Отважная лягушка (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна - Страница 114

— Откуда же ты взялась в Этригии без родственников, слуг, с одной единственной рабыней? — не скрывая иронии, спросила служительница Рибилы.

— Это долгая история, госпожа Маммея, — сочла своим долгом предупредить Ника. — Если вы не располагаете достаточным временем, нам лучше отложить разговор.

— Рассказывай, — с тем же иронически-недоверчивым выражением лица предложила верховная жрица.

— Моя семья пала жертвой гнусного навета во время разоблачения заговора Китуна, — начала путешественница.

Слушала Маммея очень внимательно, часто перебивала, задавая множество вопросов, в ответ на большинство из которых рассказчица пожимала плечами.

— Отец мне ничего об этом не говорил.

А вот подробности жизни Лация Юлиса Агилиса у аратачей собеседницу, похоже, совсем не интересовали. Девушке даже показалось, что пока она, выжимая слёзы, описывала обстоятельства собственного рождения и смерти Тейсы Юлисы Верты, жуткую депрессию её супруга, закончившуюся только с постройкой нового дома, слушательница явно думала о чём-то своём.

Но едва Ника заикнулась о желании отца отослать дочурку в Империю, верховная жрица тут же встрепенулась, задав уже набивший оскомину вопрос:

— Почему он сам не вернулся?

Пришлось вновь в который раз говорить о преклонных годах, слабом здоровье папочки и о тяжести путешествия через океан, которое тот просто не переживёт. Воспользовавшись удобным моментом, девушка продемонстрировала перстень с гербом лотийских Юлисов и рассказала о письмах к родственникам в Радл.

Странно, но собеседница почему-то не стала упрекать собеседницу в том, что та бросила отца одного среди дикарей.

А вот само плавание заинтересовало Маммею не на шутку. Причём, судя по вопросам, касавшимся некоторых специфических мелочей, у Ники сложилось впечатление, что женщина знает о море, моряках и кораблях гораздо больше, чем рядовой житель внутренних районов Империи.

Поскольку рассказчица не собиралась говорить ни о бунте на судне Картена, ни о истинных обстоятельствах появления на нём женщин из племени гантов, приходилось тщательно обдумывать каждое слово, при этом внимательно следя за реакцией верховной жрицы.

Девушку слегка озадачило, что та, хотя и промолчав, явно не поверила в существование океанского течения с говорящим само за себя названием "Змея", едва не утащившим их судно далеко на север, зато не проявила никакого интереса к сляпанной на скорую руку истории спасения ганток.

Выслушав её без какого-либо интереса, Маммея принялась расспрашивать об обстоятельствах, помешавших собеседнице добраться до Империи через Рифейские горы. Ника подробно рассказала о договорённости с купцом Каниром Нашем и о своей внезапной болезни, заставившей задержаться в Канакерне почти на месяц.

Верховная жрица вновь удивила девушку, оставив без комментариев сообщение о том, что путешественница отправилась в Империю вместе с урбой бродячих артистов. Только поинтересовалась:

— Тебе посоветовал ехать с ними господин Картен?

Ника подумала, что хотя бы в этой части своей и без того совершенно необыкновенной истории не следует окончательно завираться.

— Нет, я сама так решила. Но он не отговаривал. Наверное, надеялся, что знает этих людей достаточно хорошо, чтобы доверить им жизнь дочери друга.

Девушка прерывисто вздохнула.

— К сожалению, мы оба ошиблись.

— Почему? — вскинула брови хозяйка кабинета. Кажется, рассказ путешественницы не оставил её равнодушной.

— Позвольте обо всём по порядку, госпожа Маммея? — попросила Ника, чувствуя подступавшие слёзы.

Её нервная система перенесла за сегодняшний день столько испытаний, что сдерживать себя с каждой минутой становилось всё труднее. — Очень долго казалось, что всё идёт хорошо, и небожители мне улыбаются. Артисты вели себя прилично, честно выполняя свои обещания всячески помогать мне в дороге. Без особых происшествий мы добрались до Гедора.

— Не спеши, — остановила её верховная жрица. — В каких городах тебе удалось побывать?

