Танец для Феникса (СИ) - Васина Екатерина - Страница 32

Поверьте, с фолиантами нас на границе будут очень долго проверять. И плевать всем, кто мы. А так слуги Видара подготовят фолианты, документы к ним, а нам останется только ждать.

— Видар, так они ж могут месяц идти.

— Я оставлю деньги для срочной пересылки. Так что в идеале завтра к вечеру фолианты будут у нас. После тренировки сяду изучать.

— Будь так любезен, потому что я не хочу еще получить какой-нибудь сюрприз в виде перьев на заднице. Домой?

— Домой, — подтвердил Видар.

Говорить про гардеробную я, конечно, не стала.

Глава 11

Мой телефон ожил, стоило нам с Видаром выйти из здания Портала. Там то глушились все сигналы. Но едва выехали на трассу, как брошенный на заднем сидении мобильник начал названивать. На экране высветился незнакомый номер.

— Тебе звонят, — сообщил Видар, словно я была глухой и тупенькой.

— В курсе. Это мой мобильник, когда хочу, тогда и беру.

— Мой вопрос про гарем все еще актуален.

— Мой ответ тоже.

— Принимается. Потому что гарем тебя мог хотя бы научить целоваться.

Ну и кто там говорил про яд на языке? Да у Феникса он в разы более концентрированный. Мысленно досчитав до пяти, ответила, как можно небрежнее:

— Видишь ли, умение еще зависит от того, с кем целоваться. Если нет особого желания…

— Ты меня не хотела?

— Скажем так…

— Отвечай прямо на вопрос.

Подловил, скотина. Я же врать не могу. Поэтому засопела и отвернулась, чтобы ощутить, как ладонь Видара скользнула по шее, задела волосы:

— Тебе самой нравится препираться, — заметил он ласково.

— Всю жизнь мечтала выйти замуж, чтобы ругаться с мужем!

— Зато представляешь какой адреналин!

Я молча выключила звук у мобильника. Не знаю, кто там названивает, но при Видаре точно не хочу говорить. Незнакомые номера обычно редко сулят хорошее. И вряд ли это голосовая реклама, у них номер из одинаковых цифр.

Мы вернулись, когда на Земле уже была глухая ночь. Вот кому не спится? Едва поднявшись в квартиру, я сбросила обувь и бегом помчалась к себе в спальню. Благо, Видар не стал мешать, лишь крикнул, что постарается не умереть с голоду с такой женой.

Я не умею готовить, когда уже запомнит то!

В спальне уселась на кровать и перезвонила. Ответили почти сразу и по грудным ноткам в голосе я узнала Ферис. Отчего брови приподнялись сами собой: Неблагая прежде как-то не стремилась со мной общаться, предпочитая общество фейри своего Двора. Оно и понятно, после некоторых событий, связанных с моей мамой, Неблагие нас не слишком любили. Ая принцесса Двора Теней, дочь женщины, которая развалила их Двор. Двадцать лет назад. Для фейри срок ни о чем.

— Ния, почему не отвечаешь?!

— Стоит задать встречный вопрос: почему звонишь ночью? Я же с мужем могу быть.

— Секс — дело хорошее, — одобрила Ферис, — сама им сегодня два раза занималась. Смертные слабачки все же. Не понимаю, зачем их раньше похищали. Там же максимум на два раза, а потом отворачивается и спит.

— Похищали для услады взора, — буркнула я, — а не то, что ты подумала. Секс тоже, конечно, был, но поверь, они реально слабее. И зависимые от Чар. Ты хотела обсудить секс с людьми?

— Ты в курсе, что поймали убийцу?

Я порадовалась, что сидела. Иначе грохнулась бы на пол, а так ограничилась тем, что подалась вперед и сказала одно лишь слово:

— Кто?

— Прикинь, наш студент. Этот… Томас Ковальчук.

Я онемела и оглохла на пару мгновений. Мозг даже не сразу понял, о ком речь. Потом выдохнула:

— Что?!

— Да, да, тот милый парнишка, на которого ты пускала слюни. Ты его трахнула в итоге?

— Ферис, ты уверена, что он.

— Ясно. — протянула Неблагая, — не трахнула. И уже не сможешь. Мальчика забрали в участок.

— Погоди, точно он?

— Дорогуша, то стопроцентно. Он очень глупо попался, в отеле у жертвы.

— У него девушка есть.

— Ния, в тебе точно кровь фейри или ее разбавили человечинкой? Ну серьезно, причем тут девушка? Кстати, она подтвердила, что ее парень обожал секс с фейри.

