Нить на запястье (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 22

Маша сделала вид, что не услышала. Нет, ну а почему он может так поступать, а она нет? И потом: прижата к его груди настолько крепко, может, ей просто уши заложило? И вообще, ей вновь стало хуже, и тут Маша ни капли не юлила. И лекарство она вечером так и не выпила, заснув у него в кровати, когда собиралась читать… Забыла. Но вот на самочувствие Маша не решалась давить. Олег в этом плане явно бдел более необходимого. Не отцепится потом.

— Душа моя, не увиливай, — ей даже удалось заставить его улыбнуться.

Что это, если не победа? После таких-то тем за последние полчаса.

Олег отклонился немного и требовательно глянул ей в лицо, явно намереваясь добиться ответа.

— Олег, я не хочу. Мы достаточно наговорили сегодня. Еще один камень сверху на эту пирамиду… У меня уже нервы не выдерживают. Ничего там критичного с этим Шаховцом сейчас нет. Этот вопрос решили ещё несколько лет назад и больше мы не пересекаемся. Не я, во всяком случае. Так что новая история вполне потерпит до завтра… Повод еще раз встретиться… — Мария почти умоляюще глянула на него.

— А нам был хоть когда-то нужен повод? Даже когда не помешал бы? — Олег хмыкнул, скривив губы.

И то правда. Сколько раз она приезжала к нему среди ночи просто потому, что больше терпеть не могла. Хоть поговорить бы… А он сколько раз звонил ей, на ходу придумывая предлоги?

Навалилось все невыносимой давящей ношей. Да и самочувствие давало о себе знать, хоть и задвинутое из-за стресса на задний план. Снова горло подводило и разбитость ломала все тело, периодами бросая то в холод, то в жар.

Опять тишина. Смотрят в глаза друг другу. Ему точно хочется получить немедленно все ответы, но и ее состояние видит.

— Хорошо, отложим до завтра… — после нескольких секунд согласился Олег.

И эта скорость, с которой он согласился…

— Ты уже и сам по нему все, что мог, собрал, да? — невольно улыбнулась. — И по тому судебному процессу?

— И по всему, что процессу предшествовало, — даже не пытался отрицать Олег.

А объятия его стали как-то свободней… Не разжал, вообще нет, просто само ощущение легче, словно его отпускало понемногу то прошлое, что вытащили своими откровениями. Она тоже улыбнулась шире.

— Так мне и рассказывать нечего тогда, — передернула плечами Маша.

— Э нет. О том, что и как Шаховец тебе говорил и дошел до угроз в твою сторону, я хочу знать дословно. Каждую букву и нюанс. Понятно? — глянул с требованием, потянув назад к столу. Так что вспомни до завтра. Ты хочешь чаю или кофе? Еще вина? — без пауз или переходов поинтересовался Олег.

— Нет, — Маша покачала головой, понимая, что наваливается на него всем телом. — Спать только, — зевнула так, что едва челюсть не вывихнула.

Олег усмехнулся с теплом. Хотя не то чтобы это играло какую-то роль в плане его необходимости для нее — но и сам он выглядел ничуть не бодрее.

Ничего странного — начало второго. Третью ночь не спят толком. Да и дни при этом… нелегкие.

— Согласен. Пора. Еще и эта встреча спозаранку, — Олег тяжко вздохнул.

Потянул ее в сторону выхода, наверное, заметив, что и Маша на последнем издыхании держится. Добрались в спальню.

Странно. Интимно до дрожи в пальцах. Делить с ним сон и эти эмоции. Просто знать, что сейчас вновь будут лежать рядом, вслушиваясь в дыхание другого. И неловко при этом, словно подростки. А ведь оба понимают, что не изменилось ничего. Или все иначе?..

Перед глазами вновь настойчиво замаячила та самая шелковая пижама. Почему-то именно она первым делом бросилась в глаза ярко-светлым пятном в темной спальне, отвлекая от всего остального.

— А что у твоих братьев с Шаховцом сейчас?

Маша аж споткнулась. Вот же ж… Горбатенко! Заметил, что она расслабилась, и решил «брать тепленькой»?

— Что?! — хмыкнул Олег, заметив и в полумраке претензию у нее в глазах. — Вопрос же лично тебя не касается…

Маша фыркнула и, прихватив ту самую пижаму, взяла и закрылась в ванной. Просто чтоб исчезнуть на пару минут из поля его зрения. В назидание… Вообще-то, изначально собиралась спать в этом же домашнем костюме, чтобы не провоцировать ни его, ни себя. Но… поддалась каким-то бесятам внутри. Ну и потом, он же ей купил это, значит уверен в себе и своей силе воли.

