Лето без милосердия (СИ) - Кручко Алёна - Страница 7

— Предлагаете исчезнуть? Куда?

— А вам не все равно? — из темноты за пистолетным дулом послышался смешок. — Главное, чтобы здесь и следа от вашей персоны не осталось. Верней, след останется, — от ещё одного смешка у Боше заныли зубы, — но вести он будет прямиком на тот свет. Наглядно и убедительно, так что не позднее завтрашнего вечера во всех портовых тавернах будут пить за упокой вашей невезучей души.

В горле вдруг адски пересохло. Попросить у Сушёной Воблы напиться? Пожалуй, не стоит. Дьяволов сын и без того уверен, что у Ржавого Боше душа сейчас где-то в пятках.

— И какая у вас замена пути на тот свет? — сухо сглотнув, поинтересовался Боше.

— Нынче утром должен уйти на юг корабль одного моего доброго приятеля. С моей запиской вас возьмут на борт. С этой же запиской можете прийти к коменданту порта назначения. Расскажете ему все, он пристроит вас к делу. Согласны?

Ради того, чтобы выйти живым из этой комнаты, Ржавый Боше согласился бы на все. Но, видно, что-то переклинило в голове, потому что он вдруг спросил:

— А ну как я возьму вашу записульку, а до корабля не дойду? Или уплыву, а там не дойду до коменданта?

Сам тут же ужаснулся: верно говорят, «язык не жернова, а мелет не хуже», но за ним-то прежде такой глупости не водилось! Что мешало согласиться и даже благодарностей отсыпать за доброту и милосердие, а уж потом, подальше от этого дьявола с его пистолетом, решать, что делать дальше? Но Шоррент лишь хмыкнул — это его хмыканье будет, наверное, сниться Боше в кошмарах! — и сказал спокойно, почти равнодушно:

— Насильственно спасать не стану, желаете голову в петлю сунуть — воля ваша. Я-то уже получил, что хотел. Хотя, не скрою, жаль будет. Мастера вроде вас просто так на дороге не валяются.

Это было понятно — куда как понятней, чем пустая благотворительность. И Боше, больше не раздумывая, чтобы снова не ляпнуть несусветной ерунды, сказал:

— Согласен.

В конце концов, не дурак же он совсем. Это сейчас хочется только одного — убраться подальше от Сушёной Воблы и его пистолета, а что делать, когда наниматели ответа спросят? Так и так придётся делать ноги, а тут, считай, все готовое — и транспорт, и прикрытие, и даже, по всему видать, работа на том конце пути. И приятное осознание того, что стараниями несостоявшейся жертвы здесь, в Линде, исчезновение Ржавого Боше не пройдёт вовсе уж незамеченным, и высокомерные ублюдки, которые отправили его убивать Шоррента, нарвутся по полной программе. Дьявольская месть. Дьявольски коварная и дьявольски красивая. И плевать, что сам Шоррент заботится лишь о том, чтобы никто в здравом уме не полез больше его убивать. Какая разница. Важно, что Ржавого Боше вполне устраивают методы, которыми господин Сушёная Вобла обеспечит свою безопасность.

Свою безопасность Лодиас Шоррент готов был обеспечивать любыми методами. И не то чтобы он так уж дорожил жизнью, целостностью шкуры и душевным равновесием. В конце концов, желай он непременно умереть в своей постели от старости, выбрал бы другую службу. Но от его безопасности зависели интересы короны, а к своим обязанностям перед короной Лодиас Шоррент подходил крайне серьёзно. Бездумный риск — удел молодых кретинов, мечтающих о громких подвигах и вечной славе, человеку из Тайной канцелярии слава лишь помешает. Тишина, тайна и эффективность — вот из чего состоит правильно сделанная работа.

Поэтому, отдавая Ржавому Боше записку для капитана Тензоне, Шоррент не слишком полагался на выбитое угрозами и шантажом согласие скрыться. Под дулом пистолета что угодно можно сказать и на что угодно согласиться. Но если, выйдя за дверь, Боше предпочтёт залечь в потайную нору где-нибудь в Линде… Нет, такое развитие событий Шоррента решительно не устраивало.

Следилку он настроил заранее в том самом углу, куда отправил ночного гостя — неприметные, слабые чары из тех, что долго липнут, зато потом и не сбросятся враз. Теперь не нужно выслеживать Боше по старинке, красться следом, прячась в тенях и не выпуская того из виду. Достаточно выйти из дому через четверть часа после него и пройтись по оставленному маячком следу.

