Под гипнозом (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 17

- Движение на дорогах в пятницу было интенсивным?

- Нет. Все было прекрасно, - сказал я, скрывая свое веселье.

Берил по-прежнему энергично кивала в согласии, когда я бросил взгляд в поисках официанта. Он шёл мне навстречу с прямой спиной и подносом уставленным бокалами вина, а мой виски располагался на квадратной салфетке.

Берил и я взяли свою выпивку, и леди Свонсон сказала:

- Позвольте мне представить вам моего мужа.

Мы последовали за ней в сторону больших, позолоченных напольных часов, где пухлый, лысеющий, краснолицый мужчина стоял навытяжку, рядом с дородной, с розовым лицом и курносым носом женщиной, с жирными руками, обильно украшенными драгоценностями. Её помада подчеркивала складки кожи вокруг ее рта.

- Дорогой, - сказала леди Свонсон. - Это доктор Кейн, гипнотерапевт, я тебе о нём рассказывала. Тот который лечит Виви.

Она повернулась ко мне. - Доктор Марлоу Кейн, мой муж, лорд Эллиот Уильям Свонсон.

Так вот какое прозвище было у маленькой Оливии. Совершенно неподходящее.

- Ах, - сказал он, и его кустистые брови приподнялись, когда он взял меня за руку и от души её потряс. Я мог представить его в вощёной куртке с пистолетом в руке, насвистывающим своим собакам.

- Привет, - сказал я и услышал, как леди Свонсон представила женщину с жирной помадой. У неё была двойная фамилия, которую я не удосужился запомнить. Она посмотрела на меня отсутствующим взглядом - тонкий способ намекнуть мне, что я принадлежал к низшему классу.

- А это Берилл Бейкер, его помощница, - сказала леди Свонсон. В этой части поступившей информации глаза женщины окончательно остекленели. В этот момент дворецкий поймал взгляд леди Свонсон. Она кивнула и извинилась. Лорд Свонсон безучастно кивнул Берилл и повернулся ко мне.

- Вам не доставило проблем добраться сюда?

Я тяжело вздохнул. - Нет. Все было хорошо.

- Нет движения? Люди не покидают Лондон на выходные подобно леммингам? - прогудел он.

- Не в эти выходные.

- Хорошо.

На этом разговор был окончен. Он нам широко улыбнулся, хотя это выглядело довольно скучно, и кивнув нам удалился.

Я увел Берилл подальше. Отец Оливии был блеклым и не особо ярким, но его первородство, как наследника богатства Свонсон, означало, что он прислушивался к такому подхалимству, что и понятия не имел, каким неинтересным и глупым он был на самом деле. Все эти люди, которые кланялись и вели себя так, как будто из его задницы светило солнце, были счастливы идти вместе с иллюзией своего величия, потому что это означало их важность в системе незыблемых вещей.

Мы медленно перемещались к высоким сводчатым окнам, когда знакомый голос произнес:

- Привет. Рада, что вы смогли это сделать.

Мы повернулись в сторону Оливии. Она была одета в чёрное бархатное платье с большим вырезом и чёрными кружевными рукавами. Её гладкие волосы были словно какой-то шиньон, вызвавший видение, в котором я тяну его вниз, намотав на свой кулак, вдалбливаясь в неё.

- Привет, - усмехнулась Берилл.

- Я вижу, вы познакомились с папой, - сказала она мягко, её серебристые глаза блуждали от меня к Берилл.

- Он кажется... очень милым, - пробормотала Берилл.

Выражение лица Оливии говорило, что она не поверила Берилл, думая о других вещах, но она лишь сказала:

- Я хочу вас познакомить с моими братом и сестрой.

Первой была её сестра, леди Дафна. Она унаследовала красивые глаза своей матери, и у неё была хорошая кожа. Иначе, к сожалению, она выглядела бы как её отец. Ей было всего лишь девятнадцать лет, но она была уже воспитана разборчивой, расчетливой, наделенной высокомерием престарелой дамы с аристократическими манерами. Её голос был язвительным, определенно растягивая слова, а золотистый взгляд отклонился и ушел далеко от нас как только она сказала:

- Как поживаете?