Путешественница подумала, что её, кажется, опять собираются проверять, и, чуть прикрыв глаза, стала вспоминать свой маршрут.

— В деревне Каана артисты давали представление на свадьбе, оттуда мы выехали в Меведу…

Внимательно слушая девушку, Маммея то и дело задавала вопросы. Почему-то её больше всего интересовали достопримечательности городов и их боги-покровители.

Ника не смогла вспомнить имена трёх небожителей, но остальные, кажется, назвала верно, рассказав в основном о храмах и городских укреплениях.

Видимо, верховная жрица действительно родом с Западного побережья, отсюда знание о море и тамошней географии.

Выслушав описание Кинтара, хозяйка кабинета удовлетворённо кивнула, после чего гостья перешла к изложению обстоятельств, в результате которых она оказалась арестована и осуждена.

— Посудите сами, госпожа Маммея, — не выдержав, начала горячиться рассказчица, чувствуя, как набрякшая слеза сорвалась и покатилась по щеке. — Откуда я могла знать, что именно сегодня, когда мне пришлось спасаться от убийц, закон запрещает появляться у этой горы? Тем более, я ничего не видела и не слышала, всю ночь прячась в расщелине и дрожа от страха!

Глаза собеседницы в миг сделались колючими и злыми, казалось, верховная жрица изо всех сил старается забраться в голову девушке, чтобы прочитать её мысли. Но та и не подумала прятать взгляд, ибо всё, или почти всё, что она рассказывала о событиях той ужасной ночи, являлось правдой и ни чем кроме правды.

— Теперь я понимаю, почему магистр Проб Фаб Лиса вынес такой странный приговор, — задумчиво сказала хозяйка кабинета, кивнув на лежащий перед ней лист папируса. — Но что мне с вами делать?

— Госпожа Маммея, — решив, что немного пафоса в данном случае не помешает, поднявшись на ноги, Ника поклонилась. — Признавая свою невольную вину перед жителями славной Этригии, я готова искупить её ревностным служением Рибиле. Отец воспитал меня в почтении к нашим радланским богам и их служителям. Там, за океаном, где я выросла, всё необходимое для жизни приходилось добывать своими руками. Тяжёлая работа меня не пугает. Но здесь, в Империи, я обязана ещё строже хранить честь рода младших лотийских Юлисов. Поэтому надеюсь и молю небожителей о том, чтобы ваши поручения не заставили меня проявить строптивость и непочтительность. Родитель учил, что принадлежность к нашему роду налагает определённые обязанности, о которых я никогда не должна забывать.

— Вот как? — вскинув ровные, аккуратно подщипанные брови, верховная жрица вытянулась, прижавшись к спинке кресла.

— Здесь сказано, — она с многозначительным видом постучала пальцем по приговору. — Что я могу приказать наказать вас плетьми и даже отправить на каторгу. Разве можно представить себе больший позор для девушки столь знатного рода?

— Вирсавского царевича Статера выпороли за то, что он покинул строй в битве между вирсавийцами и кеттами при Атиохии, — заметив лукавый блеск в глазах собеседницы, решила блеснуть эрудицией гостья, вспомнив один из рассказов Наставника. — Но это не помешало ему взойти на трон после смерти отца и прославить своё имя многочисленными подвигами, а сугдийский каган Урчин в молодости был рабом своего дяди.

— Вы знакомы с Историей Приклита? — с нескрываемым удивлением проговорила Маммея.

— Отец часто пересказывал мне истории из книги этого либрийского философа, — скромно потупив очи, девушка перешла на либрийский и решила приписать Лацию Юлису Агилису выражение давным-давно прочитанное в какой-то книге. — Он говорил, что прошлое помогает строить будущее.

— Подобное знание больше приличествует мужчинам, — поморщившись, заметила по радлански верховная жрица. — Это они занимаются политикой, войной и прочей философией. Женщине нужны другие навыки.

— К сожалению, я давно осталась без матери, — скорбно вздохнула Ника, решив больше не разыгрывать всезнайку, сообразив, что здешняя начальница не любит слишком умных.