Город сестёр (СИ) - Волков Юрий Григорьевич - Страница 26

Короткий вставил.

- Эта тихая пастораль обманчива. Воскресенки за полминуты ощетиниваются кучей стволов.

Минут через двадцать, оставив справа небольшое озеро, выскочили на добротное шоссе и покатили с комфортом и ветерком.

- А это что за деревня? - Любопытствовала Беда.

- Старый Кошкуль. - Отвечала Бабка. - Только небольшая его часть. Там тоже никого нет. Про иммунных оттуда я не слышала.

Через километров шесть-семь открылась интересная картина. Две дороги стыковались под прямым углом. Узкая, неплохая, асфальтовая, отрезанная наискось, примыкала к двухполосному разбитому шоссе. По нему и покатили, плавно объезжая рытвины выбитого асфальта и подскакивая на широких трещинах.

Бабка комментировала экскурсию.

- Впереди Сыропятка. Кусок Сибири. Дальше, примерно такая дорога до самого Полиса. Где получше, где похуже.

Переехали небольшую речушку через хорошо сохранившийся мост. На указателе Пашка прочёл - "р. Омь". Название ничего не говорило.

Справа и слева хлопали на ветру и поблескивали на солнце полиэтиленовой плёнкой заброшенные теплицы. Они рядами занимали огромную площадь.

Потом пошли заброшенные поля, заросшие иван-чаем, волчеягодником и молодым березняком.

Проехали километра два и выбрались на слияние двух дорог. Та шоссейка, по которой они катили, закончилась. С востока на запад, а может наоборот, лежала четырёхполоска, тоже в довольно разбитом состоянии.

Бабка остановила Багги и сама замерла.

- Муры.

- Точно муры? - Спросил Короткий.

- Точно. В двух километрах. Три пикапа. Девять человек.

Шило возмутился.

- Совсем оборзели, суки! Прямо у Заозерного уже промышляют! Чё им от нас-то надо, шакалам?!

Короткий подсказал.

- Надо налево и в Заозёрный. А оттуда вышлют бригаду.

- Точно! - Одобрил Шило. - Такого беспредела Заозёрные не потерпят. Накостыляют паскудам по самое...

Бабка повернула налево и порулила по поперечному шоссе на восток. Примерно через километр, справа пошли сплошь дачные участки. Бабка выматерилась.

- Зажимают, суки! Впереди группа машин! Странные какие-то. Едут навстречу. Очень быстро.

- До поворота в дачи успеваем? - Спросил Короткий.

- Не знаю!

Машина рванула, прибавив скорости вдвое.

Слева, в полутора километрах, из-за прибрежных зарослей на поле выполз приземистый танк и попер наперерез. Повёл на ходу стволом и плюнул огнём и дымом. Снаряд прошуршал прямо перед капотом и уничтожил ни в чём не повинный садовый домик за дорогой.

Пашка поставил свой пулемёт в боевое положение, покрутил, глядя в прицел.

То, что он увидел впереди, ему очень не понравилось. К ним, по разбитому шоссе, с бешеной скоростью направлялись четыре машины, похожие на надувные лодки. С парой пропеллеров на корме каждая. Черная юбка и белоснежный верх с обтекаемыми рубками. А уж гул стоял как от эскадрильи "кукурузников". Катера на воздушной подушке.

- Бабка, что это?

- Твою мать! Внешники!

- Попали! - Завыл Шило.

Багги долетела до поворота на дорогу в дачи и юркнула за домики и сады.

Ухнул ещё один танковый снаряд. Полетели комки земли, срубленные осколками сучья и какие-то гнилые доски.

- Твари! **ные! **тутки! И тут перекрыли! - Материлась Бабка.

Скорый поймал в прицел два пикапа, перегородившие дачный проулок. Он хищно усмехнулся и выстрелил шесть раз. Шесть человек умерли.

Подлетели к осиротевшим грузовичкам. На одном стоял присобаченный на стойку РПК. А на втором - знакомый Корд. Решение пришло мгновенно.

- Стой! - Заорал он Бабке.

Не дождавшись полной остановки, выпрыгнул из багажника и сиганул в кузов пикапа.

- Уходите!... Бабка! Уходи нахрен!

Бабка медлила.

Пашка крутанул корд и выстрелил в землю, рядом с колесом пепелаца.

- Уходи, твою мать! Не тупи!

Багги рванула, выбросив фонтан гравия, и помчалась меж садов.

Пашка развернулся. И вовремя. С шоссейки, поднимая клубы пыли, с самолётным рёвом, скатился катер. Скорый влупил пулю в правый двигатель.

Катер развернуло и бросило на металлический забор. Взлетев на смятом препятствии, как на трамплине, он встал на дыбы и опрокинулся на крышу. Пропеллеры, молотя лопастями, взметнули ошмётки земли и водопроводных труб.

В узкое пространство между дачными заборами протиснулись ещё сразу два катера поменьше. Застрекотали пулемёты. Пули задолбили как кувалды по кузову. Завыбивали высокие фонтаны пыли на дороге.

Два выстрела и обе машины, столкнувшись, встали поперёк дороги, развернувшись кормой к Скорому, загородив проезд.

Пашка открыл крышку короба с лентой. Полный!

- Ну, ребята, повеселимся!

Он приложился к прицелу и методично, одиночными, отстрелял выползающих из перевёрнутого катера бойцов. Приговаривал.

- Ну что, мультики? Вы же все дубликаты. И ты дубликат. И ты. И ты... - Разносил он головы человечкам в камуфляже.

Потом разгромил палубные надстройки на заклинивших машинах, разбил их пулемёты. Один катер задымил чёрными клубами откуда-то из недр.

- Хрен вы Машку получите! Я вам самим все органы извлеку, суки!

И собрался было уже садится в пикап и гнать вслед за своими, как раздвинув корпусом искалеченные машины, в переулок протиснулся танк.

Дугин как-то растерялся. Куда стрелять?

Эти потерянные доли секунды стали решающими. Для сто двадцати пяти миллиметровой танковой пушки, двести метров, это почти в упор...

Кузов пикапа с Дугиным подлетел метров на пять. Может больше. Оценивать было уже некому. Скорый потерял сознание.

* * * 10

Возвращение из небытия было болезненным.

Он лежал на ребристом металлическом полу, в темноте. Ныло всё тело. Каждая косточка отзывалась страданием в отдельности.

Сначала мозг восстанавливал элементарные вещи. Кто он? Имя? Фамилия?... Пол, бля? Пашка глупо хихикнул. Потом вспомнил, что он знахарь и начал обследовать свой организм.

Диагноз: Множество внутренних кровотечений. Тяжёлое сотрясение мозга - две гематомы. Где это он так два раза башкой треснулся? Трещина в голени, уже зарастающая. Вывих ступни другой ноги. Проникающих ранений нет. Всё остальное конечно мелочи. Такие повреждения в Улье - пустяки. Незначительные недоразумения. Влил в повреждённые органы силу, и проследил за процессом восстановления. Надо бы что-то сожрать...

Воняло тухлятиной и мочой.

Осторожно попробовал пошевелиться. Руки за спиной связаны. Ноги? Ноги свободны.

Ну что же. Пашка смотрел всякое кино и вспомнил, как герои фильмов переводили руки вперёд

Лёжа на боку, он попробовал просунуть ноги в кольцо связанных рук. Получилось. И довольно легко.

Сел, пошарил вокруг, поискал свой рюкзак - пусто. Пистолеты тоже исчезли. Бронежилёт и каска остались на нём.

Только встал, как открылась дверь, заставив его зажмуриться от света.

Стало понятно, что он валялся в пустом автомобильном фургоне. В отрубе был недолго, до вечера ещё далеко. На полу чернела старыми пятнами засохшая кровь.

Руки связанные пластиковыми наручниками-стяжками, затекли.

Он огляделся. Вдоль стен фургона тянулась труба-поручень. Пашка сразу понял, что к этой трубе пристёгивали наручниками пленников.

В раскрытую дверь смотрели три человека. Два мужика в тяжёлых брониках и одна высокая брюнетка, с красивыми чертами лица. Симпатичная баба, но с таким спокойным и равнодушным холодом во взгляде, что как женщина она уже не воспринималась.

Как опасный человек и беспощадный противник - да. Как женщина - увы.