На краю Дикого Поля (СИ) - Ежов Сергей - Страница 25

  - Ого! Аж сорок человек! - аж присвистнул Сергей Юрьевич.

  - Зато продукции будут выдавать на многие сотни, а то и тысячи рублей в год - парировал я. - Однако утешу, что на поклейке, покраске и сборке вполне можно использовать женский труд.

  - А детский - проявил жадность купец.

  - На этот счёт - наставительно заявил Сергей Юрьевич - Александр Евгеньевич имеет твёрдое правило: дети должны учиться. А если кто идёт против его слова, то он просто отказывается иметь дело, но тогда всё может просто не получиться. Проверено.

  Купец сник, но князь его утешил:

  - Ты, Фрол, прежде чем жадничать, подумай сколько тебе сделает работник из-под палки, а сколько сделает работающий с охотой и смекалкой.

  Купчик подумал-подумал и энергично закивал головой.

  - Вот то-то же! - удовлетворённо крякнул князь.

  - А ещё - закончил я - нужно специально оборудованное помещение: сухое, светлое, тёплое и хорошо вентилируемое.

  - Мы с Авдеем - кивнул на молчаливого напарника Фрол - давеча обсудили игрушечное дело, да обратились к князю. Князь, спасибо ему за это, свёл нас с тобой, а мы тебя послушали и порешили, что дело стоящее. Стало быть, решили мы дело открыть. Князь Сергей Юрьевич, сто лет ему здоровья и благоденствия, согласился войти в долю, вот и тебя, Александр Евгеньевич, спрашиваем: не согласишься ли ты наладить дело, а мы платить тебе будем по божески, сотую долю от чистой прибыли.

  - Ну, Фролка, да ты изрядный шутник! Что же ты не просишь всё сделать задарма, да ещё денег тебе приплатить? Я несомненно с радостью соглашусь исполнить такой выгодный договор.

  - А сколько же ты пожелаешь?

  - Двадцать пятую долю. Четверть чистой прибыли.

  Во взглядах Фрола и Авдея появилось уважение и азарт.

  - Побойся бога, Александр Евгеньевич! - ахнул Фрол - да где видано такое...

  Торг продолжался около часа, сошлись на тринадцати процентах, но с условием, что я буду придумывать и внедрять новые игрушки. К тому времени к нам подтянулся слегка заскучавший Сороко-Ремизов, и я его попросил составить договор с купцами от моего имени.

   Заметив, что мы закончили переговоры, к нам подплыла Прасковья Демидовна:

  - Ну что же вы, мужчины - с упрёком сказала она - неужто вам мало рабочего времени? В кои-то веки собрались душевно посидеть, а вы опять про работу.

  - Прости нас, Прасковья Демидовна - повинился я - тотчас же приглашу музыкантов и споём. Сразу скажу, Прасковья Демидовна, что зная о приходе уважаемых купцов музыканты разучили две новые песни, надеюсь, что и тебе понравятся.

   Песни и вправду понравились. Ещё бы! Проверенная временем классика: 'Коробейники' и 'Ехал на ярмарку ухарь-купец' с восторгом была принята присутствующими, особенно купцами. Сотники снисходительно одобрили купеческие песни, но достойными и своими сочли 'Ой, то не вечор то не вечор' и слегка переделанную 'Солнце скрылось за горами'.

   Так как детей на этот раз не было, расходились уже поздно.

  - Ах, Александр Евгеньевич - растроганно говорил Орлик Ильич - ты бы знал, как Илюша к тебе рвался! Очень расстроился, что с собой не взяли.

  - Жаль что не привели Илюшу. Мне ваш парень очень по душе, вот я ему и подарок приготовил - я взял с полки палочку с прикреплённой лошадиной головкой и потянул Орлику.

  - Это что? И что с ним делать?

  - А ты дай Илюше, он и разберётся - хихикнула его жена.

  - А чтобы лучше разобрался, вот тебе ещё для Илюши подарок - и я подал Орлику Ильичу маленькую сабельку.

   Так в Обояни зародилась традиция еженедельных посиделок в моём доме. Гостей со временем становилось всё больше, поэтому пришлось ограничивать число приглашенных, однако самые первые мои гости имели право являться всегда, чем они и гордились.

   А ближе к лету, ровно в день, когда я год назад попал в эту эпоху, примчался посыльный от князя Мерзликина. Пришлось всё бросать и срочно двигать к нему.

  Сергей Юрьевич принял меня в своём кабинете, оборудованном по последней моде: железный сейф, замаскированный под шкаф, кресло, стулья, письменный стол, а на столе последний писк канцелярской моды: ручки со стальными перьями.

  - Здравствуй, дорогой Александр Евгеньевич! - приветствовал меня князь.

  - И тебе здоровья Сергей Юрьевич.

  - Гадаешь почему так срочно вызвал?

  - Есть немного.

  - Ну слушай. Турецкий посол, что привёз от султана письмо великому государю, сейчас возвращается домой. И он изъявил желание посетить Обоянь и ознакомиться с государевыми заводами.

  - Это серьёзно. Когда посол будет у нас?

  - Послезавтра

  - Лучше бы, конечно, узнать об этом заранее... И надолго он к нам?

  - Гонец сказал, что на три дня, ну а там как бог даст.

  - Мдя... Интересно, почему так надолго? И где он жить будет?

  - В дому Фролки Солгалова. В том, что он достроил, да собирался в это воскресенье освятить и заселяться.

  - И он согласится?

  - Фролка-то? А куда бы он делся? Я приказал, казна оплатит. Фролка ещё счастлив будет и нос задерёт выше потолка: ещё бы, у него в доме такой знатный вельможа останавливался!

  - Сергей Юрьевич, а меня-то зачем так срочно вызвал?

  - Ну, я тут подумал, что посол едет не просто так, а разузнать насчёт гром-камня.

  - Ну, это очевидно. Новые ружья и пистоли центрального боя мы продаём уже десятками, и патроны к ним - сотнями. И цены держим немалые. Я ведь думал, что красная цена такой пистоли или ружья двадцать рублей, а они продаются по полсотни, да ещё в очередь! Но надо сказать, что качество внутренней отделки стволов, после внедрения повторной рассверловки и последующего дорнирования, гораздо выше чем даже у немцев.

  - Ладно, хватит о стволах. Что будешь говорить о гром камне?

  - А ничего не буду, государев мол секрет и всё. А людишки его будут вынюхивать, так им есть что вынюхать: бурый уголь, что идёт пока в только в лабораторию, хранится в запертом амбаре. А в другой запираемый и охраняемый амбар возами свозят сушеный и свежий одуванчик, молочай, полынь. Не будем же мы всем и каждому рассказывать, что нам нужна резина.

  - Да уж... Даже того маленького кусочка, что твои сумасшедшие химики сделали, мне оказалось довольно, чтобы понять насколько это ценно.

  - А послу об этом знать излишне. Пусть думает, что из этого сена мы ладим начинку для капсюлей. Так что даже во сне повторяй: капсюль изготовлен из вытяжки разрыв-травы и гром-камня. А как - никто не знает.

  Проводить экскурсии для любого учителя дело привычное. Вот я сейчас и веду экскурсию по металлургическому заводу, и мой главный и единственный, не считая двадцати человек свиты, экскурсант - собственной персоной посол Сулеймана I Кануни к Ивану IV, которого ещё не назвали Грозным, Илхами Кылыч.

   Вообще-то он просил называть себя просто, Илхами-бей вместо пышного Илхами-каймакам, впрочем, мне всё равно как кого именовать: за полвека работы в школе к каким только вычурным словам не привыкнешь... Илхами-бей мне понравился: смуглый, сухощавый мужчина среднего для этой эпохи роста, возрастом лет около тридцати, может чуть старше, с удивительно ясными синими глазами. То, что рассказал о нём наш особист просто прекрасно: он верен своему государю, не испытывает неприязни к России и русским, довольно объективен и прекрасно образован. О его профессионализме говорит простой факт: за полгода подготовки своего посольства в Турции, он выучил русский язык, а за год пребывания при дворе великого государя довёл его до совершенства. Если не знать кто перед тобой, можно подумать, что это татарин из провинции: лёгкий характерный тюркский акцент всё же есть. Ещё огромным плюсом является хоть и отдалённое (седьмая вода на киселе, если честно) родство с семейством Кёпрюлю. Это значит, что главный советник султана будет правильно информирован о том, что узнает посол.