Нервы у Ржавого Боше оказались слабоваты для убийцы. Он и не подумал нарушить вырванное угрозами обещание. Отправился прямиком в порт, там отыскал «Летучую бабочку», отдал записку капитану и безропотно засел в отведённом ему закутке в трюме, где никто не обнаружит неучтённого пассажира. Капитана Тензоне предупредил заранее ди Скавалль, так что проблем с размещением не возникло.

— Что ж, прекрасно, — хмыкнул Шоррент. — Попутного ветра, спокойного моря. Теперь разобраться с господами в дорогих перчатках.

Что это за господа, Шоррент подозревал: хотя дорогу он перешёл многим, мало кто стал бы, нанимая убийцу, запугивать того каторгой, мало кто обеспечил бы отлично сделанными и под завязку заряженными амулетами, и уж тем более почти никто не пожелал бы заполучить андарского торгового представителя живьём. Там, где вопрос лишь в конкуренции, предпочитают трупы, и куда надёжней не убийцу в дом подсылать, а подстроить «несчастный случай» в городской сутолоке. Кому нужно «поговорить» с Лодиасом Шоррентом, предварительно отбив охоту к сопротивлению? Либо тирисским «коллегам», либо одарским. А поскольку официальных препятствий деятельности Шоррента не чинили, прикормленных чиновников не трогали и даже слежку вели кое-как, одарские — вероятнее.

Тем лучше: схлёстываться с тирисской Тайной канцелярией в их же столице было бы почти самоубийственной затеей, а избавить Линд от нескольких гостей из солнечного Одара — это, можно сказать, услуга дружественному государству.

Задняя дверь «Кривой акулы» отворилась беззвучно. Время близилось к рассвету, и хозяин был уже на ногах, пусть пока сонный и всклокоченный. Горел в печи огонь, грелся чайник, скворчал на почерневшей от времени сковороде бекон.

— Доброго утречка, Арти, — то, что на обращение «господин» и прочие расшаркивания бывший пират по кличке Арти Два Ножа реагирует злобно, Шоррент выяснил в первую с ним встречу. Как и то, что воры, убийцы и прочие «деловые люди», традиционно принимающие заказы в «Кривой акуле», проходят для него по категории «береговых крыс», и он ничуть не считает зазорным обменять информацию о самых интересных «деловых встречах» на кошелёк с полновесными золотыми. Как и тo, что завтрак себе Арти всегда готовит сам, и нет лучшего времени, чтобы потолковать с ним без лишних глаз и ушей.

— Живой? — усмехнулся Арти. — Ушлый ты все же тип.

— На том стоим. — Шоррент выложил перед Арти свёрток со всем снаряжением Ржавого Боше: нож, кастет, верёвка, удавка, амулеты. — Думаю, этого хватит, чтобы одного нашего общего знакомого сочли мёртвым. Тело, в конце концов, могли бросить в море.

— Я тебе больше скажу, за десяток монет могут найтись и те, кто сам это видел, — Арти взвесил в ладони кастет, покрутил в пальцах нож. — Для портовой крысы неплохие игрушки, но все же ничего нет лучше абордажного тесака. Завтракать будешь?

— Яичница с беконом?

— Да уж не овсянка, — Арти перевернул бекон, залил яйцами, присыпал перцем. Готовить он любил, а Лодиас Шоррент любил его стряпню, острую и сытную.

— А если не за десяток монет, а немного больше? — рядом с вещами убийцы лёг туго набитый кошель. — Могут они разглядеть тех, кто избавился от тела, и решиться отомстить за товарища?

— Ты узнал, кому мстить?

— Наш общий знакомый рассказал, где его будут ждать с выполненным заданием.

— Неплохо. Ладно, давай поедим, а после расскажешь.

Портить аппетит разговорами о «береговых крысах» Арти терпеть не мог, и Лодиас Шоррент был с ним в этом абсолютно согласен.

ГЛАВА 4, в которой граф Варрен фор Циррент собирался пойти домой и лечь спать, а вместо этого отправился во дворец будить короля

Варрен фор Циррент отодвинул стопку отчётов, потёр уставшие до острой рези глаза и потянулся, расправляя плечи и затёкшую спину. За распахнутым окном кабинета мелькали в жёлтом свете фонарей летучие мыши и сладко, головокружительно пахли ночные фиалки. Давно пора домой. Гелли только вчера намекнула, что он должен уделять больше внимания если не сестре, так хотя бы невесте, и Варрен был с нею абсолютно согласен. Если бы не дела…