Молот Господень - Кларк Артур Чарльз - Страница 15

Техник-сержант Руби Гольденберг была не просто белой, а дочерью раввина и до своей отправки на базу «Король Фейсал» в Дахране никогда не видела ничего более экзотического, чем «Диснейленд». Она весьма хорошо разбиралась и в иудаизме, и в христианстве, но ислам открыл для нее поистине новый мир. Он очаровал ее своим глубокомысленным отношением к основным доктринам, а также многовековой традицией терпимости, которая сегодня в значительной степени утрачена. Особенно ее восхищало искреннее уважение к обоим пророкам различных вер, Моисею и Иисусу. Правда, со своими по-западному эмансипированными взглядами она выдвигала решительные оговорки относительно положения женщин в наиболее консервативных мусульманских государствах.

Сержант Гольденберг была слишком занята обслуживанием электронной аппаратуры ракет «земля – воздух», чтобы активно втянуться в религиозную деятельность, пока «Буря в пустыне» сама собой не улеглась; но семена были брошены. Вернувшись в Соединенные Штаты, она воспользовалась своим ветеранским правом на образование и поступила в один из немногочисленных исламских колледжей – шаг, который повлек за собой не только борьбу с чиновниками Пентагона, но и разрыв с собственной семьей. Уже через два семестра она вновь продемонстрировала свою независимость, когда ее оттуда исключили.

Что стояло за этим несомненно значительным событием, так и осталось абсолютно неизвестным. Составители жития пророчицы утверждают, что она подвергалась преследованиям со стороны наставников, неспособных достойно отразить ее острую критику Корана. Беспристрастные историки дают более земное объяснение: у нее был роман с каким-то студентом, и, как только стала очевидной ее беременность, она исчезла.

Частица правды может быть в обеих версиях. Пророчица никогда не отрекалась от молодого человека, который объявил себя ее сыном, а также не делала серьезных попыток скрывать впоследствии свои любовные связи с лицами обоих полов. И в самом деле, более свободное отношение к сексуальным вопросам, почти граничащее с индуизмом, было одним из самых разительных отличий хрислама от породивших его религий. Это определенно способствовало его популярности: ничто другое не могло более приятно контрастировать с пуританством ислама и сексуальной патологией христианства, которая отравила миллиарды жизней и достигла своего апогея в извращенности обета безбрачия.

После исключения из колледжа Руби Гольденберг исчезла более чем на двадцать лет. Тибетские монастыри, католические ордена и множество прочих претендентов впоследствии выдвигали доказательства именно своего гостеприимства, ни одно из которых при ближайшем рассмотрении не оказалось удовлетворительным. Нет никаких свидетельств и того, что она скрывалась на Луне – в относительно небольшой лунной популяции было бы несложно обнаружить ее следы. Словом, бесспорно лишь одно: пророчица Фатима Магдалина появилась на мировой арене в 2015 году.

Кто-то точно охарактеризовал христианство и ислам как «книжные религии». Хрислам, их детище и предполагаемый преемник, опирался на технологию неизмеримо большей силы.

Он стал первой байтовой религией.

Глава 16

Райский канал

Каждый век говорит на своем собственном языке, полном терминов, многие из которых показались бы бессмысленными столетие назад, а еще через сотню лет напрочь забудутся. Некоторые из них заимствованы из области искусства, спорта, моды или политики, но в своем большинстве – это детища науки и технологии, включая, конечно, и военную.

