Кровосмешение (СИ) - Агафонов Андрей Юрьевич - Страница 10

— Ну да, такие мелочи, звери с перепуга скушали друг друга. И пол-страны в руинах.

— Господин Логан, — Тихонов перестает улыбаться, — с каких пор вам стало не все равно? На наш век хватит. А от самой идеи, я считаю, отказываться не стоит. Тем более, что в нынешних условиях ее реализовать намного проще.

— А они нам зачем? — еще один кивок в сторону Бакурина.

— Не наглейте! — Бакурин вскипает. — Где бы вы без нас были?!

— Сядь, — Логан берет лицо Бакурина в пятерню и легонько толкает его назад в кресло. Кресло вместе с Бакуриным врезается в стену, с потолка сыплется известка.

— Имей в виду, Тихонов, — Логан встает, — если дашь этому упырю хоть каплю, я тебя лично порву. И это не метафора.

Он отшвыривает стул, который при ударе об стену разлетается в щепки, и идет к двери. Тихонов смотрит ему вслед, в его взгляде грусть смешивается с иронией.

Раздается электронное пиканье. Открывается дверь подъезда. Вера придерживает дверь, помогая выйти девушке с коляской. Видит в пяти метрах от крыльца небрежно запаркованную тонированную девятку с надписью «Славяне!» на заднем стекле. Девушка ставит коляску на наклонные рельсы.

— Это ваша машина? — спрашивает Вера.

Свет уходящего солнца отражается в окнах здания напротив.

Девушка оглядывается, держа в руках коляску:

— Машина? Не.

— Идите, — сквозь зубы говорит Вера, — идите быстрее.

— Дура, что ли, — удивляется девушка, но опускает коляску на асфальт и уходит. Когда она оказывается достаточно далеко от припаркованного автомобиля, Вера, продолжая стоять у двери, достает сотовый и подносит его к уху.

— Внимание! — говорит в рацию волосатая губа. — Цель выходит! Прием.

— Понял тебя, — отвечает рация.

— Мы готовы, — отвечает она снова, но уже другим голосом.

— Привет, — говорит Алена, вонзая ногти в щеку снайпера, — взрыватель у кого? Просто покажи.

— Первый, видишь что-нибудь? — хрипит рация.

Первый мычит от боли. Алена отрывает ему щеку, как носовой платок.

— «Ам! в «онде! — вопит первый.

— Вера, на землю! — командует Алена в сотовый, отбрасывает тело в сторону и ловит в прицеле черный силуэт на водительском сиденье стоящей за углом «Хонды». Раздается щелчок, за ним еле слышный стук, переднее стекло «Хонды» покрывается трещинами, силуэт внутри оседает. Вера падает с крыльца, через мгновение пули, выпущенные из АК, крошат бетонную стену над ее головой. Алена наводит винтовку на окна дома напротив и успевает уловить только смутную тень в одном, открытом настежь. Она со вздохом сожаления опускает винтовку.

ГЛАВА 14. КРАСНОЕ И ЧЕРНОЕ

За кадром слышится что-то похожее на «Приглашаем!», сказанное с кавказским акцентом. Затем на экране появляется крупное багрово-серое лицо, красиво обрамленное седыми волосами. Камера отъезжает и мы видим профессора, сидящего за столом все в той же красно-черной студии. Собеседника у него нет.

— Добрый вечер! Сегодня мы с вами поговорим о том, что же на самом деле является вершиной эволюции, — мягко и обходительно говорит профессор. — Долгое время считалось, что вершина эволюции — это мы, хомо сапиенс сапиенс. Мы успешнее других видов выполняем свое биологическое предназначение, что, собственно, не нуждается в доказательствах — все остальные виды на планете сокращаются, и только людей становится больше и больше. С этой точки зрения, то есть с точки зрения биологической успешности, соперничать с хомо сапиенс сапиенс могут только некоторые виды кишечных червей.

Молчаливый официант, появляясь из-за спины профессора, расставляет на столе тарелки с провизией и прочую посуду, после чего исчезает.

