Песня моей души (СИ) - Свительская Елена Юрьевна - Страница 19

Скинул с плеча вторую сумку и швырнул ему – в полёте что-то звякнуло и зашуршало – Канрэл её сразу поймал, хотя расстояние между ними было большое.

Потом, посерьёзнев, Эндарс прибавил:

- Мы можем возвращаться, - поправил своей сумки лямку.

Хм, сумка светловолосого обычная, из плотной материи. Такие тоже много где носят. А у Канрэла по краю крышки вьётся тонкая линия вышивки, в уголке только. Простая, черная нитка. Но даже в этом скромно узоре очень много изящества. Очень гармонично с формой сумки смотрится. Да и… если присмотреть, то и в узор вышивки с рубахи хозяина хорошо вписывается, будто так и шли в одном комплекте.

Эндарс за взглядом моим проследил. По чёрной вышивке взглядом скользнул, по красной… На пальцы мага посмотрел, длинные, тонкие. Потом, на лицо его взгляд подня, усмехнулся как-то странно. А Канрэл, приметивший его внезапный интерес, как-то даже нахмурился.

- Не проверишь свою сумку? – серьёзно спросил светловолосый.

- Тебе же хуже, если что-то взял, - многозначительно ухмыльнулся другой.

Но, впрочем, взгляд его Эндарс выдержал спокойно. Долго. Потом Канрэл сказал уже мне, на него смотря:

- По-моему, следует возвращаться тогда, когда все разойдутся.

- Тогда вас будут подозревать, - прищурился светловолосый.

- А вас? – хмыкнул раненный, поддразнивая его, необычайно вежливого. Или подчёркнуто вежливого. Или про меня с ним уточняя.

- Нас никто не разглядел, пока не появился дым.

- Нет, я именно о вас, Эндарс! Вы были в иных местах.

Он хмыкнул и уточнил:

- А я укрывался под иллюзией. Не соваться же мне туда таким, какой есть!

Раз обещают вернуться, нужно пойти с ними. Кто знает, вернут ли они меня потом?

При не успевших разойтись горожанах притворялась, будто меня из-за злодея-мага выбросило на окраину столицы. Там я долго лежала под сиренью, боясь шевельнуться, затем выбралась из-под куста и бегом кинулась домой. Двое путников обратились ко мне недавно, на соседней улице, и просили накормить. Трактир им искать было лень, один был ранен, в общем, шли за мной и оказались тут.

Всю эту ложь придумал Эндарс, то ли обладавший богатым воображением, то ли часто попадавший в разные переделки и наловчившийся из них выбираться. Светловолосый мужчина выглядел серьёзным, темноволосый ловко прикинулся, будто так оно и было, как тот рассказал, хотя только что услышал эту версию истории. Роман, изведённый ожиданием, попытался выгнать путников, но те вежливо не поддавались. Оба проявили такую степень вежливости и дружелюбия, что, кажется, выгонять их брату стало совестно.

Точнее, мне так показалось. Это была моя версия. А брат, взяв долгую паузу, вдруг предложил им еду и кров до вечера за десять серебряных с каждого. Обычно люди уходили уже после требования заплатить четыре или шесть серебряных. Но маги, переглянувшись, любезно согласились – и тут же полезли за кошелями – и выгонять их Ромке расхотелось. Люди, пошептавшись, разошлись. Они бы и сами пустили путников за двадцать серебряных, однако понимали, что мой брат таких богатеев-постояльцев навряд ли отпустит.

К вечеру Канрэл ослабел, а Эндарса сразил сильный кашель. Они начали просить разрешения остаться у нас на неделю, чтобы отлежаться и набраться сил. Брат получил ещё двадцать серебряных монет, однако дружелюбнее не стал. Позвал меня «пошептаться во дворе».

- Не следовало мне пускать их в дом, - едва слышно сказал Роман, когда мы вышли на улицу, - Но мне, увы, очень нужно серебро.

- Что-то случилось? – он меня встревожил.

- Этот дом не наш, а мне так хочется, чтобы у нас с тобой был свой.

- Хозяева оставили его нам.

- Они могут вернуться в любой день, если им не понравится жизнь в Среднем городе. И, разумеется, нас тут же выгонят. Мы для них чужие.

- Другая такая возможность скопить монет нам вряд ли представится? Я поняла.

- Нет, ты не всё поняла, - мужчина ухватил меня за локоть и шепнул мне в ухо: - Я ведь за тебя беспокоюсь, Алинка. Самые страшные мужчины – те, которые красивы.

