Вебсик. Испытательный срок (СИ) - Грум-Гржимайло Юрий Владимирович - Страница 7

По дороге я разговорился с Борисом. Паренёк оказался ходячей энциклопедией. Между периодическими «охами» и «уффами» он выдал мне много интересного по истории Соловья и Загорного. Жил он тут с бабушкой и дедушкой (похоже, его деда я и видел на лавочке в посёлке), родители трудились на стройке Ближнего Внеземелья, отец — монтажником, мать — врачом Космофлота. Сам Борис мечтал стать астронавигатором и летать в Дальний Космос. Но для этого нужна была физическая форма, а на простую зарядку его воли хронически не хватало.

— Не ты один, мне тоже не хватало, — утешил я его.

По словам Бориса, Загорный возник гораздо раньше Соловья, и никакой мифической битвы с уничтожившим всё тут огнём никогда не было. Была просто тектоническая активность, в результате чего место под посёлком «просело» и стало ниже замка. А некогда они были на одном уровне с уклоном к озеру, к которому мы пробирались. Арон, как выяснилось, увлекался геологией, и собранные им образцы пород убедительно это доказывали. Он даже успел сделать доклад на общеконтинентальной научной конференции. А Саша-большой сделал компьютерную модель изменений рельефа этого места.

— А про горную тропу ты что знаешь? — поинтересовался я.

— Очень мало, — ответил Борис, преодолевая, как выяснилось, последнее препятствие — мы вылезли на склон и вторую, широкую дорогу к озеру со стороны нашей с Пусем горы. — Там непроходимая чащоба, по карте и со спутника видно, что она вела через несколько перевалов и долин. В одной из них дольмены, древние захоронения, а больше ничего не встречал про неё. Мама, помню, говорила про целебные источники и грязи по ту сторону перевала, там сейчас санаторий космофлота построен.

Собаки нас опередили и весело крутились на вершине подъёма. Мы вышли на маленький галечный пляж. С него открывался вид на маленькое, с едва заметным волнением воды, почти круглое озеро с крутыми, почти отвесными каменистыми берегами, на которых местами росли густые ели. На пляже лежало большое бревно, и сбоку у самого горного склона из зарослей торчал полузатопленный пенёк, верх которого был аккуратно отпилен.

— Это пенёк Вебсика, — сообщила Влада. — С него он ловит тут рыбу.

— Так, — решительно сказал я, усаживаясь на краю бревна. — Давайте начистоту. Я знаю, что этот Вебсик живёт в моём доме. С ним можно общаться через систему умного дома. У меня получилось вчера, по крайней мере. Что известно вам, рассказывайте.

Два Саши вытащили из зарослей у пенька припрятанную в них пару туристических «пенок» и улеглись на них, остальные разместились со мной на бревне. Пусь и Джека устроились за моей спиной. По молчаливому согласию ребячьей компании рассказывать стала Влада. По её словам, Вебсик начинал проявлять себя, когда дети посёлка вырастали настолько, что принимались сами активно искать в информационной сети различную информацию по сложным запросам. Пока интересы не вылезали из рамок детской и мировой энциклопедии, школьных курсов и разных игр, он себя не обнаруживал. Но когда ребёнок принимался, скажем, искать родичей китов или земноводных на Альфа Центавра, то через несколько неудачных попыток сеть начинала выдавать различные ассоциативные запросы, а потом и вообще перенаправляла на некие скрытые ресурсы, на которых постепенно начинал подключаться диалог с Вебсиком. В социальных сетях, как оказалось, ходило про него немало легенд и образовалось несколько сообществ, обсуждавших данный феномен, но никто не мог привести ни одного конкретного адреса — Вебсик маскировался идеально. Я так понял, что все члены этой компании так или иначе побывали в «объятиях» Вебсика, и их интересы выходили далеко за среднестатистические рамки. Опыт виртуального общения с Вебсиком был у них у каждого свой.

