Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Мартин Ида - Моя сумма рерум Моя сумма рерум

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Моя сумма рерум - Мартин Ида - Страница 32


32
Изменить размер шрифта:

В мужской красоте я не разбирался, но в тот момент они оба показались мне невероятно красивыми. Было бы здорово их вот так снять и в Лёхину Инсту кинуть, чтобы его девчонки порадовались. Однако телефон остался в куртке, и я поленился за ним лезть.

Вместо этого лежал и медленно осознавал, что за столь короткое время я уже успел к ним привязаться.

На следующий день мы ломали сарай. Домик оказался низенький, деревянный, без фундамента и пола. Всё его малюсенькое пространство было доверху заполнено строительной и бытовой рухлядью и обросло паутиной.

Дядя Вова выдал нам белые матерчатые перчатки, лом, два топора, плоскогубцы и большущую кувалду и, велев потихоньку, не совершая резких движений, приступать к выполнению первого этапа работ, ушел допивать свой кофе.

Минут десять мы действительно аккуратно выносили рухлядь и кидали на специально отведенное место возле забора. Но потом Лёха наткнулся на четыре старые лыжные палки и, отодрав с концов пластиковые кружки, мы начали метать их прямиком в сарай, словно копья. А когда это развлечение всем немного поднадоело, Тифон крикнул:

— А теперь бонусный бросок, — и со всей дури метнул в сарай топор.

Доска, в которую он попал, хрустнула и переломилась.

Лёха восторженно схватился за второй топор. Одним словом, вскоре стена жалобно затрещала, и со страшным грохотом весь сарай рухнул набок. Мы еле успели разбежаться в разные стороны.

Из дома с вытаращенными глазами выскочил перепуганный дядя Вова, за ним бледная как смерть мама. Сначала они кричали на нас, потому что перепугались, а потом принялись препираться между собой. Лёхина мама говорила, что нельзя давать детям такую работу, а отец отвечал, что парни, которые выше его на целую голову никакие не дети, а то, что мозгов нет, так это дело не возраста.

В результате мама психанула и ушла в дом, папа пошел за ней, и они стали ругаться уже в доме. Яростно и очень громко. На улице было слышно каждое слово. Но Лёха беспечно махнул рукой и пояснил, что теперь это затянется надолго, поэтому стали разбирать образовавшийся завал. Решили образовать три кучи, чтобы посмотреть, чья в итоге будет больше. Поскидывали куртки и носились, как угорелые. Однако закончить соревнование так и не получилось, потому что Лёха наступил на доску с гвоздем и пропорол себе ногу.

Под новые крики Лёхиной мамы, дядя Вова повез его в медпункт. Мы же с Тифоном отправились слоняться по округе.

Побродили по дачному поселку и за дырявой сеткой возле крохотной речки-вонючки обнаружили старую ржавую водокачку. Трифонов, как увидел её, сразу скинул куртку на землю и полез.

Лесенка была хлипкая, покореженная, сильно шатающаяся, и когда он успел добраться до середины, левая её сторона вдруг отошла от водокачки целиком, и Тифон повис на ней, как на трапеции. Метров пятнадцать от земли, не меньше. Я чуть не поседел от страха, но слова вымолвить не успел, потому что он, на одних руках, быстро спустился и, легко спрыгнув на землю, стал посмеиваться, что я чересчур бледный.

Я и в самом деле сильно перепугался, и шутить настроения не было. Даже разозлился немного. Сказал, что когда на такое смотришь со стороны, ещё страшнее, чем, когда сам находишься в опасности. В ответ он поинтересовался, был ли я в настоящей, реальной опасности, а не по телеку и, оглядевшись по сторонам, решительным шагом направился в сторону небольшой асфальтовой дороги.

Одним своим концом дорога уходила в манящую, бесконечную даль среди полей, а другим круто поднималась в горку. По ней время от времени проносились грузовики. Через дорогу простиралось убранное поле, за ним — серовато-желтая полоска леса.

Вышли на проезжую часть. Асфальтовое покрытие было темное и влажное, а по обе стороны разделительной полосы проходили светлые, высушенные колесами колеи.

Тифон поднял палец вверх, прислушиваясь. Мы немного постояли, затем внезапно он скомандовал:

— Ложись.

Я не понял, чего он от меня хочет, и не сдвинулся с места.