Неловкое молчание воцарилось, как только с представлением было покончено. Оливия быстро отогнала нас прочь и представила нас элегантному мужчине, стоящему рядом с портретом сурового предка, его взгляд остекленел от скуки. Он был одет в двубортный, темно-синий шерстяной костюм в тонкую полоску, квадратным карманом - ничего не положишь, и галстук с неким рисунком, но всё равно в сочетании смотрелось превосходно. Узел галстука был джентльменским, небольшим, плотным, завязывающимся свободным узлом, с двумя длинными концами и заломом. Очевидно, игрок в поло, любитель шампанского, городской мальчик.

Берилл что-то тихо сказала на ухо Оливии, и обе дамы извинившись, отошли. Я предположил, что они отправились в дамскую комнату. Провожая их взглядом, я наблюдал за тем как, как они удалялась.

- Так вы гипнотизер? - протянул Джейкоб Гот Свонсон, с любопытством разглядывая меня поверх края своего бокала шампанского.

- Боюсь, что так.

- Мамочка, похоже, считает вас весьма чудесным.

- Не уверен, что это её посмертное убеждение.

- Я не сомневаюсь, что вы сделаете все очень хорошо, - сказал он вкрадчиво, но промелькнувшее беспокойство в его глазах, заставило меня задаться вопросом, что если Оливия имела в нем тайного врага. - Надеюсь, вы не охотитесь? - спросил он.

- Собственно говоря, да, - но не на лис, добавил я про себя. Его губы неприятно сжались.

- Хорошо. Вы можете присоединиться к нам завтра.

- Спасибо, но сразу после завтрака мы уедем.

- Тогда возможно в следующий раз.

- Конечно, почему бы и нет.

- Так каково это - быть гипнотизером? – спросил он с самодовольным смешком.

- Я полагаю, что это мало чем отличается от продажи столетних мексиканских гособлигаций, номинированных в евро, или десятилетних швейцарских облигаций при отрицательной доходности, - сказал я тихо.

Его глаза сузились. Я только что выбил у него почву из-под ног.

- Означает ли это, что дела Оливии так плохи? - спросил он холодно.

Я посмотрел ему прямо в глаза.

- Дело Оливии сложное. И я не вправе обсуждать это с вами.

Его это внезапно позабавило.

- Значит ли это, что моя сестра помешанная?

Так он завидовал своей сводной сестре.

- Нет. Это может быть, что-то вроде: не верьте всему, что вам говорят.

Он насмешливо-презрительно расширил глаза.

- Как забавно! Загадка.

Я отказывался быть наживкой. Я холодно улыбнулся. Мне знаком такой тип людей. Он был неприятным, эгоистичным мальчишкой, и он мне не понравился, поэтому было странным, что именно он должен был мне указать на самую большую улику в разгадке тайны под названием Оливия.

- Вы думаете, она все это не выдумала? - спросил он.

- Почему вы так считаете?

- Ну, это немного беспечно потерять память два раза за всю жизнь, вам так не кажется?

Я нахмурился. - О чём вы говорите?

- Так никто вам не рассказывал? - он торжествующе презрительно усмехнулся. - В первый раз моя сестра потеряла память, когда ей было пять лет.

В моем животе чуть не сработала сигнализация.

- При каких обстоятельствах?

- Она упала с лестницы, ударилась головой, и пять лет воспоминаний полностью улетучились. Пришлось начинать с нуля. Конечно, мне известно не так уж и много. Мне было всего лишь три года, - он произнес свою речь с отстраненным, невозмутимым выражением, его рот двигался с трудом, верхняя губа была очень жесткой.

Я в потрясении уставился на него. Почему мне никто об этом не сказал.

- Вы знакомы с последствиями закрытой травмы головы? - спросил он сердечно, словно спрашивал, читал ли я прогноз погоды на завтра. Я коротко кивнул.

Депрессия, искажение личности и психиатрические проблемы.

Глава 14

Марлоу

Болтовни было больше, чем я мог вынести, я взглянул в сторону и увидел приближающихся Берилл и Оливию.

- Мы будем ужинать через минуту, - сказала Оливия. – И Иване было бы интересно, не хотите ли вы сопроводить к столу леди Кэлтроп.