Обрекающая - Кук Глен Чарльз - Страница 48

– Вот как?

Марика шагала наедине со своими мыслями и лунным светом. Сейчас на небе было три луны. Каждое дерево на берегу отбрасывало трехпалую тень.

Она ощутила, что в этой ночи что-то слегка не так. Сначала на самом пороге восприятия – как раздражающий, но далекий звук, которого почти не замечаешь. Но не замечать нельзя. Чем дальше она шла, тем сильнее оно становилось. И наконец Марика сказала:

– Грауэл, пойди скажи Багнелю, пусть остановится. Мы можем на что-то напороться. Мне нужно время, чтобы заглянуть вперед, не отвлекаясь на ходьбу.

Когда Грауэл вернулась и привела с собой Багнеля, Марика уже знала, что это.

– Ты чуешь беду впереди, сестра? – спросил торговец.

В поле, на ходу, Марика чувствовала себя с ним проще. Даже почти приятно было его присутствие.

– Там, впереди, дозор кочевников. За излучиной, выше по склону. Я ощущаю их тепло.

– Ты уверена?

– На прямую видимость я не выходила, если ты об этом спрашиваешь. Но вот здесь, – Марика стукнула себя в грудь, – я уверена.

– Мне этого достаточно. Бекхет! – Он махнул рукой. Торговец, которого он назвал Бекхет, был тем, кого Багнель называл «наш тактик» – термин, очевидно, из культового языка торговцев. Он подошел.

– Часовые кочевников за следующим поворотом. Снимем их или пройдем незаметно?

– Зависит от обстоятельств. С ними есть силты или верлены? – Вопрос был адресован Марике. – Наша тактика зависит от того, какой образ действий даст нам возможность как можно дольше скрываться от орды.

Марика пожала плечами:

– Чтобы ответить, мне надо войти во тьму.

Багнель и Бекхет кивнули одновременно, словно говоря: «Давай».

Она скользнула в отдушину, нашла призрака, проехала на нем по склонам, скользнув к кочевникам с дальней стороны. Действовала она осторожно. Ее тревожила возможность столкнуться с дикой силтой или с верленом.

Спали они, эти наблюдатели дикарей. Но их в снежном убежище было около дюжины, и был с ними мет, сильно отдававший при контакте верленом. И он был настороже. Что-то, какая-то возможность опасности в темноте пробудила его.

Марика не стала возвращаться и советоваться. Она ударила, опасаясь, что верлен обнаружит ее раньше, чем она вернется, поговорит и придет снова.

Был он силен, но не обучен. Борьба длилась мгновения. Потом она заставила призрака ринуться вниз, где он мог вступить в контакт с физическим миром, подкопала убежище и обрушила тонны снега на кочевников, которые не успели понять, что на них напали.

Вернувшись в собственную плоть, Марика доложила о сделанном.

– Отлично задумано, – одобрил Багнель. – Когда их найдут, решат, что это была прискорбная случайность.

С этого момента Марика ни разу не замечталась на ходу. Все свое внимание она бросила на помощь сестрам в поисках дозорных кочевников.

Торговцы настаивали, чтобы несколько последних миль пройти по горе. Они были убеждены, что, если идти по руслу дальше, встретятся крупные силы кочевников. И не хотели терять преимущество внезапности появления у них силт, бросив их в бой ради выживания немногих.

Последний подъем на склон они прошли при свете солнца между огромными скрытыми снегом деревьями – гораздо большими, чем видела Марика в своих странствиях. Забавно, что жизнь принимает такие непривычные формы совсем рядом с домом ее предков – хотя она тут же подумала, что сама она с Грауэл и Барлог повидала свет куда больше любого из Дегнанов с тех пор, как стая пришла на Север почти в незапамятные времена.

Еще не дойдя до гребня, они учуяли дым. Кто-то из охотниц решил, что это огни очагов Критцы, но торговцев охватило испуганное возбуждение, никак не похожее на предвкушение родного дома. Они бежали, будто навстречу кошмарным вестям.

И вести были кошмарными.

С высоты открылся вид на крепость, которая была когда-то оплотом торговцев. Одну стену чем-то проломили. Руины еще дымились, хотя огня не было видно. Сугробы вокруг крепости были усыпаны телами. Марика не сразу поняла, что это такое – издалека они казались игрушечными.

