Презентация ящика Пандоры - Донцова Дарья - Страница 4

– Вы знаете, сколько денег было в кассе? – удивился Юрий, который, похоже, никак не мог определиться, как ему ко мне обращаться: на «ты» или на «вы».

– Точную сумму не назову, но могу предположить размер их добычи, – объяснила я. – Рано утром мы с управляющей Алевтиной и моей помощницей обсуждали, куда лучше повесить плакат о начале конкурса «Модель города Фурска». Светлана пошла за скотчем, хотели им баннер прикрепить. Хорошо хоть ее в зале в момент стрельбы не было. Я видела, как несколько человек сделали покупки. Пожилая дама купила для внучки подарочный чемоданчик с набором косметики и плюшевой кошкой. Там много всего лежит, но и стоит недешево, десять тысяч. Мужчина оплатил шампунь, а две девушки приобрели наши косметички. У одной получилось тысячи на три, у другой на пять. Мы придумали такую интересную штуку, можно взять у консультанта пустую сумочку для косметики и самой ее наполнить разным товаром. На все, что туда удастся запихнуть, скидка двадцать процентов, но есть условие: молния должна закрываться. Одна покупательница положит пару дорогих товаров, другая маленькими пустяками косметичку набьет. Потом я ушла в кабинет, стала звонить по телефону, узнала, что плакат про конкурс сделали намного большего размера, чем мне сказали ранее. Вернулась в зал, увидела в окно ростовую фигуру, потом все началось, меня не было минут десять. Ну вот, посчитайте, сколько денег в кассе осело. Не велика добыча у бандитов, а они серьезно готовились, костюмы приобрели. Столько хлопот, и пшик? Почему они вечером не заявились? Улов тогда был бы больше.

– А спроси их! – поморщился Юрий. – Идиоты! Вот и весь сказ.

– Что за история с красным и желтым домами? – спросила я и подозвала официантку.

Зиновьев закатил глаза.

– Убогость человеческая. Фурск долго поселком считался, статус города получил в конце сороковых годов прошлого века. Здесь построили завод по производству ДДТ. Знаешь, что это такое?

– Нет, – призналась я.

– В народе эту заразу называли дустом, – продолжил Юрий, – им травили вредителей на полях и тараканов, мышей в домах и магазинах. Повсюду его сыпали. Самолет над полем летал, распылял эту дрянь, букашки дохли. А потом коньки отбрасывали те, кто на грядках работал, и местные жители, которые ДДТ просто дышали. Когда выяснилось, что отрава вызывает кучу болячек, ее запретили. Наше население, когда завод построили, сначала туда побежало работать. Я в те времена еще не родился, родители рассказывали. Там платили хорошо, была надбавка за вредность, квартиру давали вне очереди. Поработали наши, плохо многим стало. Народ призадумался: хорошо трешку без очереди у государства откусить, да сколько ты в ней проживешь? Стали массово увольняться. Что делать директору? Городским начальником тогда тут не отец Ильи Алексеевича был. Другой человек, плевать ему на всех было, не особенно переживал за город, он решил пригласить чужаков, прописку им пообещали подмосковную, жилье. На пустыре для «гостей» поставили четырехэтажку желтого цвета. Квартиры там! Норы! Трехкомнатная двадцать семь квадратов, ванны нет, один душ, вместо кухни ниша. Но люди примчались, из всех углов СССР приехали. Дело было после войны, в стране мужиков мало, баб много, они сюда бросились. Москва рядом, надеялись судьбу свою устроить, да и с товарами-продуктами здесь было лучше, чем в провинции. Заселились в желтый дом, и он сразу плохую славу приобрел. Женщины хуже мужиков пили, а уж злобные были! Если дрались, то насмерть.

В шестидесятых на заводе авария стряслась, чего-то у них взорвалось, закрыли предприятие. Но желтый-то дом с жильцами остался. Лет через десять на пустыре, рукой подать от здания с драчунами-выпивохами, разрешили построить кооператив. Это сейчас тебе таунхаусы-поселки на выбор. А тогда или жди от государства халупу, или с родителями в однушке ютись и мужа туда приводи. Но был еще один вариант для тех, кто деньгами обладал: кооператив. Советские писатели, композиторы, артисты в них жили. Но опять же, ты нехилую сумму внес, а дом поставят там, где исполком решит. Вот так и появилось элитное строение из красного кирпича. Его, словно в насмешку, возвели рядом с желтым.

Зиновьев взял у официантки чашку.

