Молот Господень - Кларк Артур Чарльз - Страница 21

– Мы должны будем обследовать астероид, выбрать подходящее место, установить «Атлант», проверить все системы – и запустить его. Конечно, его воздействие на тело массой миллиарды тонн будет неизмеримо малым. Но отклонение всего на несколько сантиметров, если этого можно добиться прежде, чем астероид пересечет орбиту Марса, будет достаточным, чтобы заставить его промазать и проскочить мимо Земли на сотни километров…

Сингх сделал паузу, ощущая легкое смущение. Все сказанное было элементарно для команды, но для геологов и астрохимиков могло оказаться внове. Он серьезно сомневался, смогут ли они связно изложить ему три закона Кеплера, не говоря уже о том, чтобы вычислить орбиту.

– Я плохо умею произносить вдохновляющие речи, да и не считаю их необходимыми. Все вы знаете, что мы должны делать, и у нас нет времени, чтобы растрачивать его впустую. Теперь потеря даже нескольких дней смогла бы полностью изменить исход дела и обернуться концом истории – по крайней мере на Земле – вместо безобидного пролета астероида мимо планеты.

– Еще одна вещь. Названия очень важны – взгляните на всех этих Троянцев вокруг нас. Мы только что получили информацию из MAC об официальном наименовании. Какой-то грамотей копался в индусской мифологии и случайно наткнулся на богиню смерти и разрушения. Ее имя Кали.

Глава 24

Отпуск на берег

– Папа, а как выглядели настоящие марсиане? Роберт Сингх с любовью смотрел на свою дочку – формально ей было десять лет, хотя с тех пор, как она родилась, планета, где она жила, совершила только пять оборотов вокруг Солнца. Ни от одного ребенка нельзя ждать, что он вытерпит 687 дней между днями рождения, так что продолжительность года оставалась единственным пережитком земного календаря, который еще сохранился. Если бы его окончательно изжили, Марс разорвал бы еще одну ниточку, связывающую его с колыбелью человечества.

– Я знал, что ты собираешься спросить меня об этом, – ответил он. – И я отыскал вот это. Слушай…

«Тот, кто не видел живого марсианина, вряд ли может представить себе его страшную, отвратительную внешность. Треугольный рот с выступающей верхней губой, полнейшее отсутствие лба, никаких признаков подбородка под клинообразной нижней губой, непрерывное подергивание рта, горгоновы…» – Кто такая Горгона?

– «…горгоновы щупальца…» – А!

«…а в особенности пристальный взгляд огромных глаз – все было полным жизни и в то же время напряженным, нечеловеческим, завораживающим и безобразным до тошноты. Маслянистая темная кожа напоминала скользкую поверхность гриба, неуклюжие, медленные движения внушали невыразимый ужас». Ну, Мирелла, теперь ты знаешь.

– Что ты читаешь? А, путеводитель по Дисней-Марсу! Когда же мы пойдем туда?

– Это зависит оттого, насколько хорошо одна молодая леди учит уроки.

– Нечестно, папа! С тех пор как ты вернулся, у меня совсем не было времени.

Сингх почувствовал легкий укол совести. Похоже, он слишком уж монополизировал свою дочурку и ее младшего братишку всякий раз, когда мог отлучиться со сборки и отладки «Атланта» на кораблестроительном заводе Деймоса. Его надежды навещать семью тайком мгновенно улетучились, как только он ступил на Марс и увидел толпу журналистов и фотокорреспондентов, ожидающих его в Порт-Лоуэлле. Он и не знал, что стал вторым самым популярным человеком планеты.

Первым был, конечно, доктор Миллар, чье открытие Кали уже изменило – а возможно, изменит и еще – больше судеб, чем какое-либо другое событие в истории человечества. Хотя герои дня и общались друг с другом раз шесть посредством электронных средств связи, лично они еще не встречались. Сингх избегал такого столкновения: им нечего было сказать друг другу нового, а астроном-любитель оказался явно неспособным выдержать бремя своей неожиданной славы. Он стал высокомерно-снисходительным и обычно говорил о Кали «мой астероид». Ну ничего, рано или поздно твои приятели-марсиане поставят тебя на место: уж в этом они мастера.

