Ленинград-34 (СИ) - Кротов Сергей - Страница 45

    Но как предложить идею создания такого института... Резонный встречный вопрос- а что теперь для каждой детали из радиоуловителя будем создавать свой особый институт? Тут должно быть что-то такое, за что обеими руками ухватились бы и военные, и гражданские, и, конечно, органы внутренних дел. Шифровальная техника для проводной и беспроводной связи! Это, пожалуй, была последняя крупная тема, которую мы наметили с Олей для передачи и до которой пока не дошли руки. Понятно, конечно, что работы над этой важнейшей государственной темой ведутся повсюду давно, в том числе и в СССР, но результатов, удовлетворяющих правительство, пока нет. Что бы я мог 'нового' предложить в этой области? Вокодер с системой 'Сигсали' 1942 года, в которой голос человека препарируется по частотам и превращается в последовательность импульсов, а они уже в две тональные частоты (как в модеме) ноль и единицу. На приёмной стороне эти частоты преобразовываются в обратном порядке и из динамика звучит вполне различимый синтезированный голос человека. Чем хороша эта система? Да тем, что может быть использована как для проводной так и радиосвязи, легко поддаётся шифрованию, так как имеет дело с цифровым представлением звукового сигнала и слабо чувствительна к помехам (частотная модуляция). На строительный же кирпичик 'Сигсаля'- операционный усилитель я уже давно положил глаз.

    Лакомый кусок... Многие захотят взять такой (институт??), скажем скромнее, такое КБ к себе под крыло. А что выгодно мне? Куда идти? К военным, в Трест Слабых Токов или остаться в НКВД? Неминуемое столкновение Сталинской группы и 'оппозиции' уже на пороге... везде можно попасть под раздачу. Наркомат тяжёлой промышленности вскорости будет полностью расформирован, участь Тухачевского, даже если он и не решится на путч, незавидна: кто-то должен отвечать за безобразия с вооружением и растрату государственных средств. Ягода... может быть в этот раз на его место придёт кто-то другой, не Ежов, ведь его карьера забуксовала'.

    -Надо подумать.- Откидываюсь на спинку скамейки рядом с Кировым и бросаю взгляд на Москва-реку с высоты кремлёвского холма.

    За Большим каменным мостом сереет двенадцатиэтажная громадина 'Дома на набережной' по проекту Бориса Иофана, но Сергей Миронович смотрит не на неё, а напротив, на противоположный берег реки, на то место, где несколько лет назад стоял Храм Христа Спасителя, а сейчас несколько экскаваторов в облаке пыли начали выемку грунта под котлован фундамента Дворца Советов, грандиозного здания высотой более четырёхсот метров, того же архитектора.

    -Ну думай...- протянул Киров задумчиво и вдруг встряхнувшись продолжил.- Ты знаешь, когда мы на Первом Всесоюзном съезде предложили построить Дворец Советов, то совершенно не представляли себе насколько трудна эта задача. Мы поняли это только когда приступили к проектированию: небывалые нагрузки на грунт потребовали потребовали необычную конструкцию фундамента, железный каркас дворца- новых марок стали, огромные помещения- новое оборудование для освещения и вентилляции, высота здания- новые скоростные подъёмники. Дворец Советов станет сосредоточием всего нового и передового в науке и технике, школой для архитекторов, инженеров и строителей, это, кстати, тебе наука- не бойся ставить перед собой большие задачи, но не это главное- он станет зримым символом ума и силы советских народов, покажет нашим недругам что мы, 'полуазиаты', мы, на которых до сих пор продолжают смотреть сверху вниз, способны украшать землю такими памятниками, которые им и не снились.

    'Но некому оказалось подхватить красное знамя из слабеющих рук вождя, к власти пришли партийные чиновники, привыкшие мыслить другими категориями и на месте будущего Дворца Советов, в его фундаменте, построенном в тщательно 'битумизированном' грунте, и уже готовом принять на себя вес в полтора миллиона тонн, организовали открытый бассейн, утопив в нём будущее своей страны. А я всё думаю об очередной 'инновации'... но спасёт ли это страну... не уверен. Хотя, быть может, своё главное дело в жизни я уже сделал- спас Кирова, а это, по крайней мере, ещё лет десять-пятнадцать сталинского курса... есть время на выполнение решений девятнадцатого съезда... что ж, будем посмотреть, а пока надо ковать железо не отходя от кассы'.