У моряков, чьи предшественники тысячелетиями бороздили мировые океаны, есть пунктик – и, с точки зрения сухопутных жителей, непостижимый: употребление в повседневной жизни терминов и команд, с помощью которых они управляются со снастями, от чего подчас зависит их жизнь. Когда в начале XX века автомобиль начал колесить вдоль и поперек по континентам, в обиход вошла масса непривычных новых слов, а старые получили новый смысл. Кучер двухколесного экипажа викторианской эпохи был бы абсолютно сбит с толку всеми теми словечками – скажем, переключение передач, сцепление, зажигание, «дворник», дифференциал, свеча зажигания, карбюратор, – которыми его внук без всяких усилий будет пересыпать свою обыденную речь. А тот в свою очередь в равной степени придет в замешательство, услышав про электронную лампу, антенну, волновой диапазон, тюнер, частоту…

В век электроники, особенно с пришествием компьютеров, неологизмы стали плодиться со скоростью урагана. Микрокристалл, жесткий диск, лазер, компакт-диск, видеомагнитофон, магнитофонная кассета, мегабайт, программное обеспечение – эти термины были бы совершенно бессмысленны до середины XX века. А с приближением нового тысячелетия нечто до сих пор непривычное – на самом же деле парадоксальное – начало появляться в словаре обработки информации: виртуальная реальность (ВР).

Результаты работы первых ВР-систем были почти столь же несовершенны, как и первые телевизионные показы, но все-таки достаточно впечатляли, чтобы к ним привыкнуть. Трехмерные широкоугольные образы настолько полно овладевали вниманием человека, что их качество (движение резкими толчками) и некоторое сходство с мультфильмом отходили на задний план. По мере того как четкость изображения и качество изготовления мультипликации улучшались, виртуальный мир все ближе и ближе смыкался с реальным, но их всегда можно было различить, пока существовали неуклюжие приспособления типа нашлемных индикаторов и вспомогательные перчатки для управления ими. Для того чтобы сделать иллюзию полной и окончательно сбить с толку, надо было обойти внешние органы чувств – глаза, уши и мускулы – и вводить информацию непосредственно в нервную цепь.

Идея «Машины мечты» насчитывала по меньшей мере сотню лет, прежде чем совершенствование методики сканирования мозга и развитие нанохирургии сделали ее осуществимой. Первые агрегаты, как и первые компьютеры, представляли собой груду оборудования, заполняющего целые комнаты, и, подобно компьютерам, с поразительной скоростью были миниатюризованы. Однако их применение ограничивалось тем, что они работали через электроды, имплантированные в кору головного мозга.

Настоящий переворот произошел, когда (после того как целое поколение медиков признавало это невозможным) удалось усовершенствовать Мыслитель. Ячейка памяти, хранящая терабайты информации, была подсоединена посредством волоконно-оптического кабеля к плотно облегающему голову шлему, буквально набитому клеммами размером с атом, безболезненно контактирующими с кожей черепа. Мыслитель стал настолько незаменим не только для развлечения, но и для образования, что в течение жизни одного поколения каждый, кто мог себе позволить, приобрел его – и смирился с лысым черепом в качестве неизбежной расплаты.

Будучи вполне транспортабельным. Мыслитель так никогда и не был доведен до портативной модели, на что имелись веские причины. Любой, кто ходил повсюду, полностью пребывая в виртуальном мире – даже в знакомой домашней обстановке, – не мог долго вынести этого.

Возможности Мыслителя для получения искусственных переживаний – особенно эротических благодаря быстро разработанной гедонистической технологии – были сразу же всеми усвоены, однако он нашел и более серьезное применение. Стало возможным быстрое приобретение знаний и навыков благодаря целой библиотеке «Модулей памяти» или кристаллов памяти. Между тем самым привлекательным оставался «Полный дневник», который позволял хранить, а затем воспроизводить определенные моменты жизни – и даже подправлять их по своему желанию.

Благодаря своей квалификации в области электроники пророчица Фатима Магдалина стала первой, кто понял возможности Мыслителя для распространения доктрин хрислама. У нее, конечно, были и предшественники: в XX веке «телеевангелисты» пользовались в своих целях системой радиовещания и спутниками связи, но технология, которую могла развернуть она, была безгранично мощнее. Вера всегда в большей степени затрагивала чувство, чем рассудок, а Мыслитель мог взывать к обоим.