Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Чудо. Встреча в поезде - Уэст Кэтрин - Страница 12


12
Изменить размер шрифта:

— Марина, что ты городишь! Тебе нужно глотнуть «Джека Даниэля». С головой он, кажется, делает чудеса. Ну, успокойся и давай все по порядку.

Маргарет наполнила два стакана «Джека Даниэля» со льдом. Мы потягивали его, сидя за кухонным столом, и я рассказывала ей свою историю.

Когда я закончила, Маргарет продолжала смотреть на меня, и во взгляде ее было и восхищение, и осуждение.

— В тихом омуте черти водятся, — сказала она. — Просто не могу поверить, что ты все это держала в тайне… Мне нужно приготовить обед. Ты меня так взбудоражила, что есть захотелось. Будешь еще виски?

— Да, пожалуйста. Голова пока не прояснилась.

— Значит, ты, полагаешь, что затевается какое-то ужасное зло, да? — спросила Маргарет, подливая мне «Джека Даниэля».

— Полагаю, черт подери! Возможно, на карту поставлены человеческие жизни. И не будем больше трогать эту тему.

— Марина, но ведь не каждый араб — террорист, — со сдержанным упреком сказала Маргарет.

— Я не из тех, кому об этом надо напоминать, Маргарет. Я знаю, что большинство арабов не террористы. Что большинство арабов также и не насильники. И, может, большинство арабов даже не ярые антисемиты, хотя тут уже все немножко растяжимо. Но так или иначе, мы имеем дело с одним конкретным арабом, которого арестовало ФБР. Не обвиняй меня в предрассудках, просто этот подонок довел меня до ручки.

— О’кей, но из этого еще не следует, что он террорист. Ты сказала, что он из Саудовской Аравии. Он даже не палестинец. Его страна не имеет никакого отношения к израильско-палестинскому конфликту.

— Никакого? Его страна дает каждый год миллионы долларов ООП. Это и держит ООП на плаву.

— Правда? Я этого не знала.

— О, газеты иногда упоминают об этом, но едва ли в материалах на первых страницах. Мы не хотим смущать умеренные страны Персидского залива. Они не такие плохие, как Сирия, Ливия или Ирак. Они действительно не готовят террористов на своих базах, не дают им паспорта и оружие. Нет, твои дружески настроенные арабы Персидского залива предпочитают убивать на расстоянии. Они слышат, что еще один пассажирский лайнер взорвался в небе, и испытывают в глубине души некое неясное чувство тепла и удовлетворения, зная, что этому помогли их заработанные в поте лица нефтедоллары.

— В таком случае еще менее вероятно, что этот саудовец активно замешан в делах террористов. Его же ни в чем не признали виновным. Этим номерам можно дать абсолютно невинное объяснение.

— Да? Хотя бы одно, к примеру.

— Может, эти люди его друзья. Очень многие переносят на компьютер свои записные книжки с адресами. Это могут быть деловые связи. Эти люди могут быть арабами. В Израиле куча арабов.

— Надеюсь, что ты права. Но разве ты не находишь странным, что в списке телефонных номеров друзей нет их имен?

— Нахожу. Но не менее странно, что в списке объектов для террора указаны только их телефонные номера. Хотя это, может, менее странно, не знаю.

— А почему бы нам просто-напросто не позвонить по нескольким этим номерам и не проверить? Во всяком случае, мы будем знать, арабы они или евреи. Я оплачу международные вызовы.

— Это не главное. Ты говоришь на арабском или иврите?

— Нет, я спрошу их по-английски.

— Сейчас в Израиле за полночь. Думаешь, это нормально — будить людей среди ночи и спрашивать их по-английски, арабы они или евреи? А если они евреи и никогда не слышали по-английски «как вас зовут», то что ты собираешься им сказать? Что один арабский террорист знает их номер?

Я обхватила голову руками. Внезапно перед глазами у меня поплыло. «Джеку Даниэлю» не удалось прочистить мои мозги.

— Не знаю, — пробормотала я. — Ничего я больше не знаю.

— Давай есть, — сказала Маргарет. — Тебе станет лучше. Думаю, ты делаешь из мухи слона. Конечно, ты всегда можешь дать номера тем мерзким фэбээровцам, которые арестовывали твоего араба. Не думаю, что ФБР будет тебя преследовать за утайку свидетельских показаний. Но в то же время не думаю, что они подскочат от радости при виде списка телефонных номеров. Особенно израильских, ведь там не совсем их территория, и хлопотать им незачем, что бы там ни было.

