Отрыв - Гейл Эйвон - Страница 28

«Я люблю тебя», — подумал Лейн, но вслух не произнес. Вслед за Джаредом он вошел внутрь и, усевшись на диван, теребил рукава худи. Джаред сел рядом с ним и ждал, поглаживая Лейна по шее, из — за чего Лейн ощутил спокойствие, вину и, ввиду двадцатилетнего возраста, возбуждение.

— Когда мне было шестнадцать, мама увидела, как я целую парня. Она ничего не сказала, а всего лишь… вышла из спальни и закрыла дверь. Она так и не проронила ни слова, но я всегда… Это всегда стояло между нами. Понимаешь? — Лейн посмотрел на него. — Они приехали навестить и были так счастливы, Джаред. Они пребывали в восторге, и мне казалось, что все дело в моих отличных выступлениях. Я стал частью команды, и у меня появились друзья. Знаешь, из — за чего они радовались? Из — за Зоуи. И не потому, что она мой первый друг, не имеющий отношения к хоккею. Нет. Они решили, что я больше не гей.

Джаред молчал, и Лейн продолжил.

— Сейчас она попросила передать ей «привет». А я не сообщил, где на самом деле нахожусь. И не сказал, с кем я. Я просто сказал «ладно». Я ссыкло. И хотя меня распирало от возмущения, а Зоуи заверила, что не имеет значения, с кем я сплю, все равно пугает, что они во мне разочаруются. — Лейн вздохнул. — Каким словом можно меня назвать, раз я решил, что рассказом о тебе испорчу родителям праздник?

Джаред издал какой — то звук, и к удивлению Лейна он больше походил на смех — не подлый — а его улыбка была грустной.

— Значит, ты еще не готов им рассказать. Вот и все.

Лейну не понравилось, что Джаред так легко ко всему отнесся. Ему стало бы лучше — стань ему хуже — если б Джаред на него наорал. Он заслужил. Разве нет?

— Зоуи тоже сказала, что я не должен им рассказывать о своей гомосексуальности, и что она не моя девушка. Я должен дождаться кого — то важного и тогда уже сообщать, потому что… — Он замолчал, сомневаясь, стоило ли говорить. Но какого черта? — Я влюбился. Именно так и надо делать.

Он очень внимательно разглядывал шов на рукаве худи.

— Можешь очень быстро пояснить, почему ты им не рассказываешь? — попросил Джаред. Его голос звучал странно, словно еще чуть — чуть, и он зайдется в кашле.

Лейн снова ощутил ужас. Рождество было кошмарным, он был кошмарным, все было кошмарным, и это полностью была его вина.

— Потому что я трус. Говорил же.

— А, да я не о том. — Голос Джареда все еще звучал задушено. Отлично. Лейн его убил. Потрясающе. — Может, ты им не рассказываешь, потому что не влюблен? Рядом с тобой тот, кто не… кого ты не… не то чтоб ты…

Лейн уставился на пятно на полу, где он пролил «Доктор Пеппер», и пытался собрать слова в кучу, чтоб вышло нечто логичное.

— В этом месте Артекса затягивает в болото, Джей. Не понимаю, что это значит…

Наконец — то Джаред развернул Лейна лицом к себе. Он тоже выглядел испуганным и быстро дышал. Почему Джаред был напуган? Это же Лейн облажался. Не он.

— Ты хочешь рассказать родителям?

— Нет. Я хочу, чтоб они знали, но… Зачем мне продолжать объяснения? Звучит так, будто я самый худший бойфренд на планете.

— Вот. Позволь, я кое — что по — быстрому скажу. Ладно? Ты не единственный, у кого есть проблемы. — На лице Джареда отразилась боль, что Лейн понял. Чувства ужасали. — Мои проблемы не идентичны, но… Ты улавливаешь, о чем я спрашиваю? — Он с надеждой посмотрел на Лейна.

— Ты говоришь, прям как я, — улыбнувшись, произнес Лейн. — А я потерялся, что обычно происходит с тобой.

Джаред закрыл глаза, а потом заговорил так, будто давал интервью прессе — будто тренер пояснил, что надо сказать, а ты, изображая естественность, пытаешься повторить.

— Ты говорил, что… должен им рассказать, когда полюбишь. Так?

— Да.

Джаред распахнул глаза, а потом встряхнул Лейна за плечи.

— Не мог бы ты… Я люблю тебя, идиот. Ясно?