Дисней-Марс был совершенно крошечным по сравнению со своим знаменитым земным предшественником, но, попав туда, вы бы этого не сказали. Средствами диорамы и голографинеских проекций он показывал Марс таким, каким люди представляли его когда-то в своих мечтах о будущем и каким однажды, как они надеялись, он станет. Хотя некоторые критиканы с недовольством утверждали, что точно такое же впечатление можно создать с помощью Мыслителя, это было просто неправдой. Достаточно было взглянуть на марсианского ребенка, гладящего настоящие земные камни, чтобы понять разницу.

Мартин был еще слишком мал для такой экскурсии, и его оставили под надежным присмотром Дорки – новейшей модели домашнего робота. На самом деле даже Мирелла не была достаточно взрослой, чтобы понять все увиденное, но ее родители знали, что она этого никогда не забудет. Она с огромным удовольствием визжала, когда из своих цилиндров выползали уэллсовские чудовища с щупальцами, и с трепетом следила, как их безобразные треножники шествовали по пустынным улицам удивительного незнакомого города – Лондона эпохи королевы Виктории.

И ей ужасно понравилась красивая Дежа Торис, принцесса Гелия, особенно когда прозвучал ее мелодичный голос: «Добро пожаловать в Барсум, Мирелла». Однако Джона Картера чуть было не выкинули из сценария: переселение таких кровожадных персонажей отнюдь не приветствовалось марсианской Торговой палатой. В самом деле, мечи! Да ведь куски металла, обработанные с такой преступной безответственностью, могут нанести серьезные ранения посетителям, если только с ними не обращаться со всей предосторожностью…

Мирелла также пришла в восхищение от удивительных зверей, которыми так щедро заселил марсианский ландшафт Берроуз. Правда, ее привел в замешательство один вопрос из области экзобиологии, который Эдгар Райе довольно беспечно обошел молчанием.

– Мама, – сказала она, – меня вывели из яйца?

– И да, и нет, – рассмеявшись, ответила Чармаина. – Но совершенно точно, что не из такого, какие откладывала Дежа. Когда мы вернемся домой, я попрошу Библиотеку объяснить тебе разницу.

– А у них действительно были машины, которые умеют делать воздух, чтобы люди могли дышать снаружи?

– Нет, но у старика Берроуза была верная идея. Это как раз то, что мы пытаемся сделать. Ты увидишь, когда мы пройдем через раздел, посвященный Брэдбери.

С гор спускалось нечто необычное.

Это была машина, похожая на желтовато-зеленое насекомое, на богомола. Она плавно рассекала холодный воздух, мерцая бесчисленными зелеными бриллиантами, сверкая фасеточными рубиновыми глазами. Шесть ног машины ступали по древнему шоссе с легкостью моросящего дождя, а со спины машины на Томаса глазами цвета расплавленного золота глядел марсианин, глядел будто в колодец…

Мирелла была очарована и еще больше озадачена ночной встречей землянина и марсианина, каждый из которых был для другого плодом воображения. Когда-нибудь она поймет, что это было мимолетным столкновением двух эпох над бездной времени. Ей понравились изящные песчаные корабли, скользящие по пустыне, огненные птицы на прохладном песке, золотые пауки, плетущие тонкие нити паутины, лодки, похожие на бронзовые цветы на глади широких каналов. И она горько плакала, когда хрустальные города погибли прямо на глазах захватчиков с Земли.

«ОТ МАРСА, КАКИМ ОН НИКОГДА НЕ БЫЛ, К МАРСУ, КАКИМ ОН БУДЕТ» – гласила надпись у входа в последнюю галерею. Капитан Сингх не смог удержаться от улыбки при виде этого «БУДЕТ» – типично по-марсиански в своей самонадеянности. На искушенной старушке-Земле написали бы «МОЖЕТ БЫТЬ, БУДЕТ».

Завершающая экспозиция была почти устаревшей по своей простоте и ничуть не менее впечатляющей. В наступавшей темноте они сели у венецианского окна, глядя вниз на море тумана, пока позади них не взошло далекое солнце.

– Долина Маринера, Ночной лабиринт сегодня, – произнес приятный голос на фоне тихой музыки.