Нетрадиция (СИ) - Семенов Александр - Страница 43

В понедельник, с утра, чистый и наглаженный я выдвинулся на поиски завода «Радиоприбор».

В голове еще немного шумело и я спланировал как я сейчас сяду на автобус и быстро фи… и… ть и на Калинина. Но в башке что то сдвинулось и до меня дошло, что моста — рогатого то еще нет. Ну моста, через залив Золотой Рог.

Пришлось пилить вкруговую, успел практически впритык в десяти.

Прождал минут десять в бюро пропусков. Меня встретил угрюмый дядька в синем халате и провел по коридорам. Оказалось, это техник, завлаб был уже в белом халате и строго меня оглядел.

— Я пожалел, что не догадался взять с собой хотя бы литр шила, как я заметил, этот продукт лучше всякой смазки ускоряет процесс течения научной мысли.

Сам не заметил, что я выше изложенное пробормотал вслух.

Завлаб захихикал…  — Мне нельзя. А спирта у нас больше, чем воды.

Обменявшись паролем, кто-что-зачем-как зовут, приступили к делу.

Я попытался покороче изложить, что мне надо, высказал свои преставления о технических проблемах и замолчал…

— Давай на ты. Предложил завлаб. Хотя был старше меня вдвое.

— Добро.

— Так вот, антиквариатом мы здесь не занимаемся. А та техника, с которой ты возишься — это металлолом. У нас даже элементной базы на нее нет. Это у гарантийщиков, что за флотским следят, у них может и есть.

— И что теперь?

— Давай, мы тебе слепим…

— Не-не-не… Зачастил я. («Денег на новый памятник больше нет» — не к месту вспомнил беседу Тимошенко с Ющенко, по поводу Голодомора).

— Мне бы попроще. И побыстрее, а уж я. По купечески взмахнул рукой…

— Так это будет быстрее, чем в вашем ламповом гавне копаться.

— Ну и куда я ее поставлю? И что скажет инженер по РЭО. Тут тумблер переставить с одного на другое место на одной панели добро генерального конструктора нужно.

— Да. На корабле проще. Ну ладно. Договорись со своими летунами, чтоб нас пропустили вдвоем с техником к вам. Посмотрим, что и как.

— Ну это допуск нужен. Заканючил я.

— Ну, мой подойдет. По нему меня даже на стратеги пускают. Вот телефон, звони. Да, и транспорт. Мы ж с аппаратурой будем. Но это после Нового года…

Ё-маё… «Да что ж мне, вечно по этой пустыне мотаться», вспомнил я товарища Сухова.

Это ж только после 14 января. Новый год, Рождество, старый Новый год, опохмел после праздников… Меня начальник. Как это у моряков — «Трипперного осьминога тебе в жопу и сапогом утрамбовать…»

Ну подумав, побегав, поскулив… все таки нашел машину, разрешение, согласие в полку и у завлаба выехать с утра 3-го января.

Согласовал все с Петропавловском… С «Альпинистом», точнее. Снова продлил командировку. Послушал бурчание начальника в трубке. Сил на празднование Нового года совсем не осталось.

Елку Мамик достала на работе. Им, какие то подрядчики, за что то были должны и привезли машину елок на все управление. Не люблю я ёлки, нет у них пушистости и вида, как у сосны.

Сбил крестовину, установил, достали игрушки… Водрузили звезду сверху. У нас еще и конфеты на ниточках цепляют. но здесь почему-то не принято. Конфет Мамик тоже на работе достала. Красная шапочка, батончики, красный мак и здоровенные Гулливеры.

Папик притащил пакет с апельсинами. Мамик с Леной стали проявлять кулинарные таланты. Селедка под шубой, оливье, колбаса-сыр, отбивные, чавыча, икра, шпроты (почему-то редкость здесь), соленые огурцы и помидоры.

Не густо, по меркам нашего времени. Но здесь, это считается хороший стол. Мы с Папиком отправились на балкон — дегустировать. Та-а-к. Шампанского 5 бутылок. Московской четыре. Коньяк — две. Токайского — три. Ну и еще папиковая настойка: шило-клюква-брусника. Литров шесть.

Это серьезная заявка, подумал я.

За стол сели в 22 часа. Проводили-встретили. Потом пошли на улицу запускать сигнальные ракеты. Потом пришли гости-родственники, на меня посмотреть. Потом встречали Новый год уже по московскому времени. Потом. А ничего потом. Темнота.

