Феникс Его Высочества (СИ) - Соловьева Елена - Страница 35

Овальный брусок скользил по коже, оставляя пенный след на округлостях и впадинах моего тела. Дарил неимоверное удовольствие и окутывал терпким ароматом. На долю секунды я представила на месте куска мыла ладонь Дэва. Вздрогнула и шумно вздохнула.

Злая на себя, с остервенением намылила волосы и с головой погрузилась в воду. Смыла пену, стащила со стеллажа первое попавшееся полотенце и докрасна растерлась.

Тряхнула вешалку с одеждой и с удивлением увидела, как на пол соскользнули две кружевные тряпочки. Подняла их, повертела в руках: если это носовые платки, то почему такие странные? В них и высморкаться-то толком не удастся, разве что пот со лба утереть.

И тут меня осенило: нижнее белье. Кружевное! Вот так Рут, вот тебе и зануда. Он не только вспомнил об этих мелочах, но и подобрал нужный размер. Только с бюстом чуть оплошал, но тому виной не его глазомер, а моя хитроумная повязка.

Поверх белья я натянула белую полотняную рубашку, кроваво-красный китель с блестящими пуговицами и черные штаны в облипку. Посмотрелась в зеркало: ничего так, аккуратненько. Пожалуй, даже лучше, чем я ожидала.

Ванную комнату покинула, посвежевшая и взбудораженная. Готовая ко всему.

- Хм!.. - таким восклицанием встретил меня Дэв.

Смотрел так, будто видит впервые. Настороженный и задумчивый, он приложил указательный палец к тонким и неимоверно чувственным губам.

Я насторожилась и еще раз критически осмотрела себя.

- Че не так?

- Что, - поправил Дэв.

Сбитая с толку, я не догадалась, в чем дело.

- Что-что? - переспросила по-идиотски.

- Грудь у тебя все же есть... - все так же задумчиво констатировал он.

Глупый разговор. Неловкий какой-то, неуместный. Я не хотела его продолжения и поспешно сменила тему:

- Тебя, наверно, уже заждались?

- Я будущий Император, - высокомерно объявил Дэв. - Имею право опаздывать.

Я задумчиво посмотрела на его аристократический профиль и небрежно подметила:

- Разве точность - не вежливость королей?.. Или к Императорам это не относится?

Его глаза полыхнули гневом, а чувственный рот искривился в улыбке.

- Все удовольствие испортила, - с нажимом проговорил он. - Идем.

Не дожидаясь моего согласия, направился на выход. И мне не осталось ничего другого, как броситься за ним следом.

Из апартаментов цесаревича мы перебрались в роскошную столовую. Обстановка в зале в точности соответствовала моим представлениям об убранстве императорского дворца. Здесь не было и следа запустения. Высокие резные буфеты из мореного дерева, толстый ковер, портьеры на окнах. В обеденной зоне - накрытый стол с множеством экзотических угощений. Столовые приборы из серебра, чашки и плошки из цветного стекла и хрусталя. Над головой - гигантская люстра из многогранных стекляшек и крошечных золотых завитушек.

На открытой веранде расселись музыканты. Легкий теплый ветерок колыхал полупрозрачную занавесь, создавая эффект нереальности. Тихая заунывная мелодия уносила в прошлое лучше, чем настоящая машина времени.

Дэв коротко кивнул присутствующим гостям и занял место во главе стола. По правую руку от него сидел Наин, министр торговли. Грузный детина с длиннющей седой бородой вольготно раскинулся в кресле и с видимым удовольствием потягивал из высокого бокала пенный напиток.

Как я узнала этого типа? Да очень просто: рядом с ним сидела Аделия. Эта бледная дева сиротливо жалась к министру и, завидев Дэва, запричитала:

- Ах, папенька, напрасно мы не дождались Его Высочества. Разве позволительно начинать трапезу без хозяина?

Голос у нее был такой же бледный и бесцветный, как и внешность.

- Не волнуйтесь, моя дорогая, я не в обиде, - сквозь зубы проговорил Дэв.

Волна неприязни к присутствующим едва не сшибла меня с ног. Цесаревич не испытывал теплых чувств ни к невесте, ни к ее отцу, ни к остальным присутствующим.