Багнель присел на корточки, разглядывая катастрофу. И долго ничего не говорил. Потом тускло и монотонно прозвучали его слова:

– По крайней мере они дорого заплатили. И кое-кто из наших спасся.

Марика, сама не понимая почему, почесала его за ушами, как успокаивают заплаканного щенка. Шапку он снял, прислушиваясь к звукам снизу. И теперь удивленно на нее глянул, так что Марика почувствовала необходимость объясниться.

– Я видела, как такое случилось с моим стойбищем четыре года назад. И тогда помощь тоже пришла слишком поздно.

– Но пришла.

– Да. Как и здесь. С какой-то странной точки зрения можно сказать, что я уплатила долг.

– Невеликая в этом победа. И страшная цена, которую заплатили мы за участие силт. – Он надвинул шапку, встал. Железный его взгляд ни на секунду не оторвался от дымящихся развалин. – Женщины, вы останетесь здесь. Мы с братьями посмотрим то, что нужно посмотреть. – Он направился вниз по склону. Через десять шагов обернулся и посмотрел на Марику: – Если с нами что-нибудь случится, бегите в Акард. На нас не тратьте ни секунды – спасайтесь сами. Скоро наступит ваш черед.

Вернуться в Акард? А как? Они вышли на юг с трехдневным запасом еды – никто ведь не думал, что Критца окажется разрушенной. Они рассчитывали найти в конце пути пищу и кров, а не бежать сразу в Акард.

Не важно. Она выживет. Уже раз она выжила на дороге в Акард, совсем еще щеной. Выживет и сейчас.

Марика закрыла глаза и погрузилась в мир, который так хорошо знала, где она была уже больше дома, чем в реальном мире. Нырнула сквозь отдушину в орду призраков – алых, индиговых, аквамариновых. Сцена резни в Критце переливалась красками, как сумасшедший сон одурманенного. Зачем их здесь столько? Души погибших метов? Она думала, что нет, только не знала, кем они еще могут быть.

Не важно. Силты не размышляют о природе своей силы. Они находят призраков и используют их. Марика поймала одного посильнее.

И погнала его вниз, держась в нескольких ярдах позади Багнеля.

На мертвых кочевников он не обращал внимания. Марика тоже их не очень рассматривала, но не могла не заметить, что все они вспороты и разорваны, как те, которые попали в засаду торговцев прошлым летом. Только у немногих – и те лежали внутри обрушенной стены – были колотые или резаные раны. И ни одного трупа с торчащей стрелой.

Странно.

Еще более странной была крепость, очень напоминавшая центр связи Брайдик. Хотя Марика была уверена, что большинство виденного ею здесь не имеет отношения к посылке или приему сообщений. Странные предметы. Хотела бы она спуститься во плоти и пощупать их лапами.

На душевные муки Багнеля и его друзей было невыносимо смотреть. Марика вернулась в тело. И ждала вместе с остальными, так неподвижно опершись на копье, будто дыхание зимы смогло в конце концов ее заморозить.

Несколько часов дрожали на гребне охотницы и силты, пока Багнель рыскал по руинам крепости. Потом он и его спутники вернулись. Они шли медленно, волоча тяжелые узлы.

Поднялись на гребень. Багнель перевел дыхание и сказал:

– Здесь уже никому из нас нечего делать. Вернемся и сделаем, что можем, для Акарда. – Голос его был холоден как снежный склон, на котором он стоял, и остер как нож. – Здесь дальше по гребню в нескольких милях есть пещерка. Если она не занята, можно будет отдохнуть перед обратной дорогой.

Он повел группу и не говорил больше ни слова, пока Марика не спросила его, что он нашел среди руин.

– Хуже, чем можно себе вообразить. Но кто-то прорвался на машинах. Думаю, щенки. Если только дикари не уволокли их к себе на кухню. Мало что осталось, хотя дверь в арсенал им сломать не удалось. Мы взяли оружие и боеприпасы, которые смогли унести. Остальное… скоро увидишь сама.

Марика посмотрела на него, не понимая. Он задумался и потому употреблял слова, которых она не знала.