Дневник безумной мамаши - Вульф Лаура - Страница 28

Чудесный подарок. И вообще бабуля поддерживает меня больше, чем я ожидала. Звонит каждую неделю — узнать, как мое самочувствие и что говорит доктор. Спрашивает, выбрали ли мы цвет для детской комнаты. (Нет, но в списке дел это стоит 23-м пунктом.) И приготовил ли Стивен коробку с сигарами[17]. (Наверное, она не слышала о том исследовании канцерогенов.)

Я совсем не ожидала, что она так обрадуется ребенку, но это приятная неожиданность.

Даже Люси удивлена бабулиным поведением. Десятилетиями она наблюдала, как бабуля домогается всеобщего внимания. В пятьдесят шестом участвовала в конкурсе «Королева на один день» — прямо как Мария-Антуанетта. Потом не упускала случая повздорить с моим покойным дедом. (Они постоянно спорили, кто проживет дольше и огребет страховку. Выиграла бабуля.) И теперь, в свои восемьдесят, она по-прежнему полна жизненных сил и достаточно бодра, чтобы выступать на турнирах по бинго и семейных праздниках. (Помните мою свадьбу?) Но даже Люси признает, что моя беременность преобразила бабулю сильнее, чем годы, — она смягчила ее сердце.

Да, друзья, вот оно — чудо рождения.

23 октября

Вернулась к проблеме имени и, желая поскорее вычеркнуть этот пункт из списка дел, попросила Стивена составить перечень имен, которые ему нравятся. Один для девочки, другой для мальчика. Я сделала то же самое.

Он забраковал мой список, я — его. Как же иначе? После часа переговоров мы пришли к согласию и выбрали два: Николас для мальчика и Мэдисон для девочки.

Как гора с плеч. Наконец-то можно спокойно рожать.

Но разумеется, сперва нужно выгнать Николь с нашего дивана.

И вот в воскресенье утром я сказала ей, что пора рубить концы и подыскивать другой диван для ночевок. Ведь рано или поздно ребенок начнет спрашивать, почему наш диван перепачкан пудрой и слюной тети Николь. Не говоря уж о том, что, на мой взгляд, четыре человека на шестидесяти двух квадратных метрах — это почти Эллис-Айленд[18].

Сестрица, которая сидела на диване возложив ноги на кофейный столик, с миской кукурузных хлопьев в руках, категорично покачала головой.

Николь (с набитым ртом). Не наезжай! Ты же всего на четвертом месяце.

Я. Четвертом с половиной.

Николь. Ну знаешь, если со времен маминой лекции про птичек и пчелок ничего не изменилось, для рождения ребенка нужно девять месяцев.

(Какой еще лекции?! Со мной мама никогда ни о чем таком даже не заговаривала. Мое сексуальное образование ограничилось жутко неточными сведениями, полученными от Бетси Эммерсон на школьных каникулах в третьем классе.)

Я. Во-первых, не девять, а десять месяцев, раз уж ты такая умная. Все разговоры про девять месяцев — полные враки. Во-вторых, мы со Стивеном решили до твоего отъезда не делать ремонт в детской. То есть чем дольше ты здесь ошиваешься, тем дольше я не могу заняться делами.

По ее лицу расплылась широкая, довольная улыбка.

Николь. А, я поняла, в чем дело! Ты составила очередной идиотский список дел, да? И тебе просто не терпится вычеркнуть побольше пунктов.

Я. Не понимаю, о чем ты. (Черт, как она узнала?)

Николь. Ага, как же! (И она потопала на кухню.) У вас есть яйца?

Я. Никто не просит тебя исчезнуть завтра. Только желательно, чтобы это произошло до третьего триместра, о’кей?

Николь. Никаких проблем! К тому же по справедливости я должна быть тебе благодарна. (Что? Неужели после стольких лет я дождусь благодарности за стол, кров и то, что мы терпели ее ужасные духи? Невероятно!) Теперь, когда ты залетела, папа с мамой наконец перестанут проедать мне плешь. И я смогу делать что хочу.

Минуточку!.. По-моему, я говорила то же самое, когда была не замужем, а они с Четом составляли счастливую семейную пару.

