Под гипнозом (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 21

Подошел официант с бокалом, и мы сделали наши заказы. Она решительно повернулась ко мне.

- Так как проходят твои сеансы гипноза?

Я пожала плечами. - Полагаю, что всё хорошо.

- Какого чёрта всё это значит? Либо ты вспомнила ещё что-нибудь, либо нет.

Я нерешительно засмеялась:

- Немного.

Она удивленно вскинула брови:

-Что именно?

- Ну, я вспомнила несколько случаев. День рождения, когда мне было пять лет, мама говорила папе, что у неё рак. О, и я вспомнила, как поймала Джейкоба в постели с его порнушечными немецкими журналами с транссексуалами, когда ему было пятнадцать.

Мы улыбнулись друг другу.

- Ну, - сказала она с озорным взглядом. - Сейчас он откровенный трансвестит.

- Что? - воскликнула я.

- Да, - она кратко подтвердила и неожиданно сменила тему. - Что ещё ты вспомнила?

- Другие воспоминания не столь значительны. Маленькие кусочки большой головоломки.

- Что это? Маленькие кусочки большой головоломки? При его расценках?

Я покраснела.

- Мы добиваемся прогресса, но доктор Кейн остерегается, чтобы не возникла проблема ложных воспоминаний.

Она уставилась на меня.

- Не могу себе представить, что там могут быть какие-то ложные воспоминания. А ты?

- Я не знаю. Мне снится странный, тревожный сон.

- Какой такой тревожный сон?

Я прикусила губу.

- Всего лишь странные вещи, не имеющие смысла.

Она рассмеялась.

- Сны не должны иметь смысл. Тебе следует видеть нечто, вроде тебя самой. Это не повод для затягивания твоего... выздоровления.

Этой крошечной паузой, предназначенной для меня, она не слишком уж думала о моём выздоровлении.

- Он не затягивает моё выздоровление. Он просто осторожничает. Считает, что мне может навредить, если всё не будет сделано должным образом.

Она странно взглянула на меня.

- Наподобие того, что случилось с его женой?

Он был женат! Я в шоке смотрела на неё.

- Его жена? - прохрипела я, чувствуя себя такой дурой.

Она наклонилась вперед, в её глазах светились какие-то эмоции, которых я не могла распознать.

- А ты не знала? Она покончила с собой самым ужасным способом. Заперлась в машине на парковке “Старбакс” с двумя детьми и несколькими газовыми баллонами, и выдернула чеку гранаты. Насколько я поняла, дети были совсем малышами.

Мир накренился под неестественным углом, и мой рот раскрылся от ужаса.

- Что?

В этот момент принесли еду, и Дафна переключила свое внимание с меня на двух официанток, стоящих возле нас.

Я с резким звуком захлопнула свой рот. Мой заказ креветки в кляре был старательно поставлен передо мной, а большое блюдо с ледяными устрицами Кумамото, увенчанные икрой и тройным соусом Нобу по краю, подано Дафне. Я тупо смотрела на свою еду. А когда я подняла голову, Дафна мне улыбалась.

- Ты помнишь, что всегда заказывала здесь темпуру? - спросила она, и я снова почувствовала, будто из-под моих ног вытащили ковер. Я не помню, чтобы я когда-либо заказывала темпуру. В самом деле, я не могла вспомнить, что когда-нибудь приезжала в этот ресторан.

- Неужели? - спросила я.

- Да, всегда, - весело подтвердила она, вытащила устрицу из раковины и аккуратно проглотила её. Она скривилась:

- Икра не очень...

Я взяла вилку и нож, стремясь выглядеть проще.

- Дафна, ты рассказывала мне о докторе Кейне.

- Да, это был ужасный позор. Ему с позором, полностью разрушившим его карьеру, пришлось покинуть Штаты.

- Почему? - прошептала я.

- Я думаю, что она спланировала всё так, чтобы ему пришлось увидеть всё сожжение. Очевидцы говорили, что она смотрела на него и улыбалась, - Дафна содрогнулась. - Это был суицид из мести.

- Это так ужасно.

Она взяла себе ещё одну устрицу.

- Да, ужасно. Особенно, если учесть, что он лечил её с помощью нового экспериментального метода, который помог ей восстановить воспоминания о сексуальном насилии в детстве.

Она вытерла рот и медленно сделала глоток вина.