— Ясно, — нараспев отозвался Лейн. Он не ответил тем же, посчитав, что Джаред обязан был знать, что у Лейна чувства были аналогичными. Разве Лейн мог его не любить?

— Ладно, — сказал Джаред. Лицо не выражало никаких эмоций, а глаза смотрели холодно, все сияние в них померкло. Он резко поднялся и сухо проговорил: — Ты не обязан никому о нас рассказывать, если нет желания, Лейн. Я не хочу, чтоб ты испоганил отношения с родителями или свою карьеру или что угодно.

— Почему ты злишься? — с тревогой поинтересовался Лейн. Ему до сих пор казалось, что Джаред раздражался из — за истории с родителями. А фраза Джареда о походе в душ вообще была нелогичной. Они так долго проторчали в душе, что даже вода остыла.

Лейн попробовал на это указать, но в ответ получил лишь хлопок двери.

Несчастный, он остался сидеть. Потом поднялся, снял худи, сложил и, войдя в спальню, положил на постель. От одного вида затошнило. Джаред был в ванной, но вода не лилась.

Ему было так мерзко рядом с Лейном, что он даже в одной комнате с ним находиться не мог.

Лейн взял свою сумку и запихнул свои шмотки, застегнул и бросил рядом с худи.

Лейна трясло, что было глупо. Почему он не рассказал родителям? «Позвони прямо сейчас и расскажи, и из — за страха не лишишься того, кто тебя любит». Он постучал в дверь ванной комнаты.

— Что — то изменится, если я позвоню и расскажу? Я позвоню. — Как только пальцы перестанут трястись.

Дверь открылась, и Джаред, у которого все лицо было в креме для бритья, уставился на него уже не таким ледяным, но определенно настороженным взглядом.

— О чем ты? — Он заметил на кровати сумку Лейна и выглядел… Лейн не мог описать словами, но было отвратно.

Он тяжело сглотнул и проговорил:

— Неважно. Прости.

— Не извиняйся, — не глядя на него, изрек Джаред. — Ты не можешь заставить себя чувствовать то, чего нет.

Лейн явно что — то упустил.

— Погоди.

— Лейн…

— Нет, просто подожди. — Он сел на кровать, анализируя все, будто хоккейный матч.

В голове он составил диаграмму нападения и защиты и тщательно разносил все элементы ситуации. И тут до него дошло, в чем была проблема.

«Ты не можешь заставить себя чувствовать то, чего нет».

Лейн ощутил такое сильное облегчение, что почти расхохотался. Он подошел к Джареду, обнял и смачно поцеловал.

— Не переживай, Артекс. Я понял.

— Мы сейчас вообще в одной комнате находимся? — спросил Джаред и посмотрел на Лейна так, будто тот был сумасшедшим. — И можно больше не упоминать «Бесконечную историю» в каждом диалоге? Пожалуйста.

— Я тоже люблю тебя, — сказал он и заметил, как сияние вновь появлялось в глазах Джареда. Он застенчиво улыбнулся. — Прости. Мне казалось, я уже говорил.

— Я признался, а ты ответил «ясно», Лейн. А еще ты выглядишь смешно. У тебя на лице крем для бритья. Ты вообще бреешься? Или бритва отказывается касаться твоего смазливого личика?

— Какое мерзкое щебетание, — проинформировал Лейн. Он опять его поцеловал и впихнул обратно в ванную. Поверх плеча Джареда он увидел свое лицо в зеркале. Он действительно смотрелся глупо. — Наверно, мне нужно еще раз принять душ.

— Наверно, — пробормотал Джаред и подтолкнул его в сторону кровати. — Это может подождать. Меня вроде как завела вся эта фигня в стиле Санты «Аберкромби и Фитч», которую ты затеял. Что нелепо. Но, Лейн быть твоим бойфрендом значит принять всю нелепость и жить с ней. Вот что я уяснил.

И вместе с этими словами вернулась вся рождественская радость.

Тем вечером они заказали на дом китайскую еду и смотрели фильм из коллекции Джареда, которая насчитывала четыре диска. Два были о выигрыше «Эвеланш» Кубка Стэнли, один назывался «Удар по воротам» и еще один — «Внезапная смерть» с Жан-Клодом Ван Даммом.

Они смотрели последний. Лейну подумалось, что еще до окончания фильма они уже будут целоваться. Но кино оказалось довольно занимательным, поэтому они досмотрели его до конца.

Прежде чем лечь спать, Джаред сказал:

— Знаешь, я говорил серьезно. О том, что ты не обязан сообщать родителям, пока не будешь готов.