Отважная лягушка (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна - Страница 4

— Но это же вас лучезарный Нолип наградил даром сочинять непревзойдённые комедии, — улыбнулась девушка. — Вот и сделайте историю смешной. Главное, чтобы в ней присутствовал пленённый женщинами хвастливый моряк, освобождённый ими, но всем рассказывавший о своих невероятных подвигах. И за это я заплачу вам…

Она прищурилась, закусив нижнюю губу, словно высчитывая что-то в уме.

— Пятнадцать риалов!

— Вы заказываете у меня пьесу?! — вытаращил глаза молодой человек, а Корин Палл решительно мотнул головой. — Это слишком дёшево, госпожа Юлиса!

— Нет, нет, — поспешила внести ясность путешественница. — Это всего лишь подарок будущему гению. Я хочу, чтобы он получал от своего творчества не только заслуженные похвалы, но и что-то более… весомое.

— Не знаю, госпожа Юлиса…, - задумчиво протянул Превий Стрех, изображая мучительные раздумья. — Обстановка не слишком подходящая. Боюсь, я не смогу ничего сделать.

Ника чувствовала, что, видя её заинтересованность, собеседник просто набивает себе цену. Она могла бы заплатить и побольше, но не хотела давать спутникам повод подозревать наличие у неё больших денег. Так, на всякий случай.

— Понимаю, — с серьёзным видом закивала девушка. — Но, возможно, за пятнадцать серебряных монет вы сможете сочинить хотя бы эпиграмму или несколько?

— Э — э — э, — замялся драматург, явно не зная, что ответить, и вопросительно посмотрел на интимного друга.

— Думаю, можно попробовать, — нерешительно пробормотал тот.

— Только пусть это будет нашим маленьким секретом, — улыбаясь, предложила путешественница, тут же пояснив. — Я имею ввиду деньги.

— Конечно, — не задумываясь, кивнул Корин Палл, видимо, тоже не желая делиться с коллегами дополнительным заработком.

— А если в ближайшее время я увижу хвастливого морехода на одном из представлений в Радле, — решила дополнительно простимулировать драматурга Ника. — Вы получите тысячу риалов. Думаю, к тому времени они у меня будут.

Переглянувшись, собеседники не смогли удержаться от довольных улыбок. Наблюдая за ними, девушка обрела надежду на то, что многочисленные театралы Канакерна рано или поздно узнают о существовании данного шедевра. Возможно, Картен, используя своё служебное положение, не даст поставить его в родном городе, но тогда у его многочисленных врагов тем более хватит ума связать хвастливого моряка с рассказами консула о спасении женщин варварского племени гантов. А уж если недоброжелатели начнут раскапывать подробности этой истории — Картену точно не поздоровится.

Мало что губит репутацию политика сильнее, чем смех. Выставив морехода обманщиком, путешественница рассчитывала, что канакернцы больше не выберут его консулом. А для самолюбивого и амбициозного Мерка это будет большой неприятностью. Насмешливая пьеса станет подходящей местью за жадность.

Когда остановились на отдых, погода начала портиться. Похолодало, по небу, всё сильнее сгущаясь, потянулись лохматые облака.

— Госпожа! — окликнула хозяйку Риата, привязывая ослика возле куста, который тот сразу же начал объедать. — Позвольте за мхом сходить?

— Зачем он тебе? — машинально ответила путешественница, глядя вслед сладкой парочке, уже подходившей к своему фургону.

А выслушав ответ, нахмурилась:

— В корзине тряпки есть, и заячьи шкурки ещё остались.

— Они вам ещё самой понадобятся, госпожа, — отмахнулась невольница. — Мне так привычнее.

— Ну, как знаешь, — с лёгким раздражением пожала плечами Ника. — Только далеко не уходи.

"Всё-таки дальние путешествия — не женское дело в эти дикие времена", — подумала Ника, с грустной завистью вспомнив предметы гигиены, реклама которых раздражала настолько же насколько сами они облегчали жизнь представительницам прекрасного пола в двадцать первом веке.

Ностальгически вздохнув, девушка направилась к костру, над которым артисты уже повесили закопчённый котёл.

Пренебрежение вчерашним ужином вызвало обильное слюноотделение и ворчание в животе. Хорошо ещё, что жены актёров готовили гораздо лучше стряпух с постоялого двора. Хотя в их каше мясо не встречалось вовсе.