Маргарет накрыла на стол и подала обед. Она сделала крем-суп из моллюсков со своим особым соусом из трав. На десерт были шоколадные пирожные с орехами и мороженое. Мы слушали песни «Токинг Хедз» и сплетничали о Кэти. Номера перестали меня тревожить. Но ненадолго.

6

Ночью мои терзания возобновились. Я не могла заснуть. Чуть после полуночи я набрала первый номер по списку Али. В Израиле должно быть раннее утро, считала я. Возможно, я их разбужу.

Номер набрался с первого раза. Но на звонок никто не ответил. Вместо человеческого голоса я услышала ровный высокий жалобный вой. Странный неземной звук. Ничего подобного прежде я не слышала, и от него у меня мурашки побежали между лопатками. Я послушала и медленно положила трубку. Руки у меня похолодели. Невольно я снова подняла трубку. На этот раз я набрала последний номер. И мне ответил такой же гудок — высокий, жалобный. Я опустила трубку. Первый номер был в Иерусалиме, последний — в Хайфе. Я попробовала набрать Тель-Авив. Тот же самый звук. Кажется, это мне встанет в копеечку, подумала я. Не могу же я все их обзвонить. Я набрала четвертый номер, тоже в Иерусалиме. И тот же самый гудок высокого тона. Я перечеркнула четыре номера, по которым позвонила, и легла в постель. Я лежала в темноте с открытыми глазами, понимая, что должна кого-то предупредить. Кого-то в Израиле. Кого-то, кому это нужно и кто знает, что предпринять. У меня не было ни малейшего представления о том, кто бы это мог быть.

Когда я наконец заснула, мне приснился сон. Мне приснилось, что я в Иерусалиме и стою перед Стеной Плача. Вокруг меня молились евреи, мужчины с одной стороны, женщины с другой — как на фотографиях, которые я видела. Я подошла ближе к Стене. В ней между камнями были большие трещины, больше похожие на дыры. Вдруг я увидела, что за Стеной стоят террористы с автоматами. Я слышала, как они там шевелятся, шепчутся, просовывают в трещины стволы своих автоматов. Я хотела предупредить людей перед Стеной, пробовала закричать, но не могла издать ни звука. Неожиданно возле меня появился Али в развевающемся красном халате и белом тюрбане, как на иллюстрациях из «Тысячи и одной ночи». В руках у него был серебряный кубок, и он улыбался. Дай мне предупредить их, Али, прошептала я. Пожалуйста, дай мне их предупредить. Это все, что я прошу. Выпей это, сказал он и сунул мне в руки кубок. Я знала, что мне нельзя пить, но я не могла ему отказать. Я выпила сладкую янтарную жидкость и захотела еще. Что это? — спросила я его. Это яд, сказал он. Ты никого не предупредишь. Слишком поздно. Кубок выпал из моих рук. В крике я открыла рот, но вместо крика вышел ровный высокий жалобный вой.

Я проснулась в холодном поту, сердце мое колотилось. Я должна их предупредить, снова и снова твердила я. Может, ничего страшного. И наверняка не слишком поздно.

В полдень я уже была в комнате для занятий главной библиотеки, где всегда можно было и поболтать, и позаниматься. Здесь было шумно, но всех это устраивало. А те, кого не устраивало, находили для занятий другие, более спокойные местечки, которых было много.

Именно здесь в моем «деле» и наступил перелом. Он явился в лице аспиранта по имени Дэвид Кохен. С Дэвидом у меня было шапочное знакомство, но я несколько раз болтала с ним в кафетерии. Это был человек-медведь, потрясающе рыжий, волосатый, с седовато-рыжей бородой и пронзительными серыми глазками. Я знала, что он готовится к защите диссертации в области физики и что жена его недавно родила. Но самое главное — он был из Израиля.

В отличие от большинства находившихся в учебном зале, Дэвид Кохен действительно работал. Он читал какую-то статью в журнале и делал пометки. Но это не могло меня остановить. Я плюхнулась в кресло напротив и выжидательно уставилась на него.