— Однако, если задуматься, — говорит профессор, ловко отправляя в рот кусочки овощей, — биологическая успешность сама по себе еще не причина считать человека венцом творения. В самом деле, если смысл нашего существования заключается только в том, чтобы перенести свой геном в следующее поколение, то это какой-то отложенный смысл, мало отличимый от слепого инстинкта. Сталкиваясь с этой проблемой, люди, которым вообще свойственна рефлексия, впадали в состояние ужаса, паники, депрессии. Выход нашелся в изобретении религии, которая обещала некое посмертное воздаяние, и таким образом прекращала бесконечную погоню. Кстати, отличный коньяк!

Профессор одобрительно кивает куда-то за камеру, промокает губы платком и продолжает:

— Любая религия, даруя человеку надежду, одновременно отнимает у него чувство собственного достоинства. В общем-то, так и было задумано. Людьми, не имеющими достоинства, значительно легче манипулировать.

За кадром кто-то кашляет.

— Но я отклонился от темы нашей сегодняшней беседы, — торопится профессор, бросая просительные взгляды по ту сторону камеры, — итак, о том, что же можно считать вершиной эволюции. Как показали недавние исследования, примерно 150—180 тысяч лет назад в ходе эволюции приматов произошло никем не замеченное, но чрезвычайно важное отклонение, или мутация. А именно — кровь некоторых из особей приобрела необычные свойства. В горле пересохло!

Официант заменяет пустые тарелки полными, оставляет на столе бутылку и исчезает.

— Таким образом, средством передачи генома у этих особей стала не оплодотворенная яйцеклетка, а собственно кровь. Будучи внедренной в организм другого примата, она на протяжении небольшого промежутка времени полностью перестраивала иммунную систему реципиента, фактически сливая ее в единое целое с нервной системой. За счет того, что большинство жизненных процессов в организме производилось путем гликолиза, то есть расщепления глюкозы на аминокислоты, значительно снижался обмен веществ и возрастала продолжительность жизни. Причем с каждой новой мутацией эти благоприобретенные свойства усиливались. Но произошла любопытная вещь. Социальные инстинкты этих приматов, будучи оторванными от животных инстинктов, позволили им контролировать собственное потомство. Если так вообще можно назвать перенос генома через кровь. Фактически эти приматы, назовем их хомо сапиенс паразитус, получили возможность самостоятельно и рационально определять, хотят ли они иметь потомство. Они могут иметь его в любом количестве или не иметь вовсе. Причем любой потенциальный реципиент для них является также и донором, только не генома, а собственно крови и содержащейся в крови глюкозы.

Профессор зачерпывает маленькой ложечкой бусинки красной икры, отправляет в рот, с чувством чавкает и продолжает:

— Итак, мы получили новый вид приматов, которые живут значительно дольше остальных, имеют ряд других особенностей, в частности — способность развивать на непродолжительное время значительные мускульные усилия, и являются хищниками и паразитами одновременно. Сбылась вековая мечта человечества об индивидуальном бессмертии через рацио, воспетая множеством поэтов, прославленная в голливудских фильмах самого гнусного пошиба и означающая смертельную угрозу для всех остальных. С чем я вас всех и поздравляю. Спасибо, было очень вкусно.

— Последняя ремарка была излишней, — говорит Мамедов, выключая камеру.

— Вырежете при монтаже, — машет рукой профессор, — ну-с, я свою часть уговора выполнил.

— Вы, профессор, очень хорошо сказали о некоторых наших свойствах, но кое-что забыли, — с укоризной говорит Мамедов.

— Чушь! Что я, по-вашему, забыл?!

— Дело в том, профессор, что мы, кроме всего остального, слишком много лжем.

ГЛАВА 15. ВЕКОВАЯ МЕЧТА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Пустой чисто вымытый деревянный стол во дворе. За столом сидит пьяный Крылов. Перед ним бутылка самогона. Голова Крылова почти лежит на столе, горящая сигарета в пальцах подпаливает волосы.

— Папа, пошли в дом, — плачет Дима и тянет отца за руку, — мама сказала идти в дом!