Стертая - Терри Тери - Страница 11

— Не успели убрать, потому что занимались Робертом, — говорю я.

Мама поворачивается ко мне, смотрит удивленно, потом кивает.

— Ладно, оправдалась. Хорошо, что ты появилась не в подгузнике, — говорит она и смеется. Я смеюсь вместе с ней. Эми, когда мама отворачивается, одобрительно подмигивает. Все вместе мы готовим обед, и я, впервые за все время, чувствую себя почти расслабленной в ее присутствии.

Позднее мы с Эми говорим маме спокойной ночи и идем к лестнице. В последний момент Эми останавливается и оборачивается.

— Почти забыла. Мам, нам можно сходить завтра на Тейм-шоу?

Шоу! Не его ли имел в виду Бен, когда предлагал пойти с ним и Тори? Я тоже поворачиваюсь.

Мама откладывает книгу.

— С кем?

— Да все идут, мам. Ты их знаешь: Дебс, Хлоя, Джазз... все.

Она смотрит на нас с прищуром.

— Ну, если только все... Почему бы и нет? Но я сама потом вас заберу.

— Спасибо, — говорит Эми, но на ее лице написано что-то еще.

Мы поднимаемся наверх. Она закрывает дверь и закатывает глаза.

— Надо же, она нас заберет! Как будто мы дети. Как будто нам по двенадцать.

— Она что-то подозревает.

— Что? — Эми смеется. — Если ты имеешь в виду меня и Джазза, то это далеко не все.

— То есть?

Она бросает в меня подушку.

— Есть еще Бен.

— Что?

— Он подходил ко мне вчера в школе. Спрашивал, сможешь ли ты выбраться и пойти на шоу. По-моему, ты произвела тут впечатление.

— Ох...

— Ох? И все? Парень-то симпатичный, да?

— Наверно. — Конечно, симпатичный и даже более того. Он из какой-то другой категории. И есть в нем что-то еще, что-то такое, чему я не могу пока найти определение. Но строить планы смысла нет — по крайней мере, пока рядом с ним Тори.

— На него даже девчонки-шестиклассницы западают. Не замечала, правда, чтобы хоть одна чего-то добилась.

Я пожимаю плечами.

— По-моему, ему и Тори хватает.

— Сомневаюсь, она — не его тип.

— Почему это? Она шикарная. — Она и впрямь была шикарная, особенно когда улыбалась. Хорошенькая, пропорциональная фигурка. Длинные, темные струящиеся волосы. Тори могла бы стать моделью, если бы эта профессия не значилась среди запрещенных для Зачищенных.

— Потому. Я просто знаю. Она злая и испорченная, а он милый. Это же очевидно.

— Если и так, то сама Тори об этом, похоже, не догадывается.

Эми смеется.

— Ну, тогда она просто дурочка. Но рано или поздно и у нее глаза откроются.

Эми выключает свет и скоро засыпает. Немного погодя я слышу, как кто-то скребется в дверь, и открываю. Себастиан мяукает и запрыгивает на мою кровать. Если не считать его, в доме темно и тихо.

Сон не идет. Слишком много впечатлений, слишком многое нужно обдумать. Все такое сложное, с виду — одно, заглянешь внутрь — другое. Эми понимает маму так, как не понимаю я, но она точно ошибается насчет Бена и Тори. Хотя я и хотела бы, чтобы она была права.

ГЛАВА 12

Оказывается, Тейм-шоу — предприятие масштабное. Когда мы втроем — мама, Эми и я — после долгих разъездов и стояний в пробках на путаных сельских дорогах, вьющихся между фермами и полями, добираемся наконец до места, то попадаем еще и в длиннющую очередь желающих оказаться внутри. Настроение у всех приподнятое, все оживленно болтают, толкаются и понемногу продвигаются ближе к входу. Но дальше, в накрывающей вход палатке, полная тишина.

Зрителям нужно проходить через калитку безопасности. Мама взирает на нее с удивлением.

— В прошлом году такого не было, — говорит она, понизив голос.

Но примолкли зрители не из-за калитки. Рядом с ней, по другую сторону, стоят несколько сурового вида неулыбчивых мужчин. Цепкие взгляды скользят по толпе. Никто не смотрит на них, каждый старается отвернуться и смотреть куда-то еще, но такая избирательность только подчеркивает значимость этого места.

По пути сюда мама уже объяснила, что выставка Тейм-шоу появилась столетия назад, но потом начала терять популярность вместе с упадком сельского хозяйства в начале XXI века и в конце концов закрылась. Затем, по прошествии нескольких десятилетий, когда Центральная Коалиция взяла курс на самообеспечение и аграрное развитие, сельские выставки были восстановлены. Теперь Тейм-шоу — самое большое из всех имеющихся. Больше даже, чем было когда-либо в своей истории.

Очередь снова растягивается — через калитку пропускают по одному. Нас с Эми, с нашими «Лево», разумеется, отводят в сторонку, поближе к мужчинам в серых костюмах, и сканируют с ног до головы.

Бояться, что меня с кем-то или чем-то идентифицируют, нет никаких причин, и тем не менее руки начинают дрожать. Наконец с процедурой закончено. Эми берет меня за руку и едва ли не тащит за собой к тому месту, где нас ждет мама.

— Что с тобой? Ты вся белая.

Я пожимаю плечами и смотрю на «Лево»: чуть ниже 4.6, но держится стабильно. Помогло, что я вовремя вспомнила про визуализацию: зеленые деревья голубое небо белые облака зеленые деревья голубое небо белые облака...

Входим. Мама смотрит на меня с прищуром.

— Зрителей много. На тебя такая толпа не давит? — спрашивает она и обнимает за плечи.

— Все в порядке, — отвечаю я и нисколько не кривлю душой: между ними двумя — Эми с одной стороны и мамой с другой — я и впрямь чувствую себя хорошо и даже не помню, что вывело меня из себя.

Вокруг шум и гам, повсюду люди и животные. В воздухе густые запахи. Я держусь поближе к маме и не спешу за Эми, когда сестра убегает с подругами.

Везде, куда ни глянь, бесконечные выставки, представления и состязания: овощи, фрукты и сладкая выпечка; инструменты и резные поделки из дерева; в загонах — всевозможный домашний скот. Мама знает едва ли не каждого и постоянно останавливается переброситься с кем-нибудь парой фраз.

— Кайла! Пришла все-таки! — слышится голос у нас за спиной.

Мы оборачиваемся — Бен и Тори. Он тепло улыбается мне, но вокруг его руки обвилась ее рука. Мой, заявляет она этим жестом, и возражений с его стороны не видно.

Мама тоже улыбается.

— Неужто Бен? Давненько тебя не видела. Наверно, с тех самых пор, как Эми перестала ходить в Группу. А ты вырос!

— Да, миссис Дэвис.

— Хорошо, что я тебя встретила. — Мама машет кому-то рукой. — Присмотришь за Кайлой? А я выпью чего-нибудь со знакомой.

Я краснею от смущения. Ну вот, опять мне требуется нянька.

— Конечно, — соглашается Бен. — Мы как раз собирались на Овечье шоу, не хотите?

Тори закатывает глаза.

— Вот радости-то. Его рекламируют как Мисс Мира среди овец. Я уже сгораю от нетерпения.

Мама вскидывает бровь.

— Вам не помешает, юная леди, быть поосторожнее сегодня со словами, — говорит она так тихо, что ее слова едва слышны в окружающем нас шуме и гаме. А уже в следующий момент мама исчезает вместе со своей знакомой.

На какое-то время Тори застывает с отвисшей челюстью.

— Эй, кем эта женщина себя возомнила? — вопрошает она громко и сердито, не обращая внимания на предостерегающее шипение Бена.

— Если не знаете, юная леди, я вам подскажу, — говорит стоящий позади нас мужчина, слышавший, должно быть, весь разговор до единого слова. — Это Сандра Армстронг-Дэвис.

— И что? — подбоченивается Тори.

— Дочь Уильяма Адама М. Армстронга.

До Тори, похоже, начинает доходить, но я так и остаюсь в полном неведении и, когда мы отходим подальше, спрашиваю:

— А что он имел в виду?

— Так ты даже не знаешь, кто твоя мать? — Тори недоверчиво смотрит на меня.

Я поворачиваюсь к Бену.

— Она — дочь Уэма, того самого, который безжалостно разгромил банды в 2020-х. Потом он был начальником лордеров, пока его не взорвали террористы.

— Я думала, ее родители погибли в автомобильной аварии...

Тори смеется.

— Так оно и было, если назвать подрыв машины автомобильной аварией.

— Ты в порядке? — спрашивает Бен и берет меня за руку другой рукой. — Это все дела давние. Я подумал, тебе стоит знать.