Корпорация "Дар" (СИ) - Балий Мунгит - Страница 42

Она отклонилась от меня и на её полированном лице появилась улыбка. Она выдержала театральную паузу, а потом из-за ее спины стали раскладываться, переливающиеся всеми цветами радуги, четыре черных вытянутых крыла. Когда крылья полностью расправились и окрепли, подтверждая свою силу короткими взмахами, Трекка медленно взлетела, оторвавшись на полметра от земли, грациозно вытянув перед собой одну ножку, она плавно стала вращаться вокруг своей оси, наслаждаясь полетом.

Она остановилась напротив Тени.

– Твое имя - Румар?

- Да, моя королева. – Он несколько раз, стрельнул глазами во все стороны, глядя на сокланов, и на меня. Как будто, Трека выдала страшную буржуинскую тайну.

- Моей волей ты переходишь в подчинение к моему отцу. Примет ли он тебя в клан, покажет время. Ты делаешь все, что он тебе прикажет. Если он прикажет умереть, ты умрешь! Ты меня понял?

- Да, моя королева. Ты очень добра ко мне, королева. Я буду верно служить Грихе из клана Вар!

- Да, я добра. Я вся в моего папочку.

Она задорно посмотрела на меня.

- Отец, я могу пригласить своих офицеров сюда? А то у них в нетерпении разорвется сердце. Остальные дождутся наверху. Я их всех чувствую, на любом расстоянии. Как и они меня.

Я поднял брови в удивлении.

- Конечно, зови их. Для них, наверное, это большой праздник.

Она шевельнула ушками, и тут же около пятидесяти стрикозлов, а наверное правильнее теперь сказать, Сиктов, спустились на веревках к нам. Они тут же склонились перед ней, встав на одно колено. Один из Сиктов, как-то странно взглянул в мою сторону. Трекка то же увидела этот взгляд. Миг и она уже поднимала его ножом, уперев оружие в подбородок.

- Расскажи мне, Хекко, что означает такой недоброжелательный взгляд в сторону моего отца.

- Может ли называться отцом королевы тот, кто украл королевское яйцо?

Мои брови опять поползли вверх:

- Расскажи мне, как будучи королевским хранителем потомства, ты расстался с королевским яйцом? – Она обратилась ко мне.

- Пап я все поняла, у тебя еще один кандидат в добровольные рабы.

- Моя королева, прости меня, я потерял в бою потомство, и Гриха передал мне два сосуда жизни Сиктов, но он утаил третье яйцо, с твоей жизнью.

Она оглядела всех присутствующих, в поиске кого-то. Найдя его, спросила:

- Егор, прошу тебя, можешь ты мне одолжить на время кольцо истины?

- Конечно принцесса, – Егор, как и все мы, понимая мизансцену события, с тревогой передал ей кольцо. Она взяла крепкой рукой, почти вывернув растопыренные пальцы руки Хекко, и на один из них надела кольцо истины.

- Пап, пожалуйста, расскажи, как все было.

Я вкратце рассказал, как все было, и предложил извинить напрасные обвинения от Хекко. Трекка, все это время не отпускала руку Хекко, и смотрела ему в глаза, которые с каждым моим словом тускнели. По завершении моего рассказа, она, глядя в его почти совсем потерявшие всякий блеск глаза, спросила:

- Скажи, мертвец, говорил ли мой отец правду?

Видимо, из-за дикой боли в руке, на «Земле» я бы назвал лапке, Хекко еле выдавил из себя, не столько шелестом, сколько скрипом своих хитиновых пластин.

- Да, моя королева. Прости меня. Гриха, я ошибся. И ты, действительно отец нашего рода.

Видимо, в правилах принцесс и королев Сиктов не входили излишняя милость и мягкость. После того как она сняла с его пальца кольцо, она произвела такой силы удар в челюсть Хекко, что тот улетел в дальний конец пещеры и замер на долгие полчаса. После нескольких минут такого нокаута, мы все были уверены, что он умер. Но через полчаса он пришел, пошатываясь, и я дал ему отпить из фляги воду с живой водой. Он принял флягу, и сделал жадный глоток как после тяжелого похмелья, отряхнул голову. Трекка взглянула на него, и сказала короткую команду:

- Переходишь в подчинение к Грихе, навсегда. Я не хочу тебя больше видеть.