- Ты преувеличиваешь. Они…

- Тебе не ясно, что я имею в виду? Ты ведь не глупая, сестра.

- Обещаю, я за себя постою.

Он до боли сжал мою руку, шепнул:

- Не верь красивым словам. Надёжных людей не осталось. По крайней мере, я сам с такими не встречался.

Грустно улыбнулась:

- Роман, за те годы, которые прошли после пожара, я научилась отличать пустые обещания от честных. И прекрасно знаю, как редко кто-то их выполняет.

- Надеюсь, ты училась на чужих ошибках, а не на своих?

- Я увидела достаточно, чтобы быть недоверчивой.

Лишь тому магу поверила. Роман был прав, надо забыть его. Только у меня не получается.

Мы вернулись в дом. Брат первым шагнул на кухню, туда, где нас ждали нежданные постояльцы. Пока он убеждал этих «странников», будто кроме наших всего лишь две кровати – в его комнате – не рассыплются, вздумай они на них вздремнуть, печально обдумывала в своей комнате, как мне дальше жить. Будь у меня та обещанная сила, я могла бы помирить три страны. Увы, я не воин и не маг, а бедная простолюдинка. К моим словам не прислушаются. Вот если бы о мире задумались три короля… возможно ли такое?

- Алина, застели две свободные кровати, пожалуйста. Два одеяла сам вытащу из сундука.

Иду в его комнату. Точнее, в его бывшую комнату. Неделю брат не сможет жить в ней в гордом одиночестве, вольный и свободный, как король целый страны. Думаю, вытерпит. Денег ему два путника прилично отвалили. К тому же, брат окажется рядом с Канрэлом и Эндарсом: так ему будет сподручнее за ними следить. Немного беспокоюсь за Романа, но, думаю, мои опасения не оправдаются. Воровать-то у нас и нечего особо. Тем более, брат – мужчина. А мне и в правду спокойнее, что незнакомцы будут у него на виду, тем более, ночами.

Сердце подозрительно застучало, стоило оказаться рядом с темноволосым магом. Убеждала себя, что сравнение Канрэла и того мага всего лишь проделка моего воображения, но ничего не могла с собой поделать. Брат, как назло, потом заставил меня сесть рядом с ним на скамье и выслушать все местные слухи. Видимо, он наблюдал, как изменяются лица Канрэла и Эндарса при той или иной сплетне или байке, заодно хотел понять, как они относятся ко мне. В какой-то миг прислонила голову к стене, сомкнула веки…

Проснулась на заре, села на кровати, осмотрелась. Не сразу сообразила, отчего спала в платье в своей комнате. Сообразив, мысленно поблагодарила Романа. Потянулась. Зевнула. Медленно слезла с кровати и открыла ставни. Вроде бы хорошо выспалась. Замечательно. Теперь следует распустить волосы, расчесать и снова заплести их в косу. Где же гребешок? Ох, я вчера забыла его на подоконнике.

Неслышно ступая, прошла по тёмному коридору. На пороге кухни замерла. Оказалось, раненый маг проснулся ещё раньше меня. Повернувшись левым боком к порогу, он склонился над ведром с колодезной водой. Тёмно-русые волосы смешно торчали в разные стороны, лишь на затылке и над ушами мужчина немного пригладил их. На слегка загоревшей коже белела повязка на ране. Прилично ли мне заходить за гребешком? Тьфу, этот дом сейчас принадлежит мне и моему брату, а на Канрэле одеты и штаны, и сандалии.

Отчего-то не двигаюсь, наблюдая за незнакомцем, смущающим меня. Тот смотрит на воду. И у него такое лицо, будто он давно не видел своего отражения. Ох, какая бессмыслица лезет мне в голову!

Кто этот человек? Тот или не тот? Тот сказал лишь мне одной своё имя. Романа с Эндарсом поблизости нет, так что если этот маг окажется тем самым магом, поддержавшим меня, никто кроме нас двоих его имя не услышит. Но… бесполезно называть его именем другого человека. Снова извожусь от навязчивого вопроса. Уже устала. Узнать бы сразу: тот человек или другой – и больше не придётся надеяться, ждать чего-то.

Подхожу к нему, уже не стараясь идти незаметно. Маг по-прежнему задумчив. Не слышать моих шагов он не мог. Молчу, не в силах решиться. Молодой мужчина тоже молчит. Брат или второй маг могут проснуться в любое мгновение. Впрочем, Роману из дома выходить ещё рано, пока он крепко спит. Да и тот маг спит. Только мы двое проснулись на заре. Ох, так хочется спросить! С трудом удерживаюсь.