Я проглотила горький комок. Как так? То есть, на меня смотрел, а других имел? Ах, да, я сама отказала. А настаивать Томас не стал. Правильно, зачем, если вокруг куча девушек-фейри, которые к сексу относятся гораздо проще, чем я.

Горечь во рту усилилась.

— Погоди, но предыдущих жертв убили на улице.

— Видимо, захотел разнообразия. Причем сейчас изображает амнезию. Мол, вообще ничего не помню. Только глаза и все.

— Какие глаза? Откуда ты вообще все знаешь?

— В смысле? — удивилась Ферис. — Все фейри в городе гудят об том. Ты где была то?

— В Авельхайме, — сообщила, падая на спину и глядя в потолок, — Что за глаза? Он сейчас все еще в участке?

— В закрытую клинику увезли, говорят, у него с головой точно непорядок. Да, все про глаза твердит. Мол, красивые такие, бирюзового цвета.

— Но он же нормальный был. — проговорила медленно. — Ферис, я с ним общалась, там не было признаков сумасшествия. Странно.

— В любом случае, он попался, причем с ножом в руке.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Рассчитываю на благодарность.

Вот так да, альтруизм у фейри не в крови. Надо мне было понять, что Ферис среди ночи позвонит явно не от внезапно проснувшихся дружеских чувств ко мне.

— Ты же понимаешь, что я замужем и к Томасу особых чувств уже не питаю. Так что и на большую благодарность не рассчитывай.

— И не думала. Дорогуша, мои родители все же при Неблагом Дворе занимают достаточно высокий пост. Отец недавно стал вторым советником Короля. И, возможно, мой Король рассмотрит меня в качестве невесты.

— О как, — кашлянула я. — круто.

— Конечно. Поэтому я попрошу самую малость. Проводишь меня в Сады? Они же на вашей территории.

Все понятно. Ферис решила усилить привлекательность и Чары. Была у Садов такая особенность. Но давалась далеко не всем. А вот если искупаться там в пяти источниках, отдаться одному из проживающих там существ и проспать всю ночь обнаженной в самой чаще, тогда ты могла выйти из Садов преображенной. Другой момент, что мало кто из фейри шел на подобное. Ну правда, это все равно, что признать себя слабым и ущербным. Мол, я сам по себе неудачник, потому иду за помощью.

А вот Ферис явно думала по-другому.

— Проводить можно, но ты уве…

— Уверена, — отрезала Неблагая, — если у меня есть шанс стать Королевой, я его выгрызу зубами. Ясно?

— Вполне, — пожала я плечами, — но эта услуга оценивается выше, чем твоя новость.

— Вот как?

— Сама посуди. Ты мне только передала сплетни, причем они скорее всего дошли до тебя в искаженном виде. А я проведу тебя и дам реальный шанс заполучить в мужья Короля. Так что у тебя последствия моей помощи весьма более серьезные. Так что?

Ферис молчала примерно минуту. Я не мешала ей думать, продолжая глядеть в потолок. Есть хотелось все сильнее, так как в замке Видара мы толком не перекусили. Я не хотела там оставаться, а Феникс, судя по всему, разделял мое желание.

Смех в мобильнике прозвучал неожиданно. Ферис смеялась с хрипловатыми нотками. В отличие от Благих, которые словно раскидывали колокольчики.

Кстати, я ненавижу колокольчики. У меня от них в ушах звенит.

— А ты не промах, принцесса Теней. Не дурочка. Извини, что сначала считала тебя такой.

О, какие подробности вырисовываются. Хотя, чему я удивляюсь?

— Ничего. — ответила вежливо, — я тоже иногда люблю принимать поспешные решения, за которые потом стыдно. Я позже озвучу свою просьбу. Когда мне понадобится что-то.

— Только не наглей.

— Это взаимно, Ферис. До завтра.

Отлично, вот и поспала. Я раскинула руки в стороны и поняла, что разглядывать потолок уже надоело. Тем более, ничего интересного там и не было.

Томас…Томас.

Нет, не складывалось что-то в голове. Ну никак!

Я вскочила и помчалась на кухню, которая встретила меня тишиной и темнотой. Включать основной свет не хотелось, ограничилась круглым светильником, висевшим над столом. И в его мягком освещении увидела тарелку под прозрачной крышкой, которая сохраняла тепло и свежесть продуктов. Видар явно решил не помирать от голода, поджарил мясо и овощи на гриле. Сам поужинал и удрал к себе. Потому что я не слышала, как открывалась входная дверь. Ну и про меня не забыл. Отчего-то внутри стало тепло. Не как от его огня, а по-другому. И мой любимый напиток оставил, из ягод Садов. Их привозили на Землю крайне редко и только для фейри. У смертных они вызывали очень часто сильные аллергические реакции.