С черного хода (СИ) - Башибузук Александр - Страница 26

В лагере меня посадили возле костра, развязали руки и даже плеснули спирту в стакан. Гуманисты мля… Или дурачка достоверно получилось изобразить? Скорее второе.

– Давай залпом и рассказывай. – Урмас расположился напротив, а остальные, кроме часового взобравшегося опять на валун, принялись сноровисто свежевать ящера.

– Что? – я опрокинул в себя огненную жидкость и нарочито сильно закашлялся.

– Ты дурак? – в очередной раз поинтересовался эстонец, но быстро поправился. – Ну да… и так понятно. Отвечай. Зачем вы пришли на остров? Твои товарищи говорят: изучать краснозобых крачек. Но это же не правда? Яхта ваша приписана к Йоханнесбургу, вы яйцеголовые из Йоханнесбургского университета, сам бумажки в каюте видел. Свен Эриксон и Хельга Соренсен, и ты со своей девкой, Марк Йиргенсонс и Джулия Капулетти. И как только вы подходите к острову, сразу гроза, вспышки, причем в одном месте и что-то в это место падает. Сам видел. И аппаратура у вас на яхте странная. Тем более, на этот остров никто никогда не заходит. Только иногда клыкача на побережье промышляют. Ну сам же знаешь. Рассказывай, не бойся. Я тебе еще спирта дам… Потом…

– А что с?.. – я кивнул в сторону моря.

– Все хорошо с ними. Не переживай. Вот расскажешь все и мы вас отпустим.

– Правда отпустите?

– Правда! – убежденно, но очень фальшиво подтвердил Урмас. – Рассказывай.

– Это капсула из прошлого. Из 1943 года, и я тоже, – выпалил я и стал ожидать реакции.

Урмас посмотрел на меня как на идиота, но все-таки переспросил:

– Из какого прошлого? Земного прошлого или прошлого Терры?

– Земного.

– Ты придурок! – разозлился эстонец. – Всем известно что переход открыли только в пятидесятом году, а в семьдесят пятом канал прервался, так как на Земле началась ядерная война.

– Какая война? – совершенно не играя переспросил я и выглядел при этом совершеннейшим дурачком. – С кем?

– Как с кем? – переспросил Урмас. – Парень ты что и память потерял? Или издеваешься. Эй Тынис… иди сюда. Этому придурку все-таки придется память освежить.

– Ага… это мы можем… – обрадованно заявил молодой верзила и сходу двинул меня сапогом в бок. Затем приставил клинок мачете к глазу и грозно зашипел. – А нуговорисукаматьтвою, а то шнифты выну.

Слово «шнифты» он произнес на русском языке. Неужели, ты мальчик, в русской тюряжке посидеть успел? Ну да… если есть русские, значит и тюрьмы есть. Да и вообще куда без них. Без тюряжек-то.

Переварить полученную информацию я не успел, хотя не уверен, что когда-нибудь вообще смогу переварить. Это же мля… это хрен знает что! Какая ядерная война, млять?!

Тынис ничего мне вынуть не успел. Голова у него разбрызгалась кровавыми клочьями, а сам парень грузно рухнул на землю. И в это же момент до меня донесся хлесткий звук выстрела. Насколько я понимаю, Катарина все же решила сыграть свою игру. Тогда и мне пора…

Я перекатился к Урмасу, двинул его ногой в бороду и выцарапав Вальтер из ботинка, не вставая направил его в сторону остальных молодцов. Они как раз стали разворачиваться…

Донесся второй выстрел и вскинувший было свою винтовку, крайний справа мужик, ничком ткнулся в землю.

Пистолетик несильно дернулся в руке и еще один с маленькой дырочкой во лбу опрокинулся навзничь, третий успел дать очередь в мою сторону и резво нырнул в кусты, но словив сразу три пульки из Вальтера завершил полет в тех же кустах, но бездыханным или серьезно подраненным… Не знаю пока…

Быстро проверил Урмаса, двинул его еще раз по голове, а затем перевернув мордой в землю спутал руки. Промчался по поляне и добил пускающего кровавые пузыри прыгуна. Безнадежный был – одна пуля пробила ему горло развалив кадык, остальные попали куда-то в бок. Да и не полевой я хирург ни разу, поэтому извини парень. Все там будем.

Стянул все оружие в кучу и замахал Катарине, дав команду выдвигаться ко мне. Как бы пока и все. М-да… четыре трупа и язык. Отличный результат. Не потерял еще квалификации.

