Огонь между небом и землей (СИ) - Бриттани Ш. Черри - Страница 15

— Это пугает тебя, — сказала я.

Он сжал мою руку крепче.

— Это сильно меня пугает.

Я часто задавалась вопросом, как человек понимает, что влюбился. Есть какие-то знаки? Подсказки? Для этого требуется время или осознание поражает тебя мгновенно? Человек просыпается утром, пьет свой кофе, а потом смотрит на другого, сидящего перед ним, и полностью проваливается в чувство?

Но теперь я знала. Человек не погружается в любовь. Он растворяется в ней. Еще вчера ты был льдом, а сегодня — уже вода.

Мне хотелось, чтобы разговор закончился. Я хотела наклониться, обнять его, лечь и уснуть в кровати. Моя голова лежала бы на его груди, а он положил бы свои руки напротив моего сердца, чувствуя удары, отзывающиеся на его любовь. Он бы мягко поцеловал мой подбородок и сказал мне, что я прекрасна — такая, какая есть. Он бы сказал, что все мои причуды как раз и делают меня красивой. Он обнимал бы меня так, словно удерживал себя, его прикосновения были бы наполнены заботой и защитой. Я хотела проснуться, ощущая рядом тепло этого сломленного парня — парня, в котором я растворилась.

Но мы не всегда получаем то, чего ходим.

— Я не знаю, хорошая ли это идея, — сказал он. Его слова ударили меня больнее, чем я готова была показать. — Ты мой лучший друг, Хай.

— Ты мой лучший друг, Ло, — ответила я.

— И я не могу потерять это. У меня не так много людей… я доверяю только двоим людям в своей жизни: тебе и брату. И я могу подвести вас. Знаю, что могу. И не могу позволить себе сделать это. Я сделаю тебе больно. Сделаю больно и все разрушу, — он повернулся ко мне, и прижался лбом к моему лбу. Его глаза округлились, и, положив руку ему на грудь, я почувствовала, как ему больно от собственных слов. Он приоткрыл губы и придвинулся ближе, шепча напротив моих губ.

— Я недостаточно хорош для тебя, Хай.

Лжец.

Он — самое хорошее в моей жизни.

— Мы можем сделать это, Логан.

— Но… я причиню тебе боль. Я не хочу этого, но так или иначе мне придется.

— Поцелуй меня, — сказала я, и он послушался. Его рот нашел мой, и он медленно поцеловал меня, и еще медленнее отстранился. Я затрепетала, когда он пропустил пальцы сквозь мои кудри. — Поцелуй меня еще раз, — он снова послушался, слегка приподнимаясь и нависая надо мной. Наши взгляды встретились, и он смотрел на меня, словно пытался пообещать мне навсегда, хотя у нас было только наше сейчас. Второй поцелуй был сильнее, горячее, реальнее. — Поцелуй меня в третий раз.

Логан прижался губами к моей шее. Он ласкал меня своим языком, нежно посасывая кожу и заставляя мои бедра приподниматься ему навстречу.

— Логан, я… — мой голос задрожал. Мы лежали в темной комнате. — Я никогда… — мои щеки покраснели, и я не смогла произнести ни слова. Но он уже знал.

— Я знаю.

В животе все дрожало от волнения, и я закусила губу.

— Я хочу, чтобы ты был моим первым.

— Ты нервничаешь?

— Я нервничаю.

Он слегка нахмурился.

— Если ты не хочешь…

— Но я хочу.

— Ты прекрасна, — пальцами он заправил прядь волос мне за ухо.

— Все еще немного нервничаю.

— Ты доверяешь мне? — спросил он. Я кивнула. — Хорошо. Закрой глаза, — я сделала так, как он сказал, мое сердцебиение ускорялось с каждой секундой. Что произойдет сначала? Мне будет больно? Будет ли ему неприятно это? Буду ли я плакать?

Глаза стали наполняться слезами.

Я была готова заплакать.

А затем он прикоснулся губами к уголку моих губ.

— Ты в безопасности, Хай, — пообещал он мне. Логан начал медленно поднимать мою безразмерную футболку, и я напряглась. — Ты в безопасности, — прошептал он снова, нежно посасывая мочку моего уха. — Ты доверяешь мне? — спросил он еще раз. Мое тело расслабилось, и я начала плакать, но не потому, что нервничала, а потому, что никогда не чувствовала себя так безопасно, как сейчас.

— Да. Я доверяю тебе.

Каждую мою скатившуюся слезинку он собирал поцелуем.

Медленно, сантиметр за сантиметром, он снял с меня футболку и отбросил ее в сторону. Путешествуя ртом по моему телу, он касался губами шеи, посасывал мою грудь, прослеживал языком контуры лифчика, целуя каждый миллиметр моей обнаженной кожи.

— Алисса, — прошептал он, добравшись до края моих трусиков. Мое дыхание стало тяжелым, и я приподняла бедра, умоляя его продолжать свои прикосновения. Прижав ладони к его груди, я ощутила, как подчиняется ему мое сердцебиение.

Его голос наполнился беспокойством.

— Скажи мне остановиться, хорошо? Если ты захочешь, чтобы я остановился…

— Нет… Пожалуйста…

Он потянул трусики вниз, и чем ниже он спускал их, тем быстрее билось мое сердце.

— Алисса, — проговорил он снова. Он посмотрел на меня, на долю секунды наши взгляды встретились, а потом раздвинул мои ноги и опустил голову. Когда его язык коснулся меня, я задохнулась от восторга. Я сжала простынь в кулаках, и его язык скользнул внутрь меня. Голова закружилась. Сердце как будто ускорялось, а потом полностью переставало биться. Это ощущалось, словно каждые несколько секунд я умирала, а его губы, его язык, его душа воскрешали меня. Я и не подозревала, что нечто настолько простое может ощущаться так…

Логан…

— Пожалуйста… — выдохнула я, выгнувшись, когда он скользнул двумя пальцами внутрь меня, медленно проталкивая их внутрь и еще медленнее вытаскивая. Потом толчки стали жестче, быстрее, глубже…

Ло…

Я была в секундах от взрыва и стиснула в руках простыни. В секундах от того, чтобы умолять его столкнуть меня с обрыва и позволить свободно парить.

— Я хочу тебя, Логан. Пожалуйста, — я часто дышала, мое тело начало привыкать к удовольствию, которое он доставлял мне.

— Еще нет, — сказал он, отстраняясь и вытаскивая из меня пальцы.

Наши глаза встретились, и от его взгляда я ощутила уверенность, что никогда не останусь одна.

— Алисса, — сказал он дрожащим голосом. — Я люблю тебя, — его глаза увлажнились, и из моих глаз покатились слезы.

«Ты мой лучший друг, Ло», — думала я.

Мы стали друг другу ближе, чем кто-то может себе представить. Он был во всех смыслах частью меня, наши жизни сплелись вместе, как будто мы были одним пламенем, горящим вместе в темноте ночи.

Ему только хотелось плакать, а из моих глаз уже текли слезы.

В его сердце только появлялась трещинка, а мое уже разбивалось.

Ты мой лучший друг.

Он наклонился и поцеловал меня. Он целовал меня с обещаниями того, чего мы никогда не делали друг другу. Он целовал меня с извинениями за то, чего никогда не совершал. Он целовал меня со всем, что было в нем, и я целовала его в ответ со всем, что существовало во мне.

Он встал, снял штаны и боксеры, и, хотя я чувствовала себя в безопасности, бабочки запорхали в моем животе.

— Ты можешь передумать, Хай, — поклялся он. — Ты всегда можешь передумать.

Я протянула руки к нему, и он взял их в свои. Он вернулся ко мне и лег сверху, раздвигая мои колени. Когда наши бедра соприкоснулись, я тихо застонала, мои ноги дрожали от желания, от страха, страсти и любви.

— Я люблю тебя, — прошептала я, давая ему передышку. Его губы раскрылись, но он не произнес ни слова. Лишь выглядел удивленным от того, что кто-то мог любить его. — Я люблю тебя, — повторила я, наблюдая, как смягчается его взгляд. — Я люблю тебя.

— Я люблю тебя, — прошептал он, прижимая свои губы к моим. Слезы капали из его глаз и смешивались с моими собственными. Я знала, как тяжело дались ему эти слова. Знала, как напуган он тем, что так открылся. А еще знала, как сильно люблю его.

— Скажи мне остановиться, если я сделаю тебе больно, — сказал он. Но мне этого не требовалось. Боль была, но желание было сильнее. Он был моим защитным одеялом, моей безопасной гаванью, моим самым прекрасным Ло. Он качнул бедрами напротив моих, скользнув глубже в меня.

— Я люблю тебя, — сказал он.

Толчок.

— Я люблю тебя… — повторил он.

Второй толчок.

— Я люблю тебя… — прошептал он.