Фартовый город - Свечин Николай - Страница 3

Но подруга шутки не поддержала, а наоборот, спросила предельно серьезно:

– Это тебя беспокоит? Если так, я останусь здесь. Попрошу лишь передать ему записку. Он хороший человек, но, кажется, невезучий. Несчастный. Судя по тому, что мне рассказали.

– Нет уж, – ответил коллежский советник. – Чему быть, того не миновать. Ты мне не жена и сама решишь, как поступить. А поедем вместе.

– Спасибо, – коротко поблагодарила Ольга Дмитриевна и ушла к себе. Она вообще была немногословна, что нравилось Лыкову. А в мужчинах больше всего ценила честность.

Правда, вскоре Ольга Дмитриевна вернулась:

– Я забыла спросить: когда мы выезжаем?

– Завтра день на сборы, послезавтра в путь. Вот тут я выложил деньги, пошли рассыльного за билетами и купи что нужно в дорогу. Сколько ехать до Ростова и как?

– Почти трое суток. Можно через Тамбов, Воронеж и Новочеркасск, можно через Орел, Курск, Харьков и Таганрог. Азовское море увидим… Погоди-ка!

– Что еще? – насторожился Алексей Николаевич.

– А как же Павлука? Мы обещали ему помочь с поездкой на острова.

– Тоже мне, нашла проблему! Баронесса Таубе справится и без тебя. Я вообще удивляюсь, как этот молодой пройдоха окрутил вас, двух взрослых серьезных дам, и заставил прислуживать себе.

– Не прислуживать, а помогать! – взвилась Оконишникова. – А как – очень даже понятно.

– Объясни мне, я не понимаю.

– Потому что старый, вот и не сообразишь. Твой сын молод, красив, умен, хорошо воспитан…

– Богат, – язвительно вставил папаша.

– Богат, что тоже приятно, – кивнула Ольга. – А еще он порядочный. Чего еще надо барышне? А ей, между прочим, уже двадцать пятый год! Пора определяться, не то застрянет в старых девах.

– То есть вы хлопочете для ее же пользы? – продолжил иронизировать сыщик.

– Для ее, для пользы Павла, а также и для твоей. Тебе что, не хочется еще внуков?

– Хочется, – признался Алексей Николаевич.

– Вот и помалкивай. А мы с баронессой сделаем все как надо.

Глава 2

Знакомство

Курьерский поезд Юго-Восточной железной дороги доставил пассажиров на ростовский вокзал к полудню. Лыков снял купе целиком, а кондуктору велел убрать ширму между отделениями, присовокупив серебряный рубль. Поэтому ехали они по-семейному, без соседей.

На перроне командированный осмотрелся и спросил:

– Это и есть твой родной город? Неказисто.

Ольга Дмитриевна пояснила:

– Ростов на той стороне Темерника. А это называется Затемерницкое поселение. Место действительно неустроенное…

– А Темерник, стало быть, речка?

– Да. Она огибает город с севера, а вскоре за вокзалом впадает в Дон.

– Поехали скорее в устроенное место, хочется ванну взять.

Носильщик потащил чемоданы на биржу извозчиков. Те накинулись на прибывших пассажиров подобно стервятникам. Алексей Николаевич величественно отмахнулся, выбрал самого степенного и велел грузить багаж.

– Куда прикажете везти, ваше высокоблагородие? – поинтересовался возница.

– А куда барыня велит, туда и вези.

Ольга озиралась с растерянной улыбкой. Десять лет назад именно отсюда она уехала в Петербург и с тех пор не возвращалась в родной город. Как тот встретит беглянку? Услыхав, что требуется ее решение, барыня сказала:

– Прокати нас, голубчик, по Большой Садовой до межи. А уж потом доставь в «Европу».

– Надеюсь, там прилично? – встрял питерец.

– При мне было достойно, а сейчас не знаю. В случае чего переберемся в «Большую Московскую» или «Сан-Ремо». Навряд ли все они в одночасье испортились. И вообще, дорогой, ты как-то пристрастен к моему городу. Вот увидишь его лучшие улицы, тогда и поймешь, как он хорош.

– Трогай.

Одноконная пролетка миновала грязную привокзальную площадь и долго ехала вдоль пакгаузов. Вдруг ее с веселым треском обогнал электрический трамвай.

