Иржина - Завойчинская Милена - Страница 55

– Да какая разница, где она выросла? Я, дурак, тоже повелся на эти невинные зеленые глазки. Только вот что тебе скажу, брат, шлюха – она и есть шлюха, где бы она ни росла.

– Ты меня удивляешь, Себастьян. Мне показалось, что между вами что-то есть и она тебе нравится. Я даже обрадовался, что наконец-то тебя хоть кто-то расшевелил.

– Нравилась, – не стал отпираться Себастьян. – Только я-то думал, что это светлая перебежчица, аристократка, попавшая в беду. А оказалась, что это просто дочь одной из Горгулий, которую та нагуляла от лорда эль Бланка.

– Одно другому не мешает. Девчонка-то ни в чем не виновата, – протянул император и, судя по звуку шагов, прошелся по комнате.

– Не виновата? Возможно. Только вот жениться на потаскушке, пусть даже потенциальной, я не собираюсь. И мне плевать на то, что ты так хочешь породниться с княгинями тьмы. Надо – сам и женись на ней. А с меня хватило одной гулящей дряни.

– Себастьян! Прекрати ее оскорблять. Иржина, насколько я знаю, не сделала ничего плохого. Она же еще невинна, и это очевидно. Неужели не понимаешь? А твоя несостоявшаяся невеста, леди Риверия, – эльфийка, и к Горгульям никакого отношения не имеет.

– Не знаю, не знаю, – неприятно рассмеялся Себастьян. – Я сначала тоже думал, что Иржина еще невинна, а на мои поцелуи отвечает, потому что я ей нравлюсь. Только от дурной крови никуда не денешься, Дагорн. И даже если она еще не лишилась невинности, то это ненадолго. Девочка темпераментна, это чувствуется. А Горгульи из княжеского рода никогда не ограничивались одним мужчиной. А уж кто отцы их дочерей – так вообще никто не знает. И мне как-то совсем не хочется в итоге воспитывать ребенка, которого она нагуляет от кого-нибудь. Пусть даже от…

– Молчи! – приказал лорд Дагорн. – Это только слухи, и не стоит гневить богов, поминая всуе их имена.

– Дагорн, я все сказал! К тому же мне теперь понятно ее нежелание принимать мое кольцо. Иржина надела его только после твоего приказа. Счастье, что я не успел стать ее любовником, от такого позора не отмыться.

– Так ты из-за этого так бесишься? – удивился император.

– Я, так и быть, согласен числиться некоторое время ее женихом, хотя, видят боги, меня мутит от отвращения, – продолжил Себастьян, не обращая внимания на последний вопрос брата. – Но никогда я не возьму ее в жены. Так надо породниться с княгинями – выдай ее за Грегориана. Наверняка их братание можно расторгнуть в храме. Или женись на ней сам. В конце концов, ты сам холост и у тебя нет детей.

– Скажешь тоже, сам, – засмеялся лорд Дагорн. – Сколько лет мне, а сколько этой девочке?

– Ну, твоему отцу возраст не помешал жениться на маме. Сколько ей было тогда? Семнадцать? А императору более пятисот, так что не прибедняйся. Тебе же немногим больше ста…

– Не смешно! – отрезал лорд Дагорн. – Плохо то, что, если на ней не женишься ты, успеет подсуетиться кто-то бесполезный для короны. Не говоря уж о том, что девочка – настоящая красавица и умница, жаль упускать такую драгоценность.

– Не успеет. Мы с ней подписали договор, по которому она не может выйти замуж без моего одобрения, а я – жениться без ее согласия. Так что пользуйся – я даю свое дозволение на ее брак с тобой. – Себастьян невесело рассмеялся.

– М-да, брат. Ты делаешь ошибку, и громадную… Возможно, самую большую в своей жизни. И я уверен, ты еще не раз пожалеешь о своих словах, – ответил ему император. – Но я тебя услышал. Ладно, теперь давай вернемся к тому, с чего мы начали разговор, – к нашему «другу», занимающемуся вопросами на севере империи.

Судя по тому, что голоса стали тише, разговор пошел более спокойный, и я перестала прислушиваться. Я постояла, продолжая держать в руках туфли и восстанавливая дыхание. Было не просто плохо. Больно было до такой степени, что перед глазами кружились черные мушки, а горло так перехватило, что вдохнуть воздух казалось непосильной задачей.

Опять за меня все решало мое происхождение. Как у породистой суки, которая внешне-то – породистая, а на деле – в предках дворняжка затесалась. И все, не годится уже эта псина для аристократов. Для публики помельче – пожалуйста. А представители «голубой крови» и «белой кости» требуют чистой породы.

Обо мне даже говорили сейчас не как о человеке, о девушке, в конце концов, а как о… племенной кобыле. Красавица, умница и упускать жаль, кровь моя опять-таки чем-то полезна для короны. Надо бы воспользоваться! Но вот беда… Маменька-то у «кобылки» подкачала, а от дурной наследственности никуда не денешься.

С тихим всхлипом втянув в себя воздух, сжала зубы и несколько раз моргнула, прогоняя черноту перед глазами.

Ну что ж…

С глупой надеждой попыталась снять с пальца кольцо Себастьяна и горько усмехнулась, когда то не поддалось. Почему-то я так и думала. Дура, боги, какая же я дура! Как я могла поверить в то, что хоть немного значу что-то сама по себе. Наивность умирает болезненно, это факт. Но и жизнь учит, жаль, что на собственных ошибках.

Значит, пойдем другим путем. Но сначала нужно переговорить с Грегом и его семьей.

На цыпочках удалилась подальше, надела наконец туфли и, так никем и не замеченная, вновь спустилась на первый этаж. Леди Эстель и лорд Найтон по-прежнему были в гостиной, оттуда же доносился и голос Лексина. На пороге я несколько раз глубоко вздохнула, собираясь с силами и мыслями, и решительно вошла в комнату.

– Это снова я, – привлекла их внимание.

– Боги, Иржик, что случилось? – вскочил Грег, глядя на меня. – Ты белая, как мел. Тебе плохо?

– Да, Грег, мне плохо. – Я криво улыбнулась и подошла к нему. – Но у меня есть на это причины. Не каждый день узнаешь такие новости…

– Иржик… – Названый брат шагнул и обнял меня.

– Леди Эстель, лорд Найтон… – пожав Грегу руку, я обернулась к его родителям. – Я бы хотела вам кое-что сообщить до того, когда будет поздно и меня признают вашей приемной дочерью.

– Да, Иржина? – внимательно глядя на меня, ответил лорд Найтон.

– Так уж случилось… – Я откашлялась. – В общем… Мой отец действительно лорд Маркас эль Бланк, это вы уже знаете. А вот моя мать… Уже попав сюда, я выяснила, что она принадлежит к клану Горгулий. Я до сих пор не знаю ее имени, но вполне вероятно (хотя и не уверена), что она имеет отношение к роду княгинь тьмы, которые правят кланом. Я покажу вам ее портрет, возможно, вы ее знаете.

– И что? – не поняла леди Эстель.

– Ну… Я тут почитала все, что мне удалось найти об этом клане. Как-то у них репутация не очень. Поэтому я пойму, если вы не захотите связывать свое имя с одной из… Со мной. – Я с трудом выдавила из себя слова.

– Иржина, это ничего не меняет. Ты спасла Грегориана, и ты – его названая сестра. Так какая разница, кто твоя мама? – улыбнулась мне леди Эстель.

– Могу я взглянуть на портрет? – Отец Грега встал и подошел ко мне.

– Да. – И я продемонстрировала ему содержимое медальона.

– Красавица! – Лорд улыбнулся. – А я помню ее. Одна из юных фрейлин, которая пробыла при дворе совсем недолго. Леди Анлисса. Эстель, помнишь ее? Вы, кажется, общались в те годы?

– Не то чтобы общались, но знакомы были, – подошла к нам леди. – Она как-то быстро исчезла. Позже ходили слухи, что она умерла от осложнения после тяжелых родов. Только я не помню, чтобы была информация о ее замужестве.

Беседа была короткой, но далась мне тяжело. Моя мама действительно была при дворе одной из фрейлин. И она действительно принадлежала к княжескому роду Горгулий. Леди Анлисса… Вот и узнала я ее имя. И умерла очередная моя глупая надежда, что, возможно, мама жива, просто скрывается где-то, и я смогу ее найти.

Разговоры, разговоры… Столько разговоров за один день и как же от них больно. А когда леди Эстель искренне удивилась, почему я думаю, что их остановит мое родство с Горгульями, я едва не расплакалась. Наверное, потому что несколько минут назад я узнала о том, что я гулящая девка, и судили обо мне только на том основании, что моя мать принадлежала к этому демонову клану. А может, еще потому, что от меня отказался жених, так и не успевший им толком стать. И я потеряла того, кто называл себя другом и говорил, что поможет, если я попаду в беду. И все – из-за моего происхождения. Только из-за него. Потому что родословная решает все, что бы мне до этого ни говорил Себастьян.