Очнулся на диване в комнате Лены. Ее рука у меня в трусах. Попробовал встать с дивана — рука вцепилась мертвой хваткой. Блин… Жидкость несжимаема. Лена продолжала спать. Я подергался… Глухо.

Начал выполнять вращение, относительно центра. Правило буравчика. Кое как освободился.

Выполз в туалет. На кухне весело… Хлопает шампанское. Визг Мамика…

Вернулся. Лена, подозрительно — Ты куда ходил?. Ты вчера с Танькой обжимался… (Танька, это двоюродная сестра) Тоже пришла на меня посмотреть и потрогать. Лена на страже.

Привели себя в порядок, умылись, и — «Мы требуем продолжения банкета…»

Как-то дотянули до обеда и в кроватку. Гости тоже разошлись. Теперь бы кто посуду перемыл и убрал.

Так пролетел еще один день. Папик был в ударе. Начал травить флотские анекдоты. Лена краснела, я запоминал, Мамик скучала — наверное Папик чудил не в первый раз.

С утра второго января меня потащили в гости к дальним родственникам. В прямом смысле, На Чуркин. Там тоже меня показывали. Почти не пил — завтра ехать в Николаевку, в полк.

Домой добрались ближе к полночи, упал, заснул.

Утро третьего января. «Суббота есть суббота…». Холодно, мороз градусов 15… Кутаюсь в воротник куртки. В шинели по такой погоде долго не протянешь.

Жду троллейбус, до конечной, потом ножками. Возле штаба уже ждет УАЗик, здороваюсь с водителем.

— Ну что, вперед

Забираем на Луговой наших «радистов» и несемся по городу. На улицах пусто. Через два часа подьехали к штабу полка. Зам командира по ИАС (Инженерно Авиационная Служба) нас уже ждет. Здороваемся, знакомится с приезжими. Меня помнит. Еще-бы, каждый год зачеты сдавал иженерам, да и ему тоже.

— Ну что? РЭОшники уже там, звонили. Завтракать будем? Или сухим пайком? Ну тогда вперед.

Возле самолета уже стоит АПА, часть в самолете, часть в капонире, греются. Здесь еще холоднее, чем во Владике. Двадцать мороза, к бабке не ходи. Спецы в курсе, что от них нужно, разворачивают рулоны схем, тыкают пальцами, спорят.

Отправляю водителя в домик эскадрильи, там есть топчан, пусть поспит.

Мне делать нечего, сижу в капонире около самодельного «козла». На асбестовую трубу накручена вольфрамовая проволока. Обогреватель.

Вспомнил, как один техник привез в начале 90-х корейский обогреватель на керосине. Сбегались все смотреть на чудо-юдо. Керосина то у нас было как грязи.

Слышу, преобразователи засвистели, значит РЛС включать будут. Выскочил завлаб, тянет меня за рукав.

— Я думаю, нужно сделать устройство для оперативной подстройки станции из кабины экипажа. Ну как-бы выносной пульт. Менять в пределах тех. условий частоту, длительность импульсов, скорость вращения антенны. Чтоб не лазить в блоках, с отверткой, а регулировать здесь.

— Так вы накрутите и сами ничего не увидите.

— Ну, пусть на первое время инженер по РЭО с нами летает. Обнаружили то что нам нужно — изменили настройки, я смотрю. Лучше стало, или нет. Если не то, меняем снова. Когда подберем нужный режим — зафиксируем его и будем выделять полезный сигнал. А там думать, как его «чистить», чтобы на экране было то, что нам надо.

— Это не сложно. Я бы посоветовал все на осциллограф выводить и делать снимки экрана. Портативный у нас есть. И измеритель частоты. Короче-суду все ясно. Покумекаем, приедем еще раз. Схемы дадите с собой?

— Инженер замотал головой. Секретные.

— Ну, тогда поехали в тепло, я срисую подключения. А то, действительно, скоро яйца начнут звенеть.

Да, за два часа на стоянке промерзли конкретно, едем в штаб. Там «братья Электроники» срисовывают номера выводов, величины, вольты-амперы. Еще час, Спорят, Для меня это марсианский язык, хотя РЭО изучали в училище.

Нас ведут в столовую, поздний обед, по сотику водочки и домой.

Отзвонился начальнику штаба полка-все нормально, претензий и замечаний нет.

Он успокаивается, ведь это было указание НШ авиации, генерал-майора. Сам не приехал на стоянку — ребенок болеет, а жена на сохранении в Партизанске. Блин, на новогодние могли бы и отпустить.