Подмена (СИ) - Чередий Галина - Страница 82

— Развлекаешься? — Деспот появился снова, и через его плечо было перекинуто нечто весьма напоминающее платье, такого же льдисто-белого цвета, как и свободная рубаха, прикрывающая от меня его совершенный торс. Ох, ла-а-а-дно, он просто был одет, но, будучи сама голой, я позволяла мыслям умчаться не туда, куда надо.

— Познаю мир методом научного и не очень тыка, раз других вариантов нет, — ответила, злясь на себя и выходя из-под потока, который тут же опять стал просто культурным водопадом на стене.

— Насколько я тебя пугаю? — без всяких предисловий спросил Грегордиан, беспардонно пройдясь по моему мокрому телу взглядом. Да ладно, пусть смотрит, нового ничего не увидит.

— Я думала, твое предложение поговорить включает мои вопросы и твои ответы, — как и раньше, кожа и волосы стали сухими почти мгновенно.

— Тогда это будет… как это называется… — интервью, а я предлагаю диалог. — Да неужели, диалог? Он точно в курсе о значении данного слова? — Итак, я спросил первым.

— Ты меня пугаешь… сильно, — я могла бы пуститься в пояснения и психологические дебри, что на самом деле меня до ужаса доводит не он сам, а бесконтрольность моих чувств к нему, степень его воздействия и власти над моими эмоциями, волей и особенно либидо. Именно это разрушало и изгрызало изнутри и было бесконечно страшнее любого его рычания, грубости, скотского обращения после перехода сквозь Завесу и даже того жуткого момента, когда он откровенно напал, пытаясь шею мне свернуть. Могла бы. Но не стану. Лишняя, по-моему, информация.

— Это потому, что ты меня считаешь монстром? Из-за зверя? — его брови гневно сошлись, а крупные ноздри задергались, как у жеребца после изнурительной скачки.

А вот давайте не будем приплетать вполне милого зверюгу к оправданию собственного сволочизма некоторых тут присутствующих!

— Твоего зверя я не боюсь. Но тебя и в самом деле считаю монстром, — деспот чуть склонил голову набок, будто не совсем расслышал или не понял сказанное. — Когда будет моя очередь спрашивать?

— Сейчас, — ответил он после некоторого промедления и вроде бы расслабившись. Как можно существовать вообще с таким психованным взрывоопасным характером? Не мужик, а ходячая бомба с вечно тлеющим фитилем.

— Ты вчера сказал, что я здесь буду жить постоянно. — Деспот коротко кивнул. — В качестве кого?

— Женщины, с которой я делю постель, что следует за мной повсюду и никогда не говорит мне «нет». Ни в чем! — какое витиеватое определение моего нового весьма прозаичного статуса.

— То есть твоей любовницы? — Снова сдержанный кивок. — А какие права и обязанности обычно есть у твоих любовниц? Есть правила какие-то?

— Правила просты. Ты не кадани и принадлежишь только мне. Разделишь постель по своей воле с кем-то еще — заставлю жалеть об этом долго и мучительно, — Грегодиан говорил отрывисто, почти грубо, но при этом так хмурил лоб, что у меня создалось впечатление, будто эти самые правила он выдумывал прямо на ходу, ибо раньше они не просто никому не были озвучены, но в принципе не существовали. — Если хочешь что-то узнать — спрашиваешь меня. В чем-то нуждаешься — говоришь мне. Я говорю — ты делаешь. Задаю вопрос — отвечаешь. Никогда не споришь… по крайней мере пока мы не наедине.

— Ты еще скажи как в кино — если прикажу прыгать — ты спрашиваешь только насколько высоко, — усмехнулась я, как ни странно почему-то не ощущая себя задетой этим его перечнем почти рабских условий. — И знаешь, я ведь не шлюха по натуре. Прыгать от мужика к мужику как-то склонности не имею, так что твои угрозы излишни.

— Угрозы никогда не бывают излишними, — кривовато улыбнулся деспот.

— Ну, а какие привилегии и милые радости доступны твоей любовнице помимо крышесносного секса с тобой? Или мне положено сидеть тут безвылазно, ожидая момента, когда у тебя встанет и ты решишь мною воспользоваться?

Деспот снял с плеча платье и подошел ко мне.

— Подними руки! — я подчинилась, и он быстро натянул на меня мягкую, ласкающую кожу ткань, которая окутала меня от горла и почти до пяток. Едва моя голова вынырнула из горловины, Грегордиан обхватил мою шею сзади и дернул к себе. Поцеловал коротко, но как всегда требовательно и сжал второй рукой ягодицу, вдавливаясь твердеющим членом мне в живот.

— У меня на тебя стоит почти все время, — отстранившись и ухмыльнувшись откровенно похотливо, пробормотал Грегордиан. — Так что ты не будешь сидеть здесь, потому что пользоваться тобой я буду не только здесь и по ночам. Но тебе понравится. А теперь идем есть, а потом изучать плюсы и минусы твоего положения.

— Босая, непричесанная, в платье на голое тело? — чуть вызывающе задрала я бровь.

Грегордиан поднял глаза к потолку и в явной досаде потер лоб.

— Эдна! — недовольно рыкнул он, но потом обреченно вздохнул. — Ладно, я все это решу!

Ему вообще когда-то приходилось по-настоящему жить вместе с женщиной?

Громадная гостиная покоев Грегордиана не отличалась цветовой гаммой от ванной и спальни. Только в столовой, в которой на большом черном столе был уже накрыт весьма обильный завтрак, преобладали более светлые серебристо-серые оттенки. Усадил меня деспот не напротив, а прямо рядом с собой. Отдельных тарелок тоже не наблюдалось, вся еда нарезана и эффектно выложена на плоских серебряных блюдах с красивой чеканкой. Приборов тоже не было. Грегордиан просто брал кусочки, соединял их по своему вкусу и предлагал мне. Так же, как тогда в пути. И снова я не могла понять, стоит ли мне оскорбиться на то, что он меня кормит, словно домашнего ручного зверька, или проникнуться чувственностью момента, которая, как ни крути, имела место быть. И волны наслаждения вкусом местной пищи весьма способствовали повышению ее градуса.

— А я могу покормить тебя? — спросила, прожевав и открыв зажмуренные от удовольствия глаза.

— Нет! — жестко ответил он, но потом вроде как смягчился. — Пока нет.

— Почему?

— Потому что я не уверен, что ты желаешь позаботиться обо мне искренне и от всего сердца. Вот если бы ты знала, что в пище яд, то тогда, конечно, в отсутствии искреннего рвения тебя не смог бы упрекнуть никто. — Новый кусочек, протянутый мне, сопровождался циничной ухмылкой.

— А ты, стало быть, заботишься обо мне абсолютно искренне? — остановила я его руку и сама взяла первое попавшееся с ближайшей тарелки и сунула в рот.

— Естественно! Ты мне нужна здоровой, сытой и довольной бытом, а значит, готовой для меня всегда.

— Тебе просто необходимо постоянно тыкать меня в то, что мое присутствие рядом с тобой имеет сугубо сексуально-прикладное назначение?

— Я не тыкаю. А вношу ясность в истинное положение вещей, — Грегодиан перехватил мой очередной бросок за едой и, отобрав все, опять собственноручно поднес к моему лицу несколько сочных кусочков. — Все необходимое ты получаешь от меня. Правила, помнишь?

— Те самые, что ты озвучил, но я не сказала, что их принимаю. — Деспот предупреждающе прищурился, давя на меня своей энергетикой. — Но, я думаю, мне они подходят.

Пока. Пока иного выхода у меня существует.

— Само собой, подходят, Эдна.

Мне отчаянно хотелось послать его прямо сейчас, отказаться от этой чертовой еды, что по сути являлась очередной демонстрацией его власти надо мной. Но ведь конфронтация не входила в мои планы. Если я упрусь и откажусь играть по навязываемым Грегордианом правилам, то вполне опять могу оказаться взаперти черт его знает где. И поэтому я показала себя послушной зверушкой и приняла пищу.

К моменту когда это ритуальное кормление было окончено, появился брауни со всеми побрякушками, что остались в Фир Болге, одеждой и обувью, теми самими, что я просила у Лугуса. А потом с легкомысленным видом вошел Алево, покручивая на пальце комплект черного кружевного белья.

— Надеюсь, я все верно подгадал с размерами, Эдна, — ухмыляясь, сказал он и протянул его. Не мне, естественно, а деспоту. — Сотворил по памяти, но если будут неудобства — скажи, и в следующий раз я их учту.