Не желая быть узнанной бледной кокеткой, я встала за спиной хозяина и придирчиво обвела взглядом его приближенных. Они все показались мне подозрительными. Или всему виной чувства хозяина-эмпата. Сложно сказать. Приличные, выряженные в старинные костюмы, гости напомнили мне персонажей известной трагедии древности «Пир во время чумы». Медведь любил читать нам из нее отрывки на уроках истории. Жаль, что я так и не выучила их наизусть.

Сходство с трагедией усилилось, когда двое слуг принялись расставлять на столе угощение. Меня впечатлили гигантские белые птицы, запеченные прямо с перьями, и начиненные овощами рыбины длинной с мою руку. Пузатые кувшины и прозрачные бутыли выстроились в ряд на столе. Последней внесли баранью ногу на бледно-зеленых кружевных листьях салата и поднос со сладостями.

Аделия все же приметила телохранителя и, посматривая в мою сторону, что-то быстро-быстро проговорила на ухо отцу. На ее бледном личике появился легкий румянец, а взбитые в высокую прическу кудри задрожали в такт словам.

- А что это за молодой человек стоит за Вашей спиной? - лениво протянул Наин, обращаясь к цесаревичу.

- Мой телохранитель,- довольно резко заявил Дэв.

Министр сложил руки на объемном животе и проворчал недовольно:

- Зачем он Вам? Неужели Вы нам не доверяете.

- Я никому не доверяю, даже себе самому, - уклончиво отозвался цесаревич.

Наин вынул из внутреннего кармана камзола забавное приспособление: пару линз в оправе, зафиксированных на рукоятке. Прислонил к глазам и уставился на меня.

Поддавшись искушению, я выпятила грудь и сложила губки бантиком.

- О! - выдохнул министр. - Так она - девушка?! - Недовольно покачал головой и прищелкнул языком. - А Ваш отец знает о таком приобретении?

- Император позволил мне самому выбрать подарок на именины! - В голосе цесаревича прозвучала угроза.

Наин возмущенно нахмурился и похлопал глазами. Свое недовольство он тут же запил новой порцией горячительного и закусил птичьим крылом.

Его бледная дочурка рассматривала меня из-пол полуопущенных ресниц. Судя по тому, как усердно она потирала кончиками пальцев виски, в ее голове шел напряженный процесс размышления.

- Ах, папенька, - выдала Аделия спустя десяток минут, - могу и я попросить у Вас такой же подарок на свой день рождения?

Услышав вопрос дочери, Наин поперхнулся. Красное вино выплеснулось из его рта, запачкав дорогую одежду.

- Дома побеседуем, - прокашлявшись, провозгласил министр.

Дэв ничего не ел за столом и терпеливо ожидал, пока насытятся приглашенные. Он позволил себе один бокал вина и, прежде чем пригубить, передал его мне.

Я сделала маленький глоток, но ничего необычного не почувствовала. Разве что вкус у вина был потрясный, с ягодным оттенком. Передала бокал обратно.

Сохраняя непринужденную позу, Дэв залпом опустошил бокал. И этот поступок вызвал негодование у Наина.

- Разве не стоило прежде протереть бокал салфеткой? - возмутился он. - Вдруг она чем-то болеет. Эта - телохранительница...

Последнее слово он произнес с таким пафосом, что я скрипнула зубами.

- Я не брезгую своими людьми! - с нажимом отозвался цесаревич.

После горячих блюд слуги унесли грязную посуду, а взамен выставили на стол сладости. Их было столько, что голова шла кругом. Как дополнение, шли ликеры и сладкие наливки.

Звуки оркестра смолкли, и за дело взялись сочинители. Сказать правду, ничего интересного я не обнаружила в их трепе. Зато заметила, как рифмоплеты с завистью поглядывали на обильный стол, а больше всего - на бутылки со спиртным.

Представление окончилось: приглашенных исполнителей одарили аплодисментами и энным количеством империалов. После чего им позволили занять освобожденный высокими гостями стол и доесть остатки угощения.

Цесаревич приказал слугам присмотреть за музыкантами и поэтами, а сам отправился провожать гостей. С явной неохотой, но следуя правилам этикета, он предложил Наину заночевать во дворце. И облегченно расслабился, услышав отказ.

Ни на шаг не отходя от хозяина, я добралась до парковки транспортников. Под высоким куполом, покрытым черепицей, министров, их спутников и спутниц ожидали такие «красавцы», что я чуть слюной не зашлась от зависти. Вот бы хоть раз в жизни покататься на таком чуде.