– Ух ты! При мне его не было. Давай как-нибудь покатаемся?

Трамваи появились уже во многих городах империи, но Петербург упорно игнорировал столь удобное новшество. Только в этом году, наконец, городская управа начала проводить первую линию.

Экипаж вырвался из станционных теснин, переехал по мосту через речку и оказался возле каких-то фабричных корпусов.

– Ну и где твой красивый центр?

– Погоди еще чуть-чуть. Это писчебумажная фабрика Панченко. Сразу за ней лучшая улица, Большая Садовая, там ты ахнешь.

Они миновали фабрику, поднялись в гору, и Лыков действительно ахнул. Далеко вперед тянулся роскошный проспект, застроенный трех- и четырехэтажными домами. Магазины с большими зеркальными витринами, деловые конторы, гостиницы со швейцарами, солидные банковские вывески, подтянутые городовые на перекрестках. Ай да Ростов! Центр, сколько видел глаз, оказался застроен правильными кварталами, словно по одному лекалу. Вокруг катили богатые коляски с мордастыми кучерами, а в колясках восседали тучные преуспевающие негоцианты. Торговый город, вспомнил сыщик характеристику Ростова. И правда, весь его вид свидетельствовал об успехе и процветании. Южная столица, русский Чикаго – так называли Ростов в газетах. Счастливым образом в этом месте соединились три железные дороги и водный путь. До Азовского моря всего шестьдесят верст, а это выход в Черное море и, стало быть, на заграничные рынки. Пол-России сбывает свои товары через здешний порт, вот город и купается в деньгах…

Ольга сидела довольная и указывала спутнику на местные достопримечательности:

– Вон, смотри, это Городской сад. Там внутри театры, ты о них спрашивал. Тут реальное училище, следом – городская управа. Ой! А вот этого при мне не было! Голубчик, что за новый храм у вас тут строят?

– Это, барыня, Александро-Невская церковь, – ответил извозчик.

– Какая огромная… Больше старого собора. А когда освятят?

– Да уж почти готова, осталось росписи докончить да ограду поставить. Обещают к осени завершить. Туда уж пущают, я заходил – красиво! Полы-то все мраморные, и иконостас тоже.

Гостиница «Европа» занимала дом номер шестьдесят по Большой Садовой улице, на углу с Таганрогским проспектом. Трехэтажное здание красивой архитектуры, с важным швейцаром у дверей понравилось питерцу. Приезжих встретили с должным вниманием. Лыков заказал два смежных номера, соединенные межкомнатной дверью. Дверь велел отпереть. В паспорт для прописки гость вложил трешницу, и щекотливый вопрос мгновенно был улажен.

Они приняли ванну, перекусили в буфете и сели обсудить, что делать дальше. Был третий час. Идти в присутственные места рискованно – вдруг местные бюрократы уже разбежались? Но и гулять вроде как рано. Лыков подумал и решил все же начать с властей. Надо представиться первому лицу.

Ростовское-на-Дону градоначальство было создано всего два года назад. Сам Ростовский округ входил в состав Области Войска Донского. Но торгово-промышленный характер города выбивался из казачьих традиций. В итоге округ оставили казакам, а городом руководил собственный градоначальник, подчиняющийся напрямую министру внутренних дел. Даже не одним городом, а двумя, поскольку в полицейском отношении ему также подчинялся соседний Нахичевань-на-Дону, что выше по реке. А затем в связи с революционными событиями учредили еще и должность временного генерал-губернатора. Оба кресла – и генерал-губернатора, и градоначальника – занимал один человек, полковник Иван Николаевич Зворыкин. Точнее, и там и там он значился как исправляющий должность. Но в провинции на такое внимания не обращали, и полковник считался полновластным хозяином.

Управление градоначальника помещалось на Пушкинской, 101. Ольга сказала, что идти туда из гостиницы четверть часа, извозчика можно не брать. А сама облачилась в лучшее платье, подкрасила губы и долго размышляла, как быть с очками в золотой оправе. То снимала, то опять надевала – никак не могла решиться предстать перед своей первой любовью близорукой. Удалилась, оставив очки на столе. Не попала бы под лошадь!