    -Придумал,- предсказуемая реакция лёгкого на улыбку Кирова.- мы с ребятами во время работы над 'Подсолнухом' задумали одно устройство для шифрования голоса и последующей его дешифрации. Его можно будет подключать и к телефону и к рации, а тот, кто захочет подслушать этот разговор услышит только гудение.

    -Нужная вещь,- серьезнеет Киров.- выпускают такие у нас в Ленинграде. 'Такие, да не такие. Только ведь не скажешь, что эти устройства могут работать только на ВЧ-связи и требуют хорошей частотной характеристики канала при отсутствии помех. Это сейчас совершенно секретная информация, даже то, на каких заводах ('Красная Заря' и завод имени Кулакова) эти шифраторы выпускаются'.

    -Сергей Миронович,- пробую обходной манёвр.- я могу описать как будет устроен наш прибор, а компетентные товарищи дадут заключение стоит ли игра свеч. -Хорошо,- легко соглашается Киров.- я хоть и не картёжник, но что-то мне подсказывает, что заключение будет положительным... только включи в свою записку также примерный штат своей группы и примерные расходы на оборудование, чтобы не терять времени.

    -Завтра же будет готова.- Встаю вслед за поднявшимся собеседником.

    -Что и спать не будешь?- Двинулись в обратную сторону.

    -Бессоница.

    'Пока, вроде, бессонница особо не досаждает, достаточно ночью посидеть в кресле или полежать на диване в лаборатории несколько часов и чувствуешь прилив сил, как после хоршего сна, но кто его знает как будет дальше'.

    -Думал- это наша стариковская болезнь.

    'А ведь ему, всего лишь, чуть за пятьдесят... И уже- старик. Впрочем, если взять современную продолжительность жизни: около сорока лет, то да- старик'.

    -Так выходит, Алексей, что тебе совсем неинтересно знать как я вижу твоё будущее.- Киров останавливается, снимает фуражку, откидывает назад волосы и несколько разочарованно снизу вверх смотрит на меня.

    -Интересно, конечно, Сергей Миронович. Спросить не решался.

    -Читал твою автобиографию, ты пишешь, что разговариваешь по-узбекски?

    -Год в Ташкенте на рынке с беспризорниками обитали: что-то подтащить, посторожить... научились довольно бегло говорить.

    -Отлично, товарищ Хрущев ищет себе помощника со знанием языка и местных обычаев...- Киров заливисто смеётся, заметив мои вылезшие из орбит глаза.

    -А если серьёзно, то 'кадры, овладевшие техники'- это сейчас очень важно, но нельзя забывать о партийных и советских кадрах. Опасность 'мелкобуржуазной стихии, захлестнувшей партию', о которой предупреждал Ленин, никуда не делась. Если не принимать решительных мер, то вскоре мы окажемся в меньшинстве.

    'Так, по сути, и произошло в той жизни, убеждать меня не надо'...

    -Да, не вешай, ты, нос,- моему собеседнику не понравился тот эффект, который произвели на меня его слова.- нас не так-то просто одолеть, но и плыть по течению не станем. Ты хочешь вступить в партию?

    'Первый раз за обе моих жизни я слышу такое предложение. В прошлой жизни- даже мысли такой у членов партии, работавших со мной в одном коллективе (пару лет на рабочей должности), почему-то, не возникало. Не потому, что я был каким-то антисоветчиком, вовсе нет: как все ходил на демонстрации, субботники, не опаздывал и не прогуливал. Просто, наверное, не умел скрывать своей, даже не брезгливости, а, скорее, своего отсутсвия зависти, к большой части 'членов КПСС' вступивших в партию за тем, чтобы монетизировать свою лояльность в повышение по службе или бонусы из общественных фондов потребления. Такой отрицательный отбор в партию, в конечном итоге, и привёл к такому отчуждению между народом и партией, народом и руководством страны, что вместе с партией равнодушно выплеснули и государство'.