцепился мёртвой хваткой в амулет на поясе стражника. Цепочка амулета лопнула, и артефакт исчез в… хвосте. Чего ни Борн, ни стражники не заметили.

Якубус тем временем скакал во весь опор к своему тайному ходу, понимая, что пользоваться им сейчас — глупее некуда. В тронном зале уже столпотворение подданных. Если он на виду у всех выскочит из камина…

Нужно было срочно принять какое-то решение. И не надуться важно и выдержать многозначительную паузу, а на самом деле предпринять хоть что-нибудь! Сейчас, молниеносно! Но — что?

Стены темницы поглотили смысл Гласа, Правитель не знал, чем недоволен Великий Изменчивый. Как же было решить, с каким лицом явиться сейчас в тронный зал?

Копыта суетливо цокали, пока Правитель не оказался в любимом тупичке. И вот тут глазам его вдруг открылось и отсутствие паутины на потолке, а грязи — на полу, и то, что даже вечный факел стражники прикрутили в основном коридоре так ловко, чтобы аппендикс был в меру подсвечен.

Якубус взревел, как раненый козёл, и безо всякого камина материализовался в тронном зале, свалившись на голову бесу-распорядителю, безуспешно пытавшемуся в этот момент навести порядок среди чертей, демонов, големов и прочих многообразных жителей границ Ада и земли, которые собрались сюда со всех концов необъятного Первого круга.

Неожиданное явление разъярённого чёрта произвело удивительный эффект. Ведь его подданные зависали в этот момент в активном мысленном дискурсе на тему того, что телепортировать старику давно не по силам, что пора бы его отправить в тихое место растить капусту, а лучше — кормить червей. Капустой, разумеется…

Но свет вдруг померк, распорядитель завопил не своим голосом… И вот уже сановный козёл пришпорил беднягу-беса и поскакал на нём к своему железному трону…

Наступила редкая в Аду абсолютная тишина. Только правитель Якубус, в запале неправедного гнева, не понимал ещё, что сейчас случится.

Ну, не посмотрел он вниз, не заметил зловещего мерцания золотых плит под копытами беса. Шкурой не уловил приближения грозы, не услышал зарождающихся в Бездне раскатов её.

Стар и глуп стал правитель. Но это не означало, что вместе с ним отупели и его подданные. Даже бес, не доскакав до трона, опомнился и встал, как вкопанный!

Правитель слетел с его плеч, плюхнулся прямо в железное кресло, которое пять минут назад было ЕГО креслом…

А потом он весь затрясся мелкой дрожью, вздулся, словно пончик в кипящем масле и лопнул, выстрелив в потолок свой рогатой головой. Это гнев Сатаны превратил трон в орудие сурового возмездия!

Голова ударила рогами в потолок и плюхнулась на свободную середину зала. Золотые плиты побагровели, впитав неправедную влагу, а чёрные стали, казалось, ещё чернее.

Подданные, восхищённо созерцавшие казнь, всколыхнулись, заорали на разные голоса! Краснота золота символизировала, что магическая защита снята! Что теперь здесь, в тронном зале, место и насилию, и магии, и всему, чего могут пожелать лишённые душ!

Массивные големы и тролли бросились вперёд, разгребая толпу. Бесы швыряли им вслед сети проклятий, чертовки визжали, черти толкались, пытаясь занять самое удобное для наблюдения место. Начиналось сражение за голову бывшего повелителя Первого круга Ада!