Слушая рассказ Влады, я подумал о том, что Вебсик вполне мог быть порождением или реликтом информационных кибервойн прошлого периода. Это сейчас на планете континентальная администрация и никаких тебе государств и наций. А тогда — как муравейник, все друг за другом шпионили, давили санкциями, а то и оружием долбали друг друга. По курсу истории я знал, что страны и разведки соперничали в области информационной даже сильнее, чем в экономической. Тогда вполне могли создать что-то такое самоорганизующееся для этих целей, а потом забыть или просто упустить. Был же такой фантастический роман, где создали мощный сетевой интеллект для защиты от внешней угрозы инопланетного завоевания, а он после долгого бездействия поработил самих землян.

— Хорошо, — сказал я, когда Влада сделала паузу. — Примерно понятно. А эти записки в мэрию, а ловля рыбы на пеньке? Вы его самого видели что ли?

— Видели, — ответил за всех Арон.

У меня в рюкзаке загудел коммуникатор. Пока дотянулся, расстегнул застёжку и достал, гудок кончился. Но на экране было сообщение: «Пришлите Джеку. Вебсик». Я показал его ребятам.

— Он сам хочет вам показаться, — сказал Арон. — Любопытно.

Я по совету Влады взял Пуся на поводок, а она нагнулась к уху Джеки и что-то ей сказала. Та мгновенно убежала. Я посмотрел параметры сообщения, но исходный номер был забит нулями.

— Ха, — сказал Саша-маленький, наблюдая за моими попытками. — Это он у всех так. Не поймать.

Из дальнейшей беседы я выяснил, что визуализация Вебсика могла принимать разные материальные формы. Борис, например, встретился с ним в грозу, приятно побеседовав с залетевшей к нему в комнату шаровой молнией. Саша-большой, Влада и Эдик видели его в качестве самобегающей «микросхемы», прототип которой был некогда создан в школьном компьютерном кружке рыжим Михом для имитации тараканьих бегов, и теперь сей артефакт хранился в «музейном» шкафу в классе. В отличие от конструкции Миха это была очень умная микросхема, она даже могла немного левитировать. Саша-маленький видел только говорящую с ним рожицу-смайлик на планшете, а к Арону Вебсик однажды залез в шлем виртуальной реальности в образе мохнатого колобка. Джека вернулась минут через двадцать и осторожно подошла к пеньку. Я хотел было посмотреть поближе, но ребята меня удержали:

— И не пытайтесь. Только издали. Серьёзно.

В шортах Бориса нашёлся довольно мощный визор, который мне и дали для наблюдения. Только я навёл на резкость и поймал в объектив маленькую чёрную пластинку, действительно похожую на микросхему со множеством тоненьких волосяных ножек-выводов по краям, которая довольно быстро двигалась к центру пенька, как снова загудел коммуникатор. На сей раз всего три слова: «Включите. Срочно. Вебсик».

— Громкую связь включить просит, — первым сказал Борис.

Я выполнил просьбу. И почти тут же из коммуникатора раздался знакомый голос моего дома:

— Опасность. Срочное предупреждение. Всем уйти из Соловья!

Эдик стал срочно связываться с администрацией посёлка, но почти тут же мы все увидели как на горизонте, в стороне Соловья сгустилась туча, засверкало небо и через некоторое время стал слышен низкий непрерывный гул. Поднялся ветер, и по озеру пошла сильная рябь.

— Мама, папа, — беззвучно прошептала сразу побелевшая Влада.

— Бежим в посёлок, — скомандовал я. Потом я пытался понять, как это у меня получилось, но не мог. Напрочь забыв предостережение не приближаться к пеньку, я прыгнул к нему, схватил кончиками пальцев крохотную «микросхему» и сунул её в кармашек на лямке рюкзака. Мы все понеслись в посёлок. Вспоминая этот спурт потом, я всегда думал, что ёлки сами отвели перед нами и особенно перед Борисом свои ветки, а камни убрались с дороги. Когда мы выбежали из ельника, то увидели, как над маленькой платформой Загорного спускался громадный дисколёт спасательной службы. Сверкание на горизонте и низкий гул продолжались. В посёлке выла сирена. Перепуганный Пусь жался к моим ногам.

Спасатели уже поставили на рельсы какую-то продолговатую, отливающую перламутром ракушку, как из тоннеля вылетел дизель и еле успел затормозить перед нею. Из вагона дизеля на насыпь стали выпрыгивать фигурки людей. Я издали узнал Славу и красное платье Марты — их смена вернулась! Влада хотела было кинуться к родителям, но Эдик её удержал.