Любовь на спор. Дилогия (СИ) - Азимут Кристина - Страница 33

— То есть… Проклятие мага и проклятие ведьмы — разные вещи?.. — запинаясь, пробормотала, жмурясь и едва не выгибаясь под ненавязчивыми ласками Северова.

Но останавливать не стала — все равно ведь сделает по-своему. Ну и, после упоминания о наказании мне как-то расхотелось возражать и проявлять характер. Раздражать Костю сверх меры желания поубавилось.

— Конечно, — выдохнул он на ухо, поглаживая мои бедра. — Мы пользуемся заклинаниями и различными пентаграммами, иногда артефактами и кристаллами… Вика, расскажи о своем замужестве, — вдруг резко перевел тему Северов, и я вздрогнула, вынырнув из неги наслаждения, окутавшей сознание.

— Не хочу, — немного резко ответила я, не желая портить воспоминаниями этот день, да и вообще, настроение.

Осведомленность мага о подробностях моей жизни уже не удивляла.

— Я хочу, — требовательно сказал Костя, и словно в противовес его словам, пальцы мягко очертили грудь, обвели соски. — Вика-а-а, — протянул он, не дождавшись реакции на свои слова.

А вот его желание услышать от меня… настораживало и нервировало. Эмоции причудливо мешались с проснувшимся возбуждением, и в голове воцарился полный сумбур. Это было слишком личным, я только Наташке рассказала, когда все случилось. И не хочу, чтобы Северов знал обо мне такие подробности. Развелась и развелась, все, забыла, в прошлом… Наверное.

— Расскажи, — властно приказал Костя, крепко обняв меня и прижавшись щекой к виску.

Я сглотнула, глядя невидящими глазами в бездонное голубое небо без единого облачка.

— Мы познакомились на последних курсах. После диплома поженились, — начала рассказывать короткими, рублеными фразами, не вдаваясь в эмоции. — Начали жить вместе, сначала снимали, потом я взяла на себя ипотеку. А потом мы захотели детей, — я думала, что расплачусь, даже глаза защипало, но — слез не было, и я продолжила. — Когда наконец получилось, через три месяца я попала в больницу с выкидышем. Врач сообщил, что забеременеть я больше не смогу. А муж поставил в известность, что у него другая семья, и его дочери уже пять лет. После мы развелись, два года как.

Глаза оставались по-прежнему сухими, только в груди жгло. Все-таки осталась обида, не до конца я избавилась от нее…

— Мудак, — раздался спокойный голос Константина, и я вздрогнула от неожиданности.

— Что? — вышло хрипло, и захотелось глотнуть чего-нибудь, промочить горло.

— Мудак, говорю, муженек твой бывший, — повторил Северов и добавил. — Ладно, его жизнь уже наказала, лишив такой женщины, как ты.

А вот тут я не выдержала. Перевернулась, уперлась ему ладонями в грудь и пристально посмотрела в глаза.

— Не надо, Кость, — тихо произнесла, запретив себе волноваться и нервничать.

И придумывать сверх меры — тоже.

— Что — не надо? — так же спокойно поинтересовался он, улыбнувшись уголком губ, и сцепил руки на моей талии. — Правду говорить, Вик? Почему?

Потому что у нас только секс, черт тебя дери, Северов, какого хрена лысого ты упорно пытаешься вести себя так, будто между нами отношения? Я только набрала воздуха в грудь, чтобы озвучить, но высказаться мне не дали.

— Значит, поэтому боишься доверять? — негромко спросил он, и улыбка стала шире.

— Опасаюсь, — буркнула я и попыталась встать, настроение было испорчено.

Ну вот зачем спрашивать? И так все знал же. Только Северов позволил мне всего лишь сесть на него, а потом решительно удержал за талию, предупреждающе прищурившись. Я скрестила руки на груди и нахмурилась.

— С чего тебя заинтересовала моя личная жизнь, да еще и прошлая? — прямо спросила у него. — Подозреваю, ты и так в курсе, — не удержалась от язвительной фразы.

— Ты его любила? — словно не услышав меня, Костя задал следующий вопрос.

Опять тем же тоном, не подразумевавшим возражений.

— Любила, — огрызнулась я и снова дернулась. — А теперь не люблю. Я вообще кроме себя больше никого не люблю. Пусти, пожалуйста, я в дом пойду, — наконец сквозь зубы попросила, испытывая настоятельную потребность побыть одной.

Была бы возможность, вообще в город уехала, хрен с ним, с морем. Северов разбередил едва зажившую рану, и спасибо за это я говорить не собиралась. А он, гад еще и продолжал улыбаться.

— Спокойно, Викуля, никуда ты не пойдешь, — ласково произнес он и погладил пальцами поясницу. — Не вспоминай больше о нем, он того не стоит, — вдруг твердо произнес Костя. — И слез твоих тоже не стоит. Нечего по мудакам их лить, — улыбка превратилась в коварную усмешку, и у меня по спине прокатилась горячая дрожь.

Вот как он так, а? Рядом с этим непостижимым мужчиной мое настроение меняется по десять раз на дню, черт его дери.

— Не подлизывайся, — все же буркнула я, упрямо не поддаваясь жаркому томлению, медленно заливавшему тело.

Его ладони спустились на бедра, медленно погладили, а взгляд замер пониже живота, разглядывая самое сокровенное. Лицо словно опалило ветром из пустыни, оно моментально вспыхнуло, и я не сдержала прерывистого вздоха. Все мысли о бывшем и его предательстве вымелись из головы, оставив ее пустой и звонкой. Ох… Уходить и правда не хотелось, обида потонула совсем в других чувствах, бурливших в крови и зажигавших в ней пожар.

— Покажи, как ты делаешь это, — охрипшим, низким и безумно сексуальным голосом попросил вдруг Северов.

Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы сообразить, о чем он. А потом дыхание перехватило от могучего приступа замешательства, и теперь заалели даже уши, судя по ощущениям. Нет, я, конечно, девочка взрослая, но… это уже слишком личное.

— Ви-и-ик, — протянул Костя, продолжая поглаживать бедра, и в потемневших серых глазах блеснул огонек предвкушения. — Это мое желание, строптивица, — вкрадчиво добавил он, недвусмысленно напоминая о нашем соглашении. — Ну же, стеснительная моя, — со смешком произнес Северов, и это уже звучало, как приказ.

Которому захотелось подчиниться, несмотря на смущение. Ладони надавили на бедра, раскрывая еще шире, и Костя тихо обронил:

— Не закрывай глаза, Вика.

О, господи. Внизу живота скрутилась обжигающая спираль, мышцы свело в болезненно-сладкой судороге, а мои пальцы медленно поползли вниз. Дыхание срывалось, кровь шумела в ушах, и тело слегка потряхивало от шквала эмоций. Все же, я не настолько раскована, но… Я уже позволяла связать себе руки, и мне понравилось. Так почему бы не покориться и сейчас?.. В конце концов, у нас договор… И я обязана исполнять желания Северова… А они совпадали с моими, удивительно даже. Мужчина, о котором я знала так мало, заставлял отдавать ему так много, как никому из моих любовников. Пожалуй, даже бывшему я не позволяла столько, сколько этому магу…

Пальцы коснулись мягких складок, влажных и нежных, скользнули ниже, раздвигая и поглаживая. Жадный взгляд Кости не отрывался от завлекательного зрелища, и от того, что он смотрит, удовольствие становилось еще острее, будто приправленное щедрой щепоткой жгучего перца. О, да, хорош-шо-о-о… Я легонько обвела жарко пульсировавший бугорок, прикусила губу, чуть выгнувшись и попкой ощущая, как к ней прижимается уже твердый и горячий член. Судорожно вздохнула, представляя, как он медленно входит в меня, раздвигая тугие мышцы, и внутри все сжалось в предвкушении. Пальцы проникли в упругую глубину, и перед глазами поплыли разноцветные круги. Ощущения шарахнули огненным дождем, заставив вздрогнуть, и стоп-кран сорвало окончательно. Ни следа смущения не осталось, лишь страсть, бескрайняя и глубокая, только жажда удовольствия, утолить которую хотелось как можно скорее.

ГЛАВА 25

Моя ладонь обхватила грудь, приподняла, и я легонько сжала твердый шарик соска, добавив толику приятной боли к медовой сладости удовольствия, охватившего все мое существо. Пальцы выскользнули, вернулись чуть вверх, снова найдя источник наслаждения, погладили и надавили, отчего с губ сорвался тихий возглас. Северов шумно выдохнул, сглотнул, буквально пожирая взглядом сокровенное местечко, а потом вдруг крепко обхватил за талию и приподнял, повелительно бросив все тем же хриплым голосом: