Латая старые шрамы (СИ) - Кандела Ольга - Страница 38

- Извини. - Я чуть отстранилась. – Обними меня и пошли потихоньку.

- Я сам! - Он попробовал отпрянуть, но я не дала. Вот ведь упрямец!

- Прекрати! – шикнула на него сквозь плотно стиснутые зубы. – Делай, что говорю. Ключи у тебя где?

Фрей не сразу сообразил, о чем я. Все, как и обещал доктор Орфин – заторможенность просто на лицо! А потом хлопнул себя по груди, дав мне понять, что ключи во внутреннем кармане.С замком пришлось повозиться. Проворачивался тот туго – никак проржавел. Но все же поддался, и мы наконец оказались во внутреннем дворике.Я прислонила Рея на столб, а сама принялась запирать ворота. С внутренней стороны обнаружился внушительный засов. Тугой и скрипучий, он отчаянно не хотел двигаться. Но я была настойчива. Навалилась на него всем весом, миллиметр за миллиметром задвигая стальной стержень.Пока я возилась с запором, Фрей, кажется, вновь задремал. Стоял с прикрытыми глазами, а голова съехала к плечу, и, провозись я чуть дольше, он бы наверняка в сугроб свалился.Ох, ну за что мне такое мучение?!На сей раз приводила мужчину в чувство снегом. Зачерпнула в ладошку побольше и размазала прямо по лицу.Внутри кипела странная злость. И злость эта была готова вот-вот обратиться в откровенную истерику. Я, как могла, сдерживала рвущуюся наружу панику. Ругалась про себя, какими только словами не обзывая своего телохранителя. Даже пару раз стукнула его с досады, пытаясь хоть как-то расшевелить.Пока дошли до крыльца, я попросту выбилась из сил. Мимолетно пронеслась мысль кинуть Рейнара прямо на ступенях. Но здравый смысл не позволил поступить с ним так жестоко. Да еще Айна вцепилась зубами в мужской рукав и упрямо тащила хозяина на себя. Никак помочь хотела. Но толку-то…

В доме вновь было холодно. Не топлено. Противно как-то. Я представила себе, сколько всего предстоит сделать, и тихонько завыла, уткнувшись носом в отворот пальто Рейнара. Уж не знаю, кто кого держал в тот момент, но единственным моим желанием было подняться к себе и рухнуть на мягкую постель. Но вместо этого пришлось стиснуть зубы и помочь Рею снять верхнюю одежду, довести до гостиной - подняться с ним на второй этаж я была совершенно не в силах – и усадить на мягкий диванчик, повернутый к камину.

Рей отключился, стоило его голове коснуться подушки. Я же села в потертое хозяйское кресло и попыталась собрать мысли в кучу. Первым делом надо было запалить камин. Еще раздобыть где-то воды и приготовить лекарство. Да и приготовить поесть заодно. Уж чего-чего, а кашеварить я напрочь не умела. А доктор велел отпаивать Рейнара куриным бульоном. Надеюсь, у ингирвайзера найдется курица.Вопросы роились в голове, словно пчелы в улье. И я решила начать уже хоть что-то делать. От того, что я тут сижу и жалуюсь сама себе, дела с мертвой точки не сдвинутся.Для начала поднялась к себе и переоделась в более удобную одежду. Платье отправилось в гардероб, я же облачилась в брюки и плотную хлопковую рубашку. Сверху накинула шерстяную шаль – холодно было так, что зубы стучали.Мельком глянула в окно. Из моей комнаты как раз открывался вид на ворота и улицу, по которой мы приехали. Черная повозка все так же стояла недалеко от дома. Разве что переместилась на другую сторону дороги, но дела это не меняло. И я почти окончательно уверилась – за домом следят. Вновь стало не по себе. И я запоздало подумала, что следовало отправиться к Виттору. И за Реем был бы нормальный уход и не пришлось бы сейчас испуганно пялиться из окна и запираться на все засовы. Да и проблему с едой и теплом это бы решило.Но момент был упущен. А высовываться из дома сейчас было сущим самоубийством. Я раздосадовано стукнула себя ладонью по лбу. Вот же дура! Сама загнала себя в тупик.