- Я полагаю, что он разрушил её, и она ненавидела его и хотела, чтобы он знал, чего добился. А детей она взяла с собой, чтобы он не мог сделать с ними тоже самое.

От испуга мой разум очистился.

- Какой ужас, - тупо повторяла я.

- Наверное поэтому он не хочет с тобой спешить. Он боится повторения истории, - мой аппетит пропал, откинувшись назад, я смотрела на Гайд Парк сквозь всю высоту окна.

- Я не самоубийца, - я перевела свой взгляд к ней, - ведь так?

Она рассмеялась беззаботно, как птица, и принялась за следующую устрицу.

- Конечно нет, глупая. Но с моей точки зрения - пуганая ворона, куста боится и всё такое. Я бы была осторожнее, кстати, ты не собираешься влюбиться в него? Он привлекательный, - она замолчала с заговорщической полуулыбкой. - Очевидно, я надеюсь, как обычно.

Моллюск бесшумно проскользнул в её горло. Замечание было настолько ехидным, что у меня перехватило дыхание, и остаток обеда прошел, как в тумане сплетен о людях, которых мы знали. Я автоматически отвечала на все её вопросы, или кивала и качала головой в случае необходимости.

Вскоре подали чёрную треску, маринованную в сладком соусе, и я проглотила всё без малейшего удовольствия, наблюдая как Дафна деликатно откусывала по чуть-чуть, резала овощи и поедала Нобо сашими желтохвоста поджаренного с ломтиком халапеньо в соусе Юзу. Официант пытался уговорить нас взглянуть на десертное меню.

- Я не осилю пудинг, но от кофейного с виски Сантори, не отказалась бы, - сладко проговорила Дафна.

Я оплатила счёт и мы поцеловались на прощание. Парковщик подогнал её машину и передал в руки ключи. Она же дала ему десять фунтов чаевых. Казалось, что от этого он был совершенно счастлив.

- Тебе нужно ехать в квартиру? - спросила она.

Я покачала головой.

- Сегодня чудесный день. Мне бы хотелось немного пройтись, прежде чем вернуться туда.

Мы быстро поцеловали друг друга в обе щеки.

- Не унывай, милая. Может это никогда и не случится.

Я слабо улыбнулась.

- Приедешь домой на выходные?

Под словом "дом" она подразумевала Мальборо Холл. Хотя у нас обеих были квартиры в Лондоне, и большую часть времени проводили в них, мы никогда не называли их домом. Домом назывался только Мальборо Холл.

- Думаю, я приеду, - сказала я тихо.

- Ну, я пошла. Увидимся на выходных, - объявила она и бодренько запрыгнула в свою Ауди. Проводив её взглядом я отправилась на прогулку.

Был свежий, холодный день, и я, подняв воротник, зашагала мимо автосалона. За окном была видна ярко-желтая Ламборгини. Я прошла вниз Лейнарк-Шейн, пересекла проезжую часть и вошла в парк.

После обеда из-за облаков вышло солнце. Трава выглядела сияюще-четкой, словно драгоценность. Я подошла к скамейке и села. В парке было спокойно, за исключением нескольких спешащих людей. Посмотрев на голые деревья, ожидающие весну, которая снова их оденет, я ощутила внутри себя непонятное изумление.

Почему меня так беспокоит то, о чем разоткровенничалась Дафна?

И тогда я поняла - мне больно думать о его страданиях. Больше всего на свете я не могла вынести мысли о его горе.

Солнце снова нырнуло за густые облака и температура воздуха начала стремительно падать.

Я встала и покинула наполненный длинными тенями парк. Сделав вокруг него широкий круг, я вышла к защищенным рифлеными ионическими колоннами воротам Эспли. В то время как я поспешила прочь, последние лучи слабого вечернего солнца напоследок сверкнули в окнах, находящегося через дорогу Хилтона. Затем оно пропало.

Ухватившись за края пальто, я пронеслась мимо станции метро Грин Парк. Многим далее перешла через дорогу и зашла в Риц.

Тепло внутри помещения придало моим замерзшим конечностям ощущение приятной истомы. Сжимая пальцы, чтобы они скорее согрелись, я подошла к стойке консьержа.

- Привет , - сказала я. - Боюсь, я не сделала бронь, но...

- Леди Оливия, - он поздоровался так громко и раболепно, что человек рядом обернулся посмотреть. - Ну конечно, у нас есть для вас столик.