Божественное вмешательство (СИ) - Красников Валерий "Альтер Эго" - Страница 19

— Бренн, куда нам торопиться? До Пармы за день доскачем. Дай отдохнуть.

От перспективы иметь в телохранителях таких разгильдяев мгновенно испортилось настроение. Я поначалу смутился, потом расстроился, что все планы с ударным кулаком тяжелой конницы летят под откос, наконец, разозлился. Пнув его так сильно, как смог, рычу:

— Спи! Как выспишься, собирай остальных лентяев, и поезжайте назад, в Мутину. Скажешь Хундиле, что мне такие воины не нужны.

Кое-кто уже проснулся и слышал мою гневную речь. Вуделю сразу спать расхотелось. Не думаю, что от моего пинка.

— Бренн, не гневайся. Сейчас всех разбужу.

Он вскакивает как ошпаренный, начинает расталкивать братву. Через минут десять всадники собрались в дорогу. Верхом моя пестрая дружина, занявшая весь двор у дома Гвенвилл, выглядит грозно: все всадники в броне, при шлемах самой разной формы и материала, со щитами и топорами у седел, в руках — двухметровые копья. В общем — неплохо, решил я, и дал команду: "За мной!"

Приехали на тренировочную полянку в роще. С горем пополам построил я своих вояк в линию у края столбов со щитами. Показываю на щиты, спрашиваю:

— Кто копьем сбить щит сможет?

— Я смогу! — вызвался Вудель.

Наверное, утренняя взбучка произвела на него неизгладимое впечатление. Решил умилостливить бренна.

— Давай, только разгонись посильнее, — показываю рукой на край поляны, советую, уже предвкушая потеху.

Вудель отъехал к самому краю, и с места в карьер понесся к кольям. Я и рассмотреть толком момент удара копья в щит не смог. Вуделя выбросило из седла, копье сломалось. Его конь завалился на столб со щитом и только поэтому не упал. Испуганный, ускакал на край поляны.

Подбегаю к Вуделю. Спрашиваю:

— Цел?

Он зол, но, скорее, на себя.

— Небо в звездах видел, — отвечает Вудель, потирая правую руку.

Помогаю ему подняться. Зову своих компаньонов. Они проверяют, как закреплен щит, притаптываем вывороченную у кола землю.

Садимся на коней и отъезжаем на исходную точку. Скачем, имитируя атаку. Кони идут хорошо! Отмечаю, что строй держится. Кричу: "Бей!"

Дружно опустив копья, бьем в край щитов. Летят щепки, от удара рвутся фиксирующие щиты ремешки.

Подъезжаю к дружине, прошу топор. Получив, скачу назад. У столба останавливаю Чудо и остервенело пару минут рублю кол в щепы.

Удовлетворенный результатом, спрашиваю: "Кто сможет повторить?"

Вызвался парень, давший мне топор. По-моему, его зовут Лудом. Ну, порубил чуть-чуть. Наделал только зарубок на колу.

Показываю воякам стремена, объясняя успехи нашего тримарцисия в атаке с копьями и свой в рубке кола. Вижу, что парням не терпится заиметь столь полезную штуку. Даю наводку на кузнеца и обращаю внимание всадников на каблуки.

Хоэль — парень не промах — намекает, что, мол, за небольшую плату решит эту проблемку.

Воодушевленный успехом, возвращаюсь в деревню, рассчитывая остаток дня провести с Гвенвилл. Подъезжаю к дому, и понять не могу, с чего это на нашем дворе столько суетящихся теток? Таскают туда-сюда корзины с едой, бурдюки с вином. Громко зову Гвенвилл. Из амбара появляется моя красавица и кричит:

— Завтра в дорогу, а еще ничего не собрано!

Я понимаю, что Гвенвилл и тут все предусмотрела. "Ну не рассматривал я продовольственный вопрос. Впредь учту, ведь голодные дружинники — это не только осложнения в личных отношениях, но и потенциальные разбойники, и притеснители крестьян".

По привычке славлю Богов, веду в конюшню Чудо. Когда расседлал и почистил, уже на выходе обратил внимание на странную телегу. Рассмотрел и признал в двухколесной арбе самую настоящую боевую колесницу. Пока крутился вокруг нее, размышляя, стоит ли взять ее с собой на войну, споткнулся о какую-то железяку. Оказалось, о конский нагрудник, а рядом обнаружился еще и налобник, украшенный рогом.

Бегу к Чудо примерить найденную броню. Ремешки крепежа подгнившие, нужно менять. Не беда. Поднялся в дом, сижу, ремни режу. Слышу, Гвенвилл зовет. Выглянул в окно, вижу у плетня пяток всадников из тех крестьян, что скот у инсубров отбивали. Вышел к ним.

— Брен Алатал, возьми нас с дружиной на войну, — просит за всех Ронель.

Еле сдержался, чтобы себя по лбу не стукнуть. Хорошо, что сами попросились. "За обозом кто-то смотреть должен?" — ну, хоть мысль вовремя пришла.

— Возьму обозными пока. Пойдете?

— Спасибо, бренн. Не подведем!

— Сейчас Гвенвилл помогайте. Она припасы готовит. Нужно будет все на телеги погрузить и коней хороших подобрать.

— Сделаем, бренн. Не волнуйся.

Славлю Богов. Пока все ладно складывается.

К вечеру во двор стали съезжаться дружинники. Кое-кто уже и стремена приладил. Где они весь день пропадали, можно только догадываться. Наверное, не все дети в этой деревне будут похожи на отцов.

И снова до ночи пир горой. Нужно как-то привыкать гулять, как все: за пятнадцать минут поклевал, как воробей, и к Гвенвилл наверх намылился.

Звездочка моя с порога укорять стала:

— Возвращайся к воинам. Бренн должен с дружиной быть.

И тут же, снизу стали слышны пьяные голоса:

— А где наш бренн?

Кто-то заорал:

— Тревога! Бренн пропал!

Пришлось бегом спускаться к дружине, успокаивать. Не хватало еще пьяных поисков "пропавшего бренна" по деревне. И все же Гвенвилл меня дождалась. Засыпая под утро, решил отсыпаться до обеда. Не вышло: Гвенвилл, вся в слезах, разбудила, чтобы попрощаться наедине. Прощание было омрачено тем обстоятельством, что время от времени она вместо стонов сосредоточенно шептала: "Мать Венера, пошли нам сына или дочь, чтобы здоровые и сильные родились", — что-то, конечно, она еще добавляла мысленно.

Поспать все же удалось. Меня никто не будил. Проснулся, вышел во двор — солнце уже садится. Поначалу разозлился, но тут же успокоился, решив: "Не на поезд опаздываем. Армия за день не разбежится".

Выехали из деревни уже в сумерках. Под утро мои орлы стали засыпать в седлах, и я решил их взбодрить, ну, и самому взбодриться. Говорю Вуделю:

— Помнишь, как мой тримарциций атаковал щиты на столбах?

— Помню бренн. Удивили вы нас вчера.

— Если перед нами противник выставит пехоту в линии, то атаковать нужно не линией, а клином, чтобы разорвать строй. Тогда всадники без брони и наши пешие смогут за нами ворваться в брешь. Понимаешь?

Вудель подергал себя за усы.

— Верно вроде, — отвечает.

— Давай сделаем привал, объясним, чтобы все поняли, что нужно делать во время атаки и потренируемся.

— Давай, бренн. — согласился Вудель.

Командую остановку.

В низинах стоит туман. Зябко. Тишину раннего утра нарушили ржание лошадей и звон железа.

Обозные раздали всадникам лепешки и по куску ветчины, разлили в кубки вино. Пока перекусывали, Вудель с умным видом рассуждал о тактике удара по пешему противнику бронированным конным клином. И довольно складно, чем меня удивил.

Я как бы между прочим предложил попробовать. Народ проявил энтузиазм. Тренировка затянулась часа на два. Не сразу все получилось: каждый рвался вперед. Когда я предложил строиться по росту, тоже ничего не получилось: у некоторых всадников кони оказались настоящими спортсменами — не желали идти сзади.

Пришлось учесть нрав животных. Бросив поводья, шли рысью, постепенно строясь в клин. С раза надцатого, получилось.

До самой Пармы перестроение в клин стало развлечением для дружинников. То Вудель, то Кнут, бывало, и я сам кричали по очереди: "В клин!" С гиканьем и свистом всадники, идущие в колоне, рассеивались, пуская лошадей в галоп, постепенно формировали атакующий строй.

В Парму не заходили. Едва заметили стены, свернули. Дальше, к оппидуму Алаша дружину повел Вудель.

Глава 8

На холмах южного берега реки По стоит городок, окруженный пятиметровым насыпным валом, усиленным деревянными кольями,. Луга вокруг городка, куда ни кинь взгляд, заняты повозками, дымящимися кострами и суетящимися людьми. Вот от этой массы, гордо именуемой — моя армия — исходит такой отвратительный запах, что даже Чудо стал пофыркивать. Я, еще не видя громады оппидума Алаша, по этому гнусному зловонию человеческих экскрементов понял, что мы уже приехали.