Почистила зубы новой зубной щеткой, о которой здесь также позаботились, умылась, мягко промокнув пушистым полотенцем щеки… Время тянула, да.

— Душа моя, что ты вообще о делах своих братьев знаешь?

Стоило ей отворить дверь ванной, уточнил Олег. Он стоял у окна и смотрел во двор. Может, за охраной следил, кто знает? И явно не собирался оставлять тему.

— Честно? Почти ничего, — в очередной раз зевнула. Не притворялась, в самом деле измотана. — Они пытались одно время втянуть меня в «семейный бизнес», но я твердо дала понять, что готова участвовать только в легальных делах. А после того случая с Шаховцом вообще ушла из семейной конторы, — Маша смотрела на свои руки, мимоходом отметив, что пора бы на маникюр записаться. Скользкая тема. Неоднозначная и неприятная. — А в целом… они моя семья, Олег. И я понимаю, не дура же, что все очень нечисто. Но… Не была готова идти вообще против них. Против течения, — вздохнув, призналась ему.

И наконец-то подняла голову.

Он смотрел уже на нее. И смотрел так… Уф… Маша не знала, хорошо или нет, что переоделась. У нее дыхание в груди раскаленным в момент стало. И жгло, давило, плавило кровь изнутри. Сердце… Так он смотрел на нее, что словами не передать. С таким желанием, такой нуждой, восторгом и потребностью… И с такой болью, которую все равно за всем иным Маша в его глазах видела…

— Не была… А теперь — готова? — хрипло поинтересовался он.

Откашлялся. Но это не помогло. И так смотрит, словно откусить от нее кусок хочет. Или нет, мало Олегу будет куска. Целиком проглотить жаждет. Даже руки в ее сторону дернулись, Маша увидела. Да только он, верный своим решениям, стиснул пальцы в кулаки.

Видно понравилась ему пижама, которую для нее выбрал.

— Для чего готова? — ого, и у нее голос такой же хриплый. Не может безучастно смотреть в его глаза, когда там такое выражение.

— Шаховец с Демченко дела ведет. Знаешь, кто это? — Олег отошел от окна и приблизился к ней.

Пару шагов не дошел, словно не был в себе уверен. И говорит о слишком серьезных вещах вроде, но этот взгляд и хриплый тембр голоса… Ни как Маше не сосредоточиться на смысле! Губы пересохли и в голове горячо-горячо.

— Знаю… — едва слышно выдохнула. Пыталась собраться, но кроме его глаз, напряженной полоски губ, линий, прочертивших скулы из-за напряжения — не видела ничего.

— Демченко рад будет, если меня снимут. Еще лучше с шумом. Как и твой старший брат. Я им давно дышать не даю, перекрывая торговлю наркотой, — Олег смотрел прямо в глаза ей.

А Маша зажмурилась, ощутив болезненный удар в груди.

— Петя имеет к этому отношение? — такого не знала в самом деле.

— У них с Демченко старый уговор. Петр его людей от сроков отмазывает уже лет десять, если не больше. Когда сам вмешивается, когда просто дает указания. У них там по судам целая сеть, каждый за свой процент работает. А я им как бельмо в глазу. Мешаю, препоны создаю…

— Да, знаю, что ты очень категоричен по наркотикам. Все спросить хотела, почему именно так? Твой предшественник иначе относился… — выдавила слабую саркастичную улыбку.

Олег зло матюкнулся.

— Мне толпы обдолбанных подростков — ни к чему. Как и рост их смертности. Я не такой дебил, чтоб деньги делать на гробах. Других вариантов достаточно. Тем более Демченко сейчас на химию перешел, от нее каждый третий через пару недель в коме. И далеко не всех успевают откачивать. На фига мне это, Машенька? Я область поднять хочу. А какие показатели через пару лет будут, если сейчас всю молодежь отравить или в дебилов превратить? Кто через два года работать будет, бизнес развивать?

Она промолчала. Была с ним согласна на все сто. Конечно, у нее ещё и моральные аспекты давили грудь… Хотя кто сказал, что Олег вот так по — своему мораль не видит? И в который раз поразилась тому, насколько совпадают ее представления о жизни с представлениями мужчины из совсем другого мира и среды, по сути. А как разнятся с мировосприятием ее братьев, воспитанных теми же родителями…