Я приобнял ее и, улыбнувшись, сказал:

- Трекка, девочка, как ты думаешь, ели бы все вышло не так? Если бы тебя не вынашивал Кап, в своей теплой сумке, родилась бы королева, или это бы был мой сын Трек, один из многих солдат, ожидающий рождения долгожданной королевы?

Она уперлась в меня своей бесконечной сеткой глаз.

- Поверь, я до сих пор мечтаю об этом. Если бы ты знал как. Давай уже не будем поднимать эту тему разговора. Произошло то, что произошло. Хекко - твой боевой раб, как и Румар.

- Нет, Трекка, позволь мне не согласиться. В моем мире совсем недавно не стало рабов, чуть больше ста лет. И мы, те, кто знает историю, и с сочувствием относится к трагедии человечества, имеющего период рабства, болезненно воспринимаем такой факт рядом с собой. Я бы хотел в качестве извинения, но без всякого чувства вины, получить боевых товарищей в войне против императора. Вместо отягощенных своей ошибкой слуг, или тем более рабов.

- Наверное, ты прав. Пусть будет так. Я вот все не могу понять, кто из нас вобрал в себя память и опыт тысячелетней истории своего народа? – Она улыбнулась и постучала тихонечко кулаком мне по груди. – Ноя хочу от них клятвы верности, принесенной тебе. Я не хочу подвергать тебя опасности от этих, - она опять сверкнула глазами в их сторону, - воинов.

Она подозвала одного из офицеров и что-то ему сказала. Он тут же исчез, настолько быстрой была его скорость передвижения.

- Отец, сокланы, мои подданные! После принесения клятвы верности я предлагаю отпраздновать становление нашего клана «ВАР», обретением новых друзей! Ну и, мой титул. – Последняя фраза была сказана медленно с какой-то досадой.

Мы, земляне, радостно зааплодировали и заулюлюкали. Я, как пушинку, поднял Трекку на руки и закружился с ней по поляне. Потом, увидев Сиктов, понял что сделал это зря. Она, конечно, меня обняла и весело хохотала, во всем ее облике читалось счастье, но на Сиктов было больно смотреть, они наверное, на инстинктах, в попытке сохранить жизнь, настолько долгожданной и драгоценной королеве, окружили нас, ловили взглядом каждое движение, покачивались с каждым моим наклоном. Я, быстро сообразив, опустил ее и поклонился в реверансе:

– Королева…

- Нет, папка, так не честно! Я хочу танцев! Музыки!

Теперь она схватила меня и как пушинку подняла на руки и закружилась. Это были совсем новые ощущения. Я был впервые в ситуации носимого на руках, да еще и столь хрупкой Треккой.

Даша громко запела, слегка притоптывая, сложив руки на груди, покачивая плечами и сверкая глазами игриво глядя на Макса:

Ой, ты, Порушка, Параня, ты за что любишь Ивана?

Ой, да я за то люблю Ивана, что головушка кудрява.

Через секунду запел и Макс. Видимо это была их домашняя заготовочка.

Я за то люблю Ивана, что головушка кудрява,

Что головушка кудрява, а бородушка кучерява.

Что головушка кудрява, а бородушка кучерява,

Наши все пустились в пляс, притоптывая и подпевая, кто что смог. Трекка ошарашено опустила меня и с радостным удивлением уставилась на поющих и танцующих. Она оглянулась на своих офицеров и крикнула: - Ну, где, где музыканты!?

Кудри вьются до лица, люблю Ваню-молодца...

Кудри вьются до лица, люблю Ваню-молодца,

И тут я услышал звук дудочки, гармонично вплетающейся в музыку песни. Я нашёл взглядом источник звука и с удивлением обнаружил Румара, наигрывающего на маленькой дудочке.

Уж как Ванюшка по горенке похаживает,

Уж как Ванюшка по горенке похаживает,

И через секунду две скрипки, или еще что-то, что использовали два офицера Сиктов, какие-то смычковые инструменты, по звуку очень напоминающие скрипку, влились в музыку и пение.

Он сапог и об сапог и поколачивает.

Он сапог и об сапог да поколачивает,

Свои ласковые речи приговаривает.

Трекка летала, Сикты прыгали, выделывая в воздухе невообразимые кульбиты, Кап хлопал крыльями над провалом пещеры! Мы пели, плясали, по очереди танцуя Дашу и Трекку, в качестве единственных партнерш в этом танце.

Уж как ты меня, сударушка, высушила,