– Ну и понятно, что жильцы друг друга возненавидели. У одних конурки, другие в просторных хоромах живут. «Желтым» на кефир не хватает, у «красных» икра на столе, да не баклажанная. Школа тогда в Фурске была одна, дети вместе учатся. Не дай бог богатому мальчику бедная девочка понравится. Такие пьесы разыгрывались! Шекспир нервно плачет в сторонке, не пришли ему в голову подобные сюжеты. Когда отец Ильи Алексеевича мэром стал, жизнь в Фурске забурлила. И что мы сейчас имеем? Те, кто когда-то в «красном» здании жил, давно оттуда съехали, особняков построили. Но не все, кое-кто спился, дети-забулдыги в родительских хоромах кукуют. У «желтых» та же картина, одни из грязи вылезли, денег заработали, бизнес завели, другие как в дерьме жили, так в нем и бултыхаются. Красный дом давно перестал считаться элитным, он, конечно, лучше желтого, да не намного. И там, и там живут неудачники, лентяи, алкоголики плюс немного нормальных людей, которым просто в жизни не повезло. Но что смешно: до сих пор «красные» перед «желтыми» нос задирают, считают себя господами, а тех, кто напротив поселился, нищетой.

У меня зазвонил телефон, я взяла трубку и услышала голос Несси:

– Степа! Мы сегодня к тебе едем?

Я взглянула на часы:

– Да, скоро заберу вас. Простите, Юрий Петрович, мне надо привезти актрису для рекламной съемки! Если что вдруг вспомню, непременно вам расскажу. Девушка, принесите, пожалуйста, счет.

Глава 4

– Очень волнуюсь, – засуетилась Несси, когда я вошла в квартиру, – прямо аж голос пропал.

Я подавила улыбку, чего-чего, а способности говорить Агнесса Эдуардовна никогда не потеряет.

– Нет причин для беспокойства, все чудесно получится.

– Это первый рекламный контракт Магды, – тараторила Несси.

Я посмотрела на собаку, которая в этот момент пыталась достать со стола печенье, и крикнула:

– Эй, эй! Немедленно забудь про крекер.

– Я так горда, что из сотен тысяч псов, которые хотели сняться в ролике, выбрали именно нас, – твердила Агнесса, быстро запихивая в сумку все, что попадалось ей под руку. – Вдруг Магда не справится? Ее выгонят с позором! Или главному герою-звезде пёсенька не понравится.

Я открыла сумку и стала проверять, что моя соседка Агнесса Эдуардовна решила прихватить с собой. Мы с ней живем в доме, в котором всего две квартиры, познакомились, когда я решила приобрести собственное жилье. У Несси есть собака Магда, ее породу я вам не назову. В псине, думаю, намешано много разных кровей. Хозяйка величает питомицу рыжебородой горно-пятнистой магерой[1]. Я могу отличить кошку от немецкой овчарки, но все кисы для меня или пушистые, или нет, а собак я делю по размеру: большие и маленькие. Впрочем, я выделяю из общей массы пуделя, таксу, мопса. На кого похожа Магда? Похожего на нее животного в природе не существует. Представьте письменный стол президента, вы точно видели его, он попадает в кадр, когда телевидение снимает встречу главы государства с каким-нибудь человеком. Мысленно оберните помпезный стол клочкастым серо-буро-коричнево-черным мехом, поставьте на четыре высокие тощие лысые лапы – это туловище Магдюши. С одного конца прицепите ведро, тоже мохнатое, но рыжее, украсьте ушами, которым позавидуют все кролики мира, воткните чуть пониже огромные выпученные глаза, розовый нос (да, да, именно розовый), приделайте усы, за которыми не видно пасти. Это голова Магды. С ее противоположного конца находится хвост, по размеру, да и по виду он смахивает на садовый шланг, имеет колер, как спина молодой мыши. Хвост ведет себя удивительно, он способен скрутиться, как булочка с корицей, задраться вверх наподобие Останкинской башни или уныло волочиться сзади, как поводья, которые выронил пьяный кучер. К оригинальной внешности псины прилагается прекрасный характер, она всегда весела, люди, кошки, мыши, жабы, короче, все, кто дышит, – ее лучшие друзья. Аппетит у Магды отменный, хитрости, ловкости хоть отбавляй, со здоровьем полный порядок. Дурных привычек у Магдюши мало: валяние во всякой грязи, если она попадается на пути, воровство любых продуктов, если их забыли приколотить. Впрочем, и то съестное, что намертво прибили к столу, Магда вмиг отковыряет, разбоем она занимается тихо, быстро и очень ловко. Если я, войдя к Несси, не успеваю сесть на пол, то Магда, несущаяся со скоростью курьерского поезда, чтобы расцеловать меня, собьет девушку Козлову с ног. Но это не из вредности или злости, а от горячего обожания.