Весы Лингамены (СИ) - Орлов Роман - Страница 47

   - Но это уж слишком! - прорвало тут Петрония. - А ну как сейчас ещё ИБ задумает Бога искать, и им 10% имеющейся энергии подавай, потом ещё под шумок ребята Карта и Акватории начнут требовать каждая по 10% Земной коры, а Институт Земли и вовсе решит пешеходный мост на Луну строить! Этак мы планету разорим и оставим без тепла. А то ещё Пустоты, упаси Неймар, опять пойдут... Подумайте, Лингамена, то, что вы просите, невозможно на данном этапе развития. Мне кажется, когда мы брали по чуть-чуть - природа ещё терпела, но если так замахиваться, то нам несдобровать.

   - Но советник Петроний, - возразила Лингамена, - энергии и материала всё равно много больше, чем нужно. Неужели вы не видите, что на данный момент в мире нет ничего более важного, на что это можно было бы потратить?

   Тут Вербис Тацито решил, что общение стало принимать неконструктивные формы и счёл нужным объявить всеобщее голосование по проекту ИКИППСа.

   - Голосуем, пришло время голосовать! - провозгласил он громко.

   - Вы, значит, саму науку ставите выше предмета её изучения... - пробормотал недовольный Петроний Галашет. - Ладно, вижу, что большинство ваш проект поддерживает, - добавил он, глядя на результаты, - но только не говорите потом, что советник Петроний вас не предупреждал...

   Так, после соблюдения ещё некоторых формальностей, беспрецедентный проект Института Кармоведения был единогласно одобрен Советом Земли, и даже въедливый советник Петроний, немного поколебавшись, проголосовал "за".

   - Ну хорошо, проект утверждён! - громко объявил советник Аргоний. - Теперь давайте всё-таки обсудим некоторые моменты. У Института Земли есть несколько вопросов, насколько я понимаю.

   Совет Земли и Институт Земли функционировали в одном здании и имели несколько общих сотрудников. Но если первый только принимал решения мирового масштаба, то второй подробно изучал все происходящие на планете процессы.

   - У меня вопрос, Лингамена, - сказал поднявшийся мужчина по имени Адиль Мет. Он был не молод, а проницательный взгляд его говорил о принадлежности к пантеону служителей науки. - А нет ли шанса, что в случае открытия ммм... полной детерминированности вселенной, ваш эксперимент поможет побороть нашу единственную, но встающую во весь свой гигантский рост проблему - проблему Пустот?

   - Уточню, что это единственная проблема мира физического, - заметила Лингамена, - но есть ещё моральные, прошу заметить... Что ж, давай попробуем прикинуть, Адиль Мет. Скажи для начала, верно ли то, что многолетний анализ на вычислителях так и не выдал рецепт, как справиться с серо-бурым веществом, великое множество коего лежит себе на полях Пояса Пустот?

   - Это верно, - уныло проговорил Адиль. - Нам не удаётся получить химическое соединение, которое могло бы воздействовать на серое вещество Пустот.

   - Прошу прощения, не специализируюсь на химии веществ... но насколько я понимаю, в природе не существует ничего абсолютного, нерушимого, что, кстати, и доказывают наши машины желаний. Всё ведь подвержено этому круговороту - любая материя, любые соединения?

   - В теории это так. Наука считает, что любые соединения можно разложить на составляющие или получить из них другие вещества. Но Пустоты, возникшие относительно недавно, пока не поддаются никакому воздействию и захватывают всё больше и больше места, превращая в свою безжизненную массу всю окружающую их материю. Но, видите ли, наука - это наука, и она продолжает считать, что проблему Пустот вполне можно со временем решить. Главное только, чтобы случилось это несколько ранее окончания текущего мирового цикла.

   Уста Адиля тронула бледная улыбка, и Лингамена почувствовала, что нужно сказать что-то обнадёживающее.

   - Я понимаю, что ты хочешь от меня услышать, - сказала она задумчиво. - Наш эксперимент призван доказать существование чёткой причинно-следственной связи на уровне событий и человеческих поступков. Сюда не входят химические реакции, распад, полураспад и многие другие природные явления. По крайней мере, пока. Но вот что мне непонятно. За триста лет вычислений машины так и не подобрали нам формулу вещества, способного рассеять, аннигилировать Пустоты, так ведь?

   - Так, - угрюмо согласился Адиль Мет.

   - Эта суперстойкая двухцветная вязь, - начала Лингамена убеждённо, - не более чем химическое соединение, которое, тем не менее, не поддаётся машинному анализу, теоретически способному перебрать все комбинации составляющих вселенную частиц! Не означает ли это, что кроме определённой совокупности атомов в Пустотах может быть примешано что-то такое, к чему наша драгоценная наука ещё даже не притрагивалась?

   Тут Лингамена с надеждой посмотрела на Дариму.

   - Скажи нам, дорогая, а что об этом говорит Учение? Кармический закон распространяется только на живые мыслящие существа? Попадают ли в эту категорию неодушевлённые предметы (или то, что под ними подразумевает современная наука)?

   - Непосредственно об этом в сутрах не говорится, - ответила Дарима, немного подумав. - Но чётко даётся понять, что кармический закон един для всего. Простите, я понимаю, что для поднятого вопроса эта формулировка слишком обобщающе звучит. Я попробую посоветоваться со своим учителем, когда навещу его.

   - Я тоже поддерживаю проект ИКИППСа, поэтому и пришёл сюда сегодня, - начал Адиль. - И считаю, что раз Учение говорит нам о том, что всё едино и подчиняется одному и тому же закону, то это значит... что мы просто ещё не в силах ни открыть его, ни, тем более, доказать.

   - Вспомните легенду о душах камней, - продолжил учёный после паузы. - Если они живы, то и они подчиняются тому же единому закону.

   - Можно даже не привлекать на помощь мифы и сказания древней Земли, - вырвалось вдруг у меня. - Нас же окружают кристалловизоры. Мне кажется, они и есть ярчайший тому пример.

   Тут все в Зале обратили на меня внимание, и я несколько смутился.

   - Простите, это у меня само вырвалось, - пробормотал я, - не хотел прерывать...

   - О, что ты, Минжур! - воскликнул Адиль Мет. - Ты указал нам на очевидный факт, который мы почему-то упустили в своих рассуждениях. Итак...

   - Материя бывает разумной, - сказала за Адиля Лингамена. - Что об этом может сказать представитель Института Земли?

   - К сожалению, - молвил с плохо скрываемым раздражением Адиль Мет, - Институт Земли не имеет никакой информации об этом. Это ведь передовой край науки, Лингамена, и вы хорошо это знаете.

   - Да упаси вас Неймар! - воскликнула учёная, видя реакцию собеседника. - Я, разумеется, далека от какой-либо иронии, ты как-то превратно истолковал мой вопрос. Нам просто было необходимо, чтобы ты, Адиль, подтвердил либо опровергнул эту теоретическую выкладку.

   - Хорошо. Я как представитель Института Земли, - заговорил нарочито скучным голосом Адиль, - не могу ни подтвердить, ни опровергнуть того, что материя разумна. По крайней мере, применительно ко всей земной материи. Кристалловизоры, к примеру, как тут было правильно замечено, разумны безотносительно к тому, считаем ли мы их таковыми или нет.

   Тут Дарима, стоящая рядом с Лингаменой, подмигнула мне и попросила слово.

   - Я только что говорила, - начала девушка, - что закон причинности может быть применён абсолютно ко всему, что нас окружает. И хотя детали этого, как было сказано, желательно ещё уточнить у моего учителя, но уже сейчас возникает непонятная ситуация. Не хочу искусственно нагнетать обстановку и лишний раз будоражить умы собравшихся... но вот касаемо Пустот... Вы уж простите моё дилетантство, но из всего, прозвучавшего сегодня, мне кажется, можно сделать лишь один верный вывод: возникавшая в результате работы первых поколений квазираспылителей серая масса является не просто кучкой слипшихся под воздействием законов химии атомов. Отчасти, это доказывает тот факт, что за продолжительное время ни мощнейшие вычислители, ни кристалловизоры, ни современные машины желаний так и не смогли подобрать к ней ключ. Я думаю, мы столкнулись с неизвестной формой жизни, порождённой, быть может, нашими неосторожными манипуляциями с материей.