24 октября, 3:00

Проснулась в холодном поту. И на этот раз вовсе не от тошноты и не от запаха брокколи. А от ужаса, что стану чьей-то матерью!

Я не могу быть матерью. Я не знаю, что делать с больным и простуженным ребенком! Я даже не знаю, что было сначала: курица или яйцо. Не знаю, почему небо голубое!

А еда? Я и мясной хлеб-то не могу приготовить! Конечно, Стивен прекрасно готовит, но делает это реже раза в месяц. Если ребенку не понравится еда из китайской забегаловки, нам конец!

И где была моя голова?!

24 октября

Позвонил Стивен с работы и сказал, что задерживается допоздна. Был весь такой взбудораженный. Похоже, их фирма наконец разработала основу компьютерной программы, которая трансформирует медицинскую информацию, например рентгеновские снимки, в компьютерные данные. Это облегчит передачу данных по Интернету между врачами и больницами. Безусловно, проект находится на зачаточной стадии, но, если он будет успешным, компанию ожидает огромный прорыв, а значит, и нас тоже. Ведь нам надо думать о зубных пластинках, летнем лагере и поступлении в колледж.

Естественно, я была в восторге, несмотря на то что успех не гарантирован и всю энергию Стивен будет отдавать работе, а следовательно, его участие в подготовке к рождению малыша сведется к минимуму.

Хм-м… Ну надо же! Столько месяцев они пытались разгадать этот компьютерный код, и вот пожалуйста — добились успеха именно сейчас.

Есть и хорошие новости: похоже, «утренняя» тошнота отступила. Прошло три дня с последнего кросса до туалета, и я наконец могу разнообразить меню и есть не только бананы и рис. Но моя репутация королевы вечеринок набирает силу. Хоть мне и удалось положить конец обсуждениям клубов и похмелья — спасибо брошюре Анонимных Алкоголиков, — Стелла только что спросила, не знаю ли я, где купить амфетамины.

Супер!

Теперь мне не светит работа в «Фокусе». Более того, прослыв драгдилером в «Бринкман и Бэйнс», я скоро вылечу и отсюда.

25 октября

Бабушка и дедушка Стивена специально приехали из Нью-Джерси, чтобы поужинать с нами сегодня вечером.

Броктоны женаты с незапамятных времен, понимают друг друга без слов и до сих пор ходят в ресторан на День святого Валентина. Шестьдесят лет вместе — и до сих пор безоговорочно влюблены.

Броктоны не только чудесная ролевая модель. Они всегда по-доброму ко мне относились. Кто, как не они, к ужасу Кимберли, подарили мне фамильное кольцо с изумрудом? И сегодня вечером по меньшей мере пять раз отпускали комплименты моей наружности!

Да. Броктоны — хорошие люди.

Такие хорошие, что не поленились и заказали специальное безалкогольное вино, чтобы мы все смогли произнести тост за ребенка. И вот, когда мы чокнулись, миссис Броктон промокнула салфеткой заплаканные глаза и произнесла: «Я так рада, что ты наконец забеременела. Мы уже думали, что у вас что-то неладно».

Наконец забеременела?

Мы женаты меньше двух лет, и они уже вообразили, будто что-то неладно?

Кто мог подумать, что такая милая и любящая пара состоит в одной секте с матерью Мэнди!

26 октября

Нам со Стивеном очень нравятся имена Николас и Мэдисон.

Увы, всем остальным американцам тоже. По сведениям Интернета и моей матери, учительницы четвертых классов, Николас и Мэдисон — нынче самые популярные имена. В этом году в мамином классе одна Мэдисон и два Николаса, и, если вам это интересно, никому из них не нравится мастерить поделки из макарон.

Нет, мне вовсе не хочется, чтобы мой ребенок носил безумное, вычурное имя типа Шанеллы или выделялся из ряда тезок диким написанием, оскорбляющим здравый смысл и английский язык, — Моникка или Фрэнкк. Но, прожив три десятка лет с именем Эми, я все же настаиваю, чтобы имя моего ребенка хоть чуть-чуть отличалось от прочих.