Потом поймав легкий отходняк, присел на камень и продышался, стараясь унять бешено бившееся сердце… Черт, тренироваться еще и тренироваться.

– Твою же мать! – и тут до меня наконец стала доходить информация полученная от эстонца. Это получается… получается… нас мало того закинуло на другую планету, так еще и здорово подвинув во времени? Не-ет… я такое не хочу понимать! И Земли НЕТ? Советского Союза НЕТ! Родины НЕТ? Млять! Как же так?!

Сдернул флягу с пояса эстонца и хорошенько приложился, а потом потянул к себе его винтовку… Надо немного отвлечься, а то свихнусь в одночасье.

Разобрался как и отщелкнул магазин. Солидный патрон, правда поменьше нашего винтовочного и без ранта… Так, что там на нем? 7,62х51… это как раз и понятно. FMJ – это что за хрень… и русскими буковками МПЗ… Московский патронный завод? Минский? Малаховский? Хрен его знает… А вот это, скорей всего номер серии и как раз последние цифры обозначают в нем год. Пятидесятый? Млять… здесь пятидесятый год? Ладно, сейчас очнется голубчик и проведет познавательную лекцию, а пока глянем винтовку… Или автомат?

Тяжелая и ствол довольно длинный. Короче чем у «Светки» но гораздо длиннее чем у ППШ. Пламегаситель странный… Да почему странный? Ружейными гранатами пулять предназначен. Предохранитель и переводчик огня… Удобно, под большой палец. Хотя думаю очередями из нее не особо постреляешь. Так же, как из АВТ. Вон как у мужика ствол задрался, когда он пальнул в меня. Патрон мощный.

Оп– па… а на приемнике магазина выбито: DSA L1А1, и год обозначен 1959… получается земного летоисчисления. А вот это номер… шестизначный… Что значит DSA?

Приклад пластмассовый, ложе тоже. М-да… в рукопашке, ей не помашешь. Нет ничего лучше окованной железом мореной березы… Хотя вот на этой винтовке, она будет смотреться, ни к селу не к городу. Прикладистая и весит не так уж много. Сделана аккуратно. Даже оптика странная присобачена. Коротенькая, резиновый наглазник, переключатель?..

Переключил тумблер, приложил винтовку к плечу. Очень даже удобно. И в визире прицела точечка горит, а обзор даже шире чем на нашем ПУ… Ага… 4х35, четырехкратник значит. Что там на нем еще написано? SUIT? 1960 года? Еще одна загадка…

Черт… совсем забыл. Через часок сюда его товарищи заявятся, а я ворон считаю…

Сорвался с места и предварительно обшмонав трупы, затянул их в кусты, потом забросал ветками. Сойдет, тем более особая маскировка нам не нужна, а необходима всего лишь легкая растерянность вновь прибывших, обнаруживших пустой лагерь. А вот как с ними поступать, станет известно после разговора с Куртом.

– Ты живой? – обеспокоенно воскликнула выскочившая на поляну Катарина. – Ну… я хотела спросить, что тут?

– Да милая, живой. Хватай оружие со сбруей и перетаскивай вон за те скалы. А я туда сейчас языка отконвоирую. Похоже, скоро пожалуют гости. И повнимательней, тут гадость разная кишит.

– Знаю. И не милая я тебе… – строптиво фыркнула Катарина и вдруг чуть не подпрыгнула, когда неожиданно зашипела валявшаяся на земле рация. – Это что еще такое?

– Рация, – с видом знатока ответил я ей. – Малогабаритная, неужели не понятно?

– Рация? – с сомнением протянула шведка рассматривая прибор. – Малогабаритная? А… ну да… вот клавиши приема и передачи… А мы проблему размера батарей так и не смогли решить… Хотя…

– Катарина! – пришлось одернуть увлекшуюся шведку.

– Ладно… ладно… а что ты успел узнать?

– Ничего толком… сейчас вот этого борова в чувство приведем и будет лекция. Шевелись давай.

Урмаса в сознание привести быстро не удалось. Слишком сильно ему прилетело от меня. Но ерунда, есть очень действенные методы…

Через несколько секунд эстонец замычал и открыл глаза.

– А-а-а… Кто?..

– Мы, кто еще? Дернешься, голову сверну. Подъем. Вперед… Стой. Катарина, вьючь на него стволы… Да не стесняйся… боров здоровенный, выдюжит…

Глава 13

– Кто вы такие?