— Ложись или сам сейчас уложу, — указал на правую сторону дороги. — Быстро.

По-прежнему не врубаясь, я всё же лёг лицом вниз на выставленные вперед руки. Асфальт был мокрый и пах резиной. В ту же секунду на спину навалилась приличная тяжесть —Тифон лёг сверху, полностью накрыв меня своим телом.

— Что происходит? — сдавленно простонал я, но получить ответ не успел.

Из-за бугра показалась большая грузовая машина с огромной красной кабиной. Я машинально дернулся, но Тиф прижал меня собой ещё сильнее. Рычащий звук нарастал, а грузовик мчался на приличной скорости.

Я задергался, спихивая его с себя. Машина приближалась.

— Уйди, — заорал я.

Но сделать ничего не мог, точно парализованный. Он был очень сильный, и мои жалкие сокращения походили на тщетные попытки червяка вылезти из-под придавившего его камня.

Грузовик громко и протяжно засигналил.

В кино часто показывают ситуации, где у героев в случае дикого страха происходит внезапное расслабление мочевого пузыря. Никогда не понимал, как так может произойти, но если бы Трифонов резко не вскочил и, схватив меня за шкирку, не сдернул с дороги, это наверняка произошло бы. Грузовик промчался мимо, постепенно сбрасывая скорость. Огромный многотонный гигант. Меня всего трясло. Я даже наклонился, думая, что сейчас стошнит.

— Всё нормально. У меня всё под контролем, — Трифонов ободряюще похлопал по спине.

— Зато ты теперь взглянул в лицо настоящей опасности.

Послышался визгливый звук тормозов. Грузовик проехал немного и остановился, хлопнула дверца.

— Уматываем! — скомандовал Тифон и рванул в сторону поля.

Я поднял голову и увидел водителя грузовика, который, сжимая в руке бейсбольную биту, направился к нам.

Никогда в жизни я ещё не бегал так быстро. Сердце готово было выскочить через горло. Добежали по вязкому слякотному полю до самого леса и остановились.

— Ну вот, — сказал он со сбивающимся дыханием, — всё хорошо. Чувствуешь тонус? Энергию?

Его раскрасневшееся лицо светилось радостью.

— Иди в задницу, — выпалил я, и сам поразился, что язык повернулся послать его.

Он весело засмеялся и обнял за плечи.

— Когда осознаешь, что всё может в один миг закончится, появляется дикое желание жить. Правда?

За тонкой лесной полосой обнаружилось ещё одно, покрытое золотистой, зыбко колышущейся травой поле. Солнце садилось, и всё вокруг было тронуто его розовым, предзакатным светом.

Тифон остановился, закрыл глаза и глубоко вдохнул.

— Офигеть, как хорошо. Чувствуешь это?

— Что?

— Не знаю. Это. Неужели не чувствуешь? Такое мощное и большое. Приятное и болезненное одновременно. Будто что-то рвет изнутри и ноет, как незаживающая рана, но тебе всё равно это нравится.

Я прислушался к себе. Посмотрел на озаренный горизонт, на розовые облака, на трепещущую золотую траву, затем перевел взгляд на него.

Он был так переполнен этими смешанными эмоциями, так распален воздухом, происшествием на дороге, водокачкой и природой, что в розоватом свете уходящего солнца, с широко расправленными плечами, поднятым вверх подбородком и горящим взглядом, вдруг показался мне всесильным и вдохновенным, как молодой бог.

И тогда я вдруг ухватил. Почувствовал, как сначала кольнуло, а потом медленно потекло по венам нечто теплое, безмятежное, и вместе с тем крайне волнующее. Закрыл глаза и тоже глубоко вдохнул вечерний осенний воздух. Такое ощущение, что весь мир наполнился тобой, а ты им. Будто ты и есть этот самый мир. Всесильный, необъятный, головокружительный.

А когда вернулись, дядя Вова ругался с женой уже по поводу Лёхиной ноги. Сам же Лёха с перебинтованной ступней возлегал на раскладушке наверху и читал Керуака. Обнаружить Криворотова с книгой было очень удивительно. Однако, завидев нас, он отшвырнул её в сторону и принялся рассказывать, какая шикарная была медсестра в травмпункте, и как эротично она перевязывала ему ногу. Лёха был уверен, что она положила на него глаз, и даже собирался пропороть себе вторую ногу, чтобы встретиться с этой женщиной снова.