Сытно рыгнув, Гу Менсин, аккуратно облизав ложку, посмотрел на облака.

— Если могучий Питр не пошлёт дождя, к вечеру будем в Каане.

— Большой город? — спросила путешественница, прожевав очередную порцию разваренных бобов.

— Деревня, госпожа Юлиса, — пренебрежительно махнул рукой толстяк. — Под властью Меведы живут, но та далеко. Так что каанские, можно сказать, сами себе хозяева.

Холодный ветер прервал отдых урбы. Артисты стали собираться, тревожно поглядывая на небо. А у Риаты неожиданно заупрямился осёл, наотрез отказавшийся уходить от понравившегося кустика.

— Иди же, мешок дерьма! — отчаянно ругалась рабыня, оттаскивая упирающееся животное.

Заметив гримасу боли и капли пота на лбу невольницы, хозяйка, забыв про аристократическое происхождение, бросилась ей помогать. Вдвоём им удалось кое-как затащить упрямца в оглобли.

— Спасибо, госпожа, — тяжело дыша, поблагодарила женщина, с явным усилием забираясь на повозку.

— Вот возьми, — проворчала путешественница, набросив ей на плечи плащ.

Предосторожность оказалась совсем не лишней. Примерно через километр дорога внезапно вышла на склон, сбегавший к берегу моря, по которому ходили мелкие, злые волны. Клубившиеся наверху тучи добавляли мрачного ожидания в картину окружающей действительности. Сразу похолодало.

Сберегая тепло, девушка плотнее запахнулась в толстую накидку. Очевидно, торопясь скорее добраться до деревни, артисты, выбравшись из фургона, бежали рядом, кутаясь в плащи и одеяла.

— Скорее, госпожа Юлиса! — оглянувшись, крикнул Тритс Золг. — Вот-вот пойдёт дождь!

Когда стало ясно, что осёл начинает отставать от своих дальних родственников, Риата протянула поводья хозяйке.

— Возьмите, госпожа.

— Сядь! — зло рявкнула Ника, спрыгивая на ходу.

Ловко приземлившись на дорогу, она крепко ухватилась за повозку и скомандовала:

— Погоняй!

Смущённая рабыня от души ударила осла по спине длинным, гибким прутом. Обиженно взвыв, животное сразу прибавило скорости. Путешественнице пришлось постараться, чтобы не отстать. Несмотря на то, что фургон защищал её от ветра, резкие порывы время от времени обдавали холодом кожу, норовя сорвать покрывало.

"Вот батман! — мысленно выругалась девушка. — Дождь пойдёт, сами под крышей отсидимся. А что с ослом будет? Осень, холодно, как бы не заболела скотинка? Околеет ещё. Нового придётся покупать".

Запнувшись о не вовремя подвернувшийся камень, она едва не упала, с трудом удержавшись на ногах. Но накидку все же сорвало, уронив в клубящуюся дорожную пыль.

Пришлось возвращаться, а потом, подобрав подол, догонять удалявшуюся повозку. Ухватившись за неё, Ника перевела дух, с облегчением замечая, что дорога впереди переваливает через седловину между двумя холмами. Ещё метров двести, и гребень защитит путников от ветра. Только до него пришлось бежать вверх по склону, оставляя море за спиной, в которую тут же ударил словно поджидавший этого шквал. Накидка затрепетала раздутым парусом, норовя сорваться и придавая девушке дополнительное ускорение.

"Так можно и улететь как на параплане", — усмехаясь про себя, она крепче вцепилась в плотную грубую ткань.

Непрерывно понукаемый Риатой, осёл наконец-то втащил фургон на перевал. Путешественница увидела уходящую за холмы дорогу и повозку актёров, которые уже не бежали, а быстро шли рядом с ней.

Не дожидаясь приказа, рабыня остановила осла и помогла хозяйке подняться на скамеечку. Чем ниже они спускались, тем меньше свирепствовал ветер, только чаще приходилось щуриться, оберегая глаза от пыли.

"Может, все-таки обойдётся без дождя?" — думала Ника, с надеждой глядя в тёмно-серое небо.

Похоже, что на этот раз небожители изменили своей привычке и не стали её разочаровывать. Сырой, пронзительный ветер, забираясь под свободную одежду, заставлял девушку ёжиться. Тучи, угрюмо клубясь, всё собирались с силами, но на пересохшую дорогу не упало пока ни одной капли.