Но делать нечего. Стиснула кулаки и отправилась вниз. Первым делом проверила замок на входной двери. Заодно задвинула засов - этот был не столь проржавевший, как на воротах. И даже швабру под ручку подставила, пусть и толку от того мало. Но хотелось чувствовать хоть какое-то подобие защищенности. Следом проделала то же самое и с черным входом. К счастью, на кухне отыскалось достаточно воды и для отвара, и для сегодняшнего ужина, а потому на задний двор можно было не высовываться. С камином тоже проблем не возникло - дров в доме имелось предостаточно.Запалив огонь, протянула озябшие пальцы к спасительному теплу. Разом навалилась усталость, и я мечтательно посмотрела на глубокое хозяйское кресло. И плевать, что оно вытертое и обшарпанное. Сейчас оно виделось таким притягательно удобным. Я даже Фрею мысленно позавидовала. Спит себе на диванчике, смешно поджав ноги, и ухом не ведет.Посетила запоздалая мысль, что ему может быть холодно. Не думая, стянула с плеч шаль и накинула на плечи ингирвайзера. Лежащая рядом Айна утробно заворчала и покосилась на хозяйские ноги. Я не сразу поняла, чего она хочет, пока псина не поднялась и не схватилась зубами за мужской сапог, явно намереваясь его стянуть.

- Вот еще! – фыркнула я, грозно глядя на собаку.

Не хватало мне еще тут на портянки его любоваться. И так поспит!

Я решительно развернулась, собираясь отправиться на кухню, но собака повторно заскулила и посмотрела на меня ну таким просительным взглядом, что не поддаться было невозможно.С тяжким вздохом опустилась на колени и схватилась за мужской сапог, загодя задерживая дыхание. Сапог поддаваться решительно не хотел. А потому вновь пришлось поднапрячься. Твою мать, он что, обувь на два размера меньше носит?!

С горем пополам, но стащить обувку мне все же удалось. Что примечательно, Рейнар при этом даже не шелохнулся. Но еще больше удивило то, что под сапогами обнаружились толстые вязаные носки. И мне сразу вспомнилась Рута. Вряд ли бы ингирвайзер купил себе синие носки со снежинками по кромке...

Однако, милыми носками находки мои не ограничились. В правом голенище оказался припрятан короткий, но крайне острый кинжал. Я аккуратно извлекла оружие и устроила его на журнальном столике. Что-то подсказывало мне, что убирать далеко такую вещь не стоит. Особенно, в виду того, что за домом ведется слежка.Дальше было испытание кухней. Сунувшись на ледник, обнаружила пару синюшных куриных тушек и обрубки костей – это явно для Айны. Та уже крутилась неподалеку, гладя на промерзшее мясо голодными глазами.С печкой пришлось изрядно повозиться. А найти на мужской кухне поваренную книгу оказалось и того сложнее. Спустя час мучений у меня наконец-то был готов поздний ужин. Псина за обе щеки уплетала свою похлебку. Я же, наскоро перекусив, наполнила глубокую миску куриным бульоном и пошла будить своего телохранителя.Рейнар спал все в той же позе. Разве что моя шаль чуть съехала вниз, грозя скатиться прямо на пол. Я поставила миску на журнальный столик, ничуть не заботясь о лакированном покрытии – все равно Рей чего только сюда не кидал – и поправила съехавшую шаль. Потом легонько дотронулась до мужской ладони, пытаясь разбудить Фрея.

- Рей, проснись. Поесть надо, - попросила я и сама поразилась тому, как ласково это прозвучало. Тут же прокашлялась и уже гораздо громче потребовала: - Просыпайся!

Капитан дернул уголком губ и попытался отвернуться. Темные волосы упали ему на лицо, и я, не удержавшись, смахнула назойливые прядки в сторону. На ощупь они оказались сухими, жесткими, словно конская грива.

- Рей! – Похлопала ингирвайзера по щеке, и он наконец-то почувствовал мое прикосновение, завозился и, зябко передернув плечами, открыл глаза.

- Нейа? – хриплым голосом позвал Рейнар, внимательно вглядываясь в мое лицо.

Я от такого заявления малость оторопела. Какая к пьяному шакалу Нейа?! Он что, вообще никого вокруг не узнает?

- Роксана! – поправила капитана и присела на самый краешек его дивана.

Помогла Фрею приподняться на локтях и подложила ему под спину пару декоративных подушек. По-хорошему их бы не помешало тщательно постирать, но я была совершенно не намерена этим заниматься, а капитану, кажется, было вовсе наплевать.Есть самостоятельно он не смог. Пустую ложку и ту держал как-то неловко. Я в который раз мысленно застонала и принялась кормить его сама. Прямо как маленького ребенка, право слово. Впрочем, мне никогда не доводилось кормить детей. А больных тем более. Даже когда мама слегла. Помнится, папа тогда нанял сиделку – располневшую некрасивую женщину, вечно угрюмую и чем-то недовольную. Она мне не нравилась. И отцу тоже. Но найти кого-то другого не представлялось возможным. Кто из женщин добровольно согласится работать? Отец тогда сделал все, чтобы мне не о чем было беспокоиться. А я была мала и не понимала, что попросту теряю шанс быть ближе. Что времени остается не так уж и много.