Из-за колебаний воды, казалось, что чешуя из лепестков роз двигается. Создавалось впечатление, что это часть чешуйчатой шкуры какого-то дивного зверя.

Он опустил руку. Коснулся пальцами лепестков.

Их прикосновение вызвало у него блаженную дрожь.

Его захватило восторженное предвкушение.

Он подошел к кровати. Аккуратно, бережно поднял спящую девушку.

Её волосы повисли на его руке. Он застыл, пораженные приятным ощущением.

Золотисто-медные, переливающиеся тусклыми бликами, шелковистые локоны мягко стелились по его локтю и свисали вниз.

Они словно сами тянулись к полу. Они тянулись прочь от него.

Он несколько мгновений с восхищением рассматривал её лицо.

Затем повернулся. Медленно, торжественно подошел к ванной.

И так же осторожно, с почтением опустил её в воду с белыми лепестками.

Он завороженно смотрел, как слой молочно-белых лепестков поглотил часть её тела.

На поверхности осталось лицо, плечи, грудь, часть живота и руки.

Все остальное скрылось за лепестками, за густым слоем шевелящихся лепестков роз Бобби Джеймс.

Он положил её голову на специальный подголовник, волосы свесил за ванну.

Он не хотел, чтобы они намокли. Они должны были остаться не тронутыми влагой.

Сев на табуретку возле ванной. Он взял расческу.

Точнее, это был гребешок. Серебряный гребешок с жемчугом.

Это было наследие его бабушки. А ей досталось от матери

Эта древняя драгоценность с незапамятных, очень древних времен принадлежит его семье.

По легенде один из его предков, купцов приобрел гребешок во время путешествия по далеким восточным странам.

Подробностей не знал никто.

Он с чувством долга и вкуса старательно расчёсывал её медные пряди.

Когда всё было готово он отложил гребешок, наклонился к ней и поцеловал в лоб.

-Пора.-произнёс он.-Пришло время показать твоё неповторимое совершенство.

Для представления нового шедевра, он выбрал один из самых подходящих антуражей.

Это был цветочный магазин. Недалеко от центра города.

Он переполнен розами. Огромный для цветочного магазина павильон буквально белеет от букетов и различных флористических композиций из роз Бобби Джеймс.

То, что нужно.

Он знал, что не должен был сейчас этого делать.

Он знал, что и так привлек к себе слишком много внимания полиции. Он знал, что его ищут.

Знал, что это опасно.

Но он уже не мог остановиться.

Хотя он дал себе слово, что после этой работы, после этой декорации и этого произведения, он даст себе не большой отдых.

У него ещё слишком много работы. Он слишком многое должен успеть.

И он не может рисковать, давая возможность поймать себя раньше, чем это нужно.

Он не раз предвкушал, как о нём будут говорить, когда «поймают».

Как им будут восхищаться. Сколькие узнают о нём, о его творении!

Он навсегда останется в истории, как непревзойдённый мастер серии оригинальных декораций, шедевральных экспозиций.

Он останется в памяти великим и не превзойденным.

Он открыл магазин. Сигнализация была отключена заранее. Равно, как и камеры наблюдения.

Все, которые могли запечатлеть лишнее.

Он принес в магазин инструменты, воду и лепестки. Затем принёс её.

Он закрыл магазин и зажег свечи.

Он любил делать это при свечах.

Она начала просыпаться. Девушка заворочалась. Приподнялась, сонная, хмурая.

-Г-где я?-заикаясь тихо, тоненьким голоском спросила она.

-Ты среди декораций.-ответил он.

Она попробовал пошевелиться, но её запястья и щиколотки были плотно стянуты ремнями.

-К-кто вы... Отпустите меня!-она забилась, заворочалась стремясь освободиться.-Отпусти меня больной урод! Что тебя нужно?! Что ты...

Он молча подошёл к ней и раздраженно заткнул её рот кляпом.

Она протестующе замычала. Продолжала елозить на полу, вращаясь из стороны в сторону.

Она истерично билась в тщетных попытках высвободиться.

А он медленно и не торопливо раскладывал свои инструменты.

Затем достал из сумки спецодежду.

Он облачился в полукомбинезон и куртку из смесовой ткани.

Затем сменил обувь.

Это была одноразовая одежда. Все это он сожжет после сотворения шедевра.

На руки он натянул темные нейлоновые перчатки.

Она, обессиленная, замерев от ужасающего потрясения наблюдала за его приготовлениями.

Он взял несколько медицинских зажимов, положил поближе.

Присел возле неё. По правую руку положил несколько скальпелей и хирургический нож.

-Ну, что?-с обманчивой лаской спросил он.-Пора?

Её глаза широко распахнулись. Она истово замотала головой. По ее щеками потекли слёзы.

Она что-то, с усилием промычала. Попыталась приподняться. Он удержал её рукой. Второй взял брюшистый скальпель, приготовил тупоконечные хирургические ножницы.

Девушка часто дышала. Её обнаженная грудь ритмично, интенсивно вздымалась и опускалась.

На матовой коже груди поблескивали капельки пота.

Он усмехнулся. Ему нравилось ощущать их страх.

Страх перед неизвестностью.

Они не знаю, что их ждет. А он знает. И это приятно волновало его.

-Ну?-улыбнулся он ей, словно маленькому ребенку.-Приступим?

Она выгнувшись всем телом, через силу истошно замычала.

Он навалился на неё, прижимая к полу. И приступил.

СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ

Воскресение, 8 июня.

Он вздрогнул и внезапно проснулся.

С неистово бьющимся сердцем, Стас смотрел в потолок.

Очертания их с Ритой комнаты растворялись, утопали в густом, слоистом полумраке.

Несколько секунд он лежал в кровати и сосредоточенно пытался понять, что его разбудило.

Что прервало его сон?

Он попытался вспомнить свой сон. Не получилось.

В последнее время его сновидения всё чаще были безликими и перемешанными.

Стас тихо сел на кровати. Голова была тяжелой от сна.

Странные и неприятные мысли путались в голове. Настроение было паршивым, угнетенным.

Он спрятал лицо в ладонях. Тихо встал. Оглянулся на жену.

Рита сладко спала на боку. Лицом к нему.

Впервые, наверное, с тех пор, как он занят делом безумного подонка, бредившего розами.

Стас взял с кресла свои джинсы. Оделся.

Тихо, чтобы не нарушить сон Риты, он вышел из спальни.

Бесшумно прикрыл дверь. Босиком прошел в ванную.

Включил тёплую воду. Умыл лицо. Посмотрел на себя в зеркало.

На него взирал небритый мужчина с серо-стальными глазами и светло-русыми, короткими волосами.

Внешностью его природа не обидела.

Напротив, наделила настоящей мужественной, характерной красотой.

Крепкий, рослый. Лицо с форменным, квадратным подбородком.

Прямой, чуть выдающийся нос с широкой переносицей. Выразительные, но светлые брови, слегка выступающие вперед, крупные скулы и высокий, чистый лоб.

Губы не выразительные, тонкие.

Уши слегка крупноваты. Зато их прикрывают ровные, аккуратные, тщательное выбритые светло-русые баки.

Плюс Корнилов с детства занимался спортом и том числе, профессионально боксом.

Получил КМС. Раскачал торс, руки, грудь.

В молодость он вовсю пользовался своей внешностью и харизмой.

Он усмехнулся. Его мать порой ругала его за его ветреность в и неугомонность отношении девушек.

А отец лишь посмеивался.

Стас вздохнул. Ещё раз умыл лицо.

Таким бесшабашным и жизнерадостным он был до того, как пошел служить